полностью закрывали ее ступни и собирались в складки, а руки девушки затерялись где-то в длинных рукавах рубашки.
Однако юмор быстро угас. Мэнди выглядела чертовски милой и в то же время уязвимой. Лед мог бы забыть о ее сущности, если бы не бледная кожа и клыки, выглядывающие из-под верней губы. Ее глаза светились голубым.
— Дашь мне немного своей крови?
— Нет. Моя кровь под запретом.
Она пробежалась взглядом по его груди и облизнула губы. Лед уловил момент, когда Мэнди задрожала, но быстро взяла себя в руки, отвернулась и обошла стол, чтобы между ними была хоть какая-то преграда. Девушка опустила голову, скрыв свое лицо под упавшими вперед волосами.
— Через пару часов я потеряю рассудок, Лед. Вероятно, даже раньше. Я вроде предупреждала, что пропустила прием крови. Мне не обязательно кормиться каждую ночь, но диета не должна превышать трех дней. Мне было плохо уже прошлой ночью.
— Почему ты так долго голодала?
— Меня не покормили перед отправкой на миссию. Просто разбудили, ознакомили с приказом и выпроводили. Я бы нашла обед в аэропорту, но у службы безопасности повсюду камеры. Уборные были переполнены, потому я попыталась поохотиться там. К сожалению, мне не довелось наткнуться ни на одну нормальную кабинку. Ну к чему делать двери такими узкими, чтобы все видели твои ноги? В общем, я решила покормиться по прибытию в Атланту. Подумаешь, пропустила один прием крови. Но у нашего самолета возникла проблема с двигателем. Нам пришлось снять номер в отеле для дневного сна, чтобы сесть на самолет следующей ночью. Опять же, в мотеле жили лишь пожилые люди. Не самая веселая компания, понимаешь? Рядом находилось два дома престарелых, в которых произошло какое-то отключение электроэнергии, поэтому все старичков перевезли в отель. На горничной был медицинский браслет, а клерк был измотан до чертиков и ходил на костылях. Похоже, недавно он попал в автомобильную аварию. Кто, черт возьми, питается от кого-то настолько слабого? Точно не я. Когда мы вернулись в аэропорт, я решила, что покормлюсь после приземлимся. Вот только Марко послал Педро, своего помощника, чтобы забрать нас. Засранец сразу отвез нас в тот ресторанчик. Там мы получили приказ немедленно приступить к работе, поэтому просто оставили сумки в отеле и бум… я встретилась с тобой.
Лед усмехнулся, забавляясь.
Мэнди резко подняла голову.
— Думаешь, это смешно?
— В каком-то смысле.
— Да пошел ты. Я собиралась найти ужин вчера вечером после работы.
— Ты могла бы попытаться вцепиться в горло Тинни.
— Я не кусаю детей. Даже подростков, если уж на то пошло. Глотки тоже не мой конек. Я беру кровь из рук.
Он знал только одно существо, которое избегало кусать людей, потому что испытывало к ним симпатию. Теперь ему стало по-настоящему любопытно.
— Почему?
— Потому что я не больная психопатка, которая увлекается детьми!
— Я не об этом. Почему ты выбираешь руку?
— Некоторые люди заводятся, когда я беру кровь из горла. В трансе они плавают в счастливых мыслях, которые плавно сводятся к сексу, и пытаются облапать меня. Если же я пью из запястья, то ничего подобного не происходит.
— Ты что, никогда не спала со своими донорами? — сама мысль о такой ситуации принесла ему лишь горечь.
Мэнди сморщила нос, глядя на него.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я верю в свободу воли и не использую контроль для достижения личных целей. Обычно я иду к бездомным. Им нужны деньги. Я пытаюсь найти тех, кто сошел с ума и живет в своем мире, чтобы избежать риска наткнуться на невосприимчивость к контролю сознания. Во мне никогда не пробуждалось желания убить кого-то, Лед. Если я выберу жертву, которая верит, что за ней охотятся инопланетяне или люди-тени, то никто не поверит ее словам про существование вампиров. Такие бездомные совершенно не опасны.
Он выгнул брови.
— Ты точно наемный убийца Совета?
— Позволь перефразировать. Я не хочу убивать кого-то невинного. Зачастую я иду за головами изгоев или сумасшедших вампиров, которые подвергают всех нас риску разоблачения. Эти придурки заслуживают смерти.
— А если речь идет не об изгоях и сумасшедших вампирах? Ты все равно убиваешь?
— Когда я чувствую, что приказ был отдан по ошибке, то отступаю. Подобное случалось всего дважды. Первый раз с человеческой семьей, которой удалось убить вампира в целях самообороны. Они обратились в полицию, заявив о нападении. Начали разглагольствовать о похищении вампиром. Совет приказал мне заткнуть их. Я же просто изменила их воспоминания и убедила агента ФБР в том, что их жизни в опасности из-за серийной убийцы. Агент включил семью в программу переселения свидетелей. Надеюсь, Совет не найдет их. Второй раз произошел вчера… с тобой.
Лед был ошеломлен.
— Как, черт возьми, ты продержалась так долго, Мэнди? Для вампира у тебя слишком доброе сердце.
Она скрестила руки на груди.
— Прошлой ночью я отлично справилась с мудаком и не чувствую вины за произошедшее. Вампир напал на ребенка. За прошедшие годы я убила множество вампиров и даже несколько кровожадных оборотней. А, и пару человеческий извергов. Кстати, эти убийства Совет не санкционировал. Им нравится, когда люди сходят с ума. Ведь в случае оплошности вампира всегда можно указать на какого-нибудь человеческого психопата. Во время выполнения задания мне довелось столкнуться с несколькими ужасными людьми и помешать им причинить кому-либо вред. Я без колебаний убиваю плохих парней.
Лед начал чувствовать нарастающий гнев. Не на Мэнди, а на ситуацию. Было бы намного проще, если бы она стала бессердечным созданием. А теперь его тянуло к ней еще сильнее, чем тридцать лет назад.
Мэнди громко вздохнула и положила руки на стойку, пристально глядя на него.
— Ты забрал у меня маячок. Теперь я ходячий мертвец. Мне было тяжело подставить тебе горло и встретить свою смерть, но я уступила… дважды. Я все равно умру. Чего ты ждешь, Лед? Точно не хочешь покормить меня. Ты когда-нибудь видел настоящую жажду крови? Я нападу на тебя. И, возможно, причиню боль. А может, что еще хуже, сбегу и нападу на первого встречного. Вероятно, речь о каком-то беспомощном, невинного человеке. Я не смогу остановиться.
— Значит, я снова скую тебя.
Печаль, которую Лед увидел в ее глазах, заставила его почувствовать себя ублюдком.
— Хорошо, — она запрыгнула на стойку и вытянула руки над головой. — Только заткни мне рот кляпом. Я слышала, что вампиров пытают голодом. Если боль станет слишком сильной, то я закричу. Если мне на помощь бросится какой-нибудь человек, который в итоге встретит свою смерть, то я не захочу