***
Рик вошел в спальню, когда Саманта уже равзделась. Она была рада, что он воздержался от секса непосредственно сразу после забега, и не только из-за того, что от нее несло потом, но и потому, что после пятимильной пробежки по берегу озера Уорт она чувствовала себя измотанной. Тело определенно устало, да только в голове не особо прояснилось.
– Какая ты вся лоснящаяся, – произнес Рик своим тягучим британским акцентом.
Между своими прерывистыми вдохами и выдохами Сэм ухитрилась рассмеяться:
– На самом деле я потная. Отойди, я могу представлять собой опасность.
– В этом я никогда не сомневался. – Он махнул в сторону ванной комнаты. – У меня для тебя есть кое-какая информация. Ты хочешь услышать ее до или после душа?
– А эта информация жизненно важная? – спросила Сэм, задаваясь про себя вопросом, а много ли пар начинают игру «в двадцать вопросов» с этой фразы? Наверное, таких немного. Стараясь восстановить дыхание, Саманта включила душ.
– Нет, это не жизненно важно, – ответил Рик, отпрыгивая за перегородку душа, когда Саманта настроила воду и зашла под душ. Блаженство! Только благодаря изобретению душа человечество уже может называться цивилизацией.
– Что ж, это неплохо для разнообразия, разве нет? – Сэм принялась намыливать волосы. – Слушай, а может нам все-таки отменить поездку на Багамы сегодня вечером? Я проходила мимо Ганса, так он что-то про спагетти говорил. А я так люблю его спагетти.
А еще она хотела бы проехать мимо школы Ливии и посмотреть, насколько сложно дилетантам проскользнуть внутрь после уроков.
– Я никогда не позволил бы себе встать между женщиной и ее макаронами.
Саманта снова хмыкнула. Такой Рик ей нравился намного больше, чем тот ворчун, каким он был с утра пораньше. Не то чтобы ей не нравилось с ним спорить, но она все-таки предпочитала знать, из-за чего разгорается битва. А еще завтра утром она обещала показать ему свои наброски по саду. Упс…
– Ладно, так что за информация? – спросила Сэм, пока паника не успела накатить волной.
Силуэт Рика шевельнулся за матовым стеклом перегородки душа.
– Позже. Не мешай мне фантазировать.
– Забирайся сюда и расскажи о своих фантазиях.
Секс мог бы отвлечь ее. Да секс с Риком мог бы отвлечь кого угодно.
– Любовь моя, справедливости ради, – протянул он низким голосом, – если мы займемся сексом и потом я выложу тебе новости, ты будешь зла на меня вдвойне.
А вот это уже не к добру. Саманта стерла шампунь с лица и высунулась из душевой:
– Тогда хватит фантазировать и скажи прямо, или я только за молчание разозлюсь на тебя намного сильнее.
Рик некоторое время смотрел на нее молча. Потом сказал:
– Звонил Уолтер, искал тебя. Гвинет Мэллори хочет, чтобы ты присутствовала при установке камер в ее особняке и убедилась, что рабочие не повредят стены.
Круто. Еще одна развлекуха для Джеллико.
– Хорошо. И что тут должно меня разозлить? Что Стоуни рассказал об этом тебе? Так это наше с ним дело, – и Стоуни еще услышит об этом. Она же не звонит Патти, бывшей жене Рика, чтобы поделиться с ней пикантными новостями о работе Аддисона.
Он нахмурился.
– Это должно разозлить тебя, она обходится с тобой как с простым рабочим.
– Гвиннет меня наняла. Я на нее работаю.
Саманта сморгнула капли воды с ресниц и постаралась думать как Рик.
– Тебе не нравится, что она помыкает мной, и ты решил, что я также буду этим недовольна. Так?
– Частично. Ну и ладно. – Он выпрямился и стащил через голову свою серую футболку. – Тогда нет причин воздерживаться от секса.
Саманта уперлась ладонью в его обнаженную грудь, удерживая на расстоянии.
– Так не пойдет, брит. Что тебя тревожит?
Он снова нацепил это свое непроницаемое выражение лица, так что ей пришлось еще раз прокрутить все в голове, чтобы понять.
– Что ж, подумаем. Рик услышал, что какая-то там особа пытается мною помыкать. Привыкнув быть по жизни рыцарем в сияющих доспехах, ты не хочешь, чтобы я отчитывалась перед кем-то помимо тебя.
– Но тут речь не о…
– Шшш. Дай мне побыть на твоем месте. Я и Саманта, мы пара, – продолжила она, подражая его манере произношения. – И если с ней кто-то плохо обходится, значит, он обходится плохо и со мной. Если Сэм – обслуга, значит и я обслуга. Погодите! Но я же намного круче этих ничтожеств. Да я могу их раздавить как букашек!
Заметив, как Рик помрачнел, Саманта поняла, что гадает в правильном направлении.
– И тебе кажется, что она ставит меня в такое положение, когда ты плохо выглядишь?
– Я никогда ничего подобного не говорил.
– Но ты думал об этом, так ведь?
Чертовски здорово. Работа, которую она не особо любит, но которая кажется ему безопасной и приемлемой, да и то исключительно в тех случаях, когда она не работает с людьми из его круга.
Убрав руку, она отступила обратно под душ.
– Саманта.
– Бог ты мой, как же отстойно быть на твоем месте, – продолжила она, снова намыливая голову. – Весь такой могущественный, но встречаешься с той, что принижает твой статус. А еще забавнее, когда думаешь, что если бы я использовала доходы от моих прежних незаконных делишек, я бы могла купить и продать всех этих людей с потрохами.
Рик рывком открыл дверцу душевой.
– Да, мне не по нраву, когда какая-то там женушка оптового производителя холодильников думает, что она может почувствовать себя более значимой, требуя от тебя каких-то нелепостей.
Рик расстегнул ремень и, стащив джинсы вниз, отбросил их в сторону.
– Ты – со мной, и ты занимаешься системами безопасности только чтобы успокоить свою совесть и чтобы у меня давление не зашкаливало.
– Совесть моя чиста, благодарю.
– Окей, тогда только заботясь о моем давлении.
Рик вошел в душевую, закрыл за собой дверь и обхватил ладонями лицо Сэм. В крепком поцелуе он прижал ее спиной к стенке душевой. Пожалуй, его давление в полном порядке, судя по тому, с какой скоростью кровь отхлынула от головы. Когда его ладони слегка задели скользкую грудь Саманты, та застонала и выгнулась за новой лаской.
Губы Рика спустились от ее подбородка к шее, где он принялся лизать и покусывать нежную кожу, пока колени у Сэм не начали подгибаться. Каждый раз, когда она в попытке дотронуться до него скользила ладонями по его груди, Рик отталкивал от себя ее руки. Господи, как же чертовски бесит, когда он в сексе вот таким образом посвящает себя всецело ее удовольствию. И злит это по большей части именно из-за того, что ей нравилось осознавать - она точно также сводит его с ума, как и он доводит ее до предела.