Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но… но ты не можешь просто умереть!
Я улыбнулась ей.
– Это случится через несколько сотен лет. Пока что мне всего лишь двадцать два.
Конечно, если Анастасия не убьет меня раньше.
Я сунула письмо в платье, и Нора спросила меня о том, как я буду действовать дальше.
– Я вообще ничего не собираюсь делать. Я же говорила, что ближайшие несколько десятилетий буду держаться подальше от мира фейри, и это письмо ничего не изменило.
Если Морриган жива, она, конечно, может появиться при моем дворе. Почему королева ведьм должна искать ее?
– Ты уже закончила работу? – прямо спросила меня Нора.
– Нет, на самом деле…
– Тогда полетели!
Не дожидаясь моего протеста, Нора взмыла в воздух, расправив крылья.
Я схватила вилы и помчалась вслед за фейри по безоблачному небу над Алником.
Мне пришлось вернуться за остатками пончика. Было бы грубо растратить столь прекрасный подарок.
Глава 5
LOLIUM TEMILENTUM
Плевел опьяняющий
Солнце еще даже не опустилось за горизонт, когда я начала нервно расхаживать по внутреннему двору замка. При каждом шорохе я с бешено колотящимся сердцем оборачивалась, чтобы понять, что шум исходит от плаща, который меня практически заставили надеть вместе с праздничным нарядом. Вплетенные в ткань золотые нити только утяжеляли ее.
– Вот ты где! – выкрикнула дворцовая библиотекарша Ишита, бросившись ко мне. Она вела себя очень странно, что могло быть связано с тем, что под правой подмышкой у нее была зажата книга, а в обеих руках она держала огромную корзину, которая почти полностью закрывала ей обзор. – Прибыла еще одна корзина. Шуйлянь просит прощения за опоздание, но она службой экспресс-доставки отправила подношения к сегодняшнему празднику.
– О, если она найдет зеркало, Джанна могла бы…
Однако Ишита толком не слушала меня после передачи корзины – она уже торопилась в библиотеку, где сейчас проводила больше времени, чем дома. Я предположила, что она хочет еще что-нибудь записать, прежде чем на бумаге изложить события вечера с точностью до секунды.
Запах свежей выпечки и сладких слив прямо под носом отвлек меня. Шуйлянь приложила немало усилий, чтобы подготовить дары к сегодняшнему празднику, хотя у нее на родине эти дни отмечались иначе, и я даже не ждала никаких подарков.
В Лугнасад мы, ведьмы этого полушария, пекли первый хлеб и собирали самые первые плоды, чтобы принести и то, и другое в жертву нашей Богине. Это был первый из трех праздников урожая, за которыми следовали Мабон в сентябре и Самайн в октябре. Множество ведьм прислали мне корзины с хлебом, так что я смогу кормить уток в саду Алника и окрестных водоемах на протяжении доброго десятилетия.
И все же я собрала самые изысканные пирожные и самые красные яблоки в корзинку и поставила перед каменной статуей нашей Богини во внутреннем дворе замка. Раньше Лугнасад приравнивался к празднику убоя скота, но древние обычаи претерпели изменения: вместо мяса я выбрала в качестве подношения масло домашнего изготовления с хрустящими ломтиками редиса, красным луком, освященными травами и съедобными – то есть неядовитыми – растениями. В Инстаграме[4] я наткнулась на особый способ сервировки на деревянной разделочной доске, который, разумеется, сразу же захотела испробовать.
Я задержала взгляд на каменной фигуре, неподвижно возвышающейся над подношениями. У статуи было сразу три лица: лицо молодой женщины, старой женщины и гротескного монстра.
Со времен Самайна я не сталкивалась лицом к лицу с Богиней всех ведьм, и мне было любопытно, откроется ли она мне сегодня.
– Нет, не думаю, что она придет. Совершенно очевидно, что она смирилась с тем, что ты затеяла создать ковен с фейри и демоном. – Заняв излюбленное место у меня на шее, Атропос по моей же просьбе осматривала окрестности на предмет аномалий.
С едва заметной надеждой в голосе я сказала:
– Ну, может, она просто захочет поприсутствовать.
– Она всегда присутствует. Так уж заведено у Богинь.
Не зная, чем еще себя занять, я опустилась на колени перед статуей и переставила подношения. Я даже соскребла воск красных свечей с камня, хотя это волновало меня меньше всего.
Из любопытства я положила в рот кусочек теста – уж это Богиня мне точно простит. Хлеб во рту превратился в песок. Не потому, что ведьма, испекшая его, плохо разбиралась в ремесле, совсем наоборот! Я почувствовала запах прекрасных специй, трав и даже клюквы, которую она, должно быть, использовала для выпечки, но…
Лугнасад всегда был праздником света, даже если празднование проводилось ночью.
– Ведьма света должна быть идиоткой, чтобы напасть на тебя ночью, – произнесла Атропос. – Ты сможешь спрятаться в своей тени, а демон и его фейри-сестричка прикончат ее.
Я тихо фыркнула:
– Как думаешь, кто на самом деле сильнее? День или ночь? Свет или тьма?
Атропос задумалась. Ее хвост свернулся в кольца, и после долгой паузы она произнесла:
– Ты королева ведьм. Анастасия могла бы стать наследницей королевы Сибиллы, но Богиня выбрала именно тебя.
– Да, потому что я убила королеву. Вернее, моя тень.
Моя тень была длинной и заостренной из-за солнца на горизонте и в данный момент не имела никакого сходства со мной. Слившись со своей настоящей тенью, я смогла вернуть утраченные воспоминания и теперь знала, что моя теневая сущность неделями навещала Блейка, ночь за ночью, чтобы подстроить убийство и сделать меня королевой. Даже мою тень влекло к нему.
– Ты и есть твоя тень.
– М-м-м.
Я знала, что убийство королевы каким-то образом связано со мной, но все равно чувствовала себя странно. Как в старой детской сказке, которую ты не мог толком вспомнить, поэтому кивал с искусственной улыбкой.
– Ты уклонилась от вопроса, – вернулась я к теме. – Свет или тьма?
– Не думаю, что что-то из этого сильнее. Каждую ночь день побеждается тьмой, а утром снова возвращается свет. Это вечный цикл, и если он когда-либо прервется, то может ознаменовать собой конец времен.
– Этого я и боялась, – выдохнула я. – Это ведь еще хуже. Я не хочу всю жизнь провести в страхе, что Анастасия где-то рядом.
– Белладонна…
– Анастасия тоже придет?
Я в ужасе обернулась. Позади меня стоял Блейк, но он, похоже, не слышал моих слов, иначе не вел бы себя так спокойно.
– О. Да, может быть. – Я снова повернулась к статуе, чтобы он не прочел в моем удивленном лице что-нибудь еще. – Как тебе корзина? Хочу еще чем-нибудь ее украсить.
– Она выглядит немного… перегруженной.
Я не понимала Блейка: это была