И хотя девушка делала вид, что отодвигалась от молодого пастуха., поза ее была такова, что, похоже, что она была не прочь принять игру, предложенную им.
«Интересно, позволила ли она ему… или, может быть, только собирается… может, она…»
Такая двусмысленность вряд ли могла быть разрешена путем скрупулезного изучения картины, так как в целом эта картина скорее ее создавала, чем старалась разрешить. Точно так же дотошный исследователь не мог бы решить окончательно, что хотел изобразить автор: то ли он намеренно нарисовал персонажей именно таким образом, чтобы показать двусмысленность их отношений, либо он пытался создать картинку, лишенную всяких толкований скрытого смысла, но, к сожалению, не преуспел в этом, создав творение, полное недомолвок, двусмысленности и намеков.
Можно было бы до бесконечности рассуждать о том, насколько пастух желал сблизиться с девушкой или просто был увлечен полученным трофеем. Наклонившись вперед и осторожно зажав в руках слепня, он протягивал руку через ее плечо к лицу. Может, он показывал эту муху для того, чтобы иметь повод для более близкого знакомства (хотя принятая им поза указывала на совсем другое), или он был настолько увлечен своей находкой, что ни о чем больше и не думал (хотя выражение его лица свидетельствовало о противоположном). Последнее утверждение было наименее правдоподобным, так как постоянное общение пастухов с природой делало их невосприимчивыми к ее удивительным проявлениям, и они редко становились энтомологами. Но, с другой стороны, пойманный пастухом слепень представлял собой не совсем подходящий повод, чтобы привлечь внимание девушки и завоевать ее благосклонность, так как врожденное предубеждение против насекомых могло взять верх в чувствах простой деревенской девушки.
Но, в любом случае, муха девушке, определенно, не нравилась, она отвернулась от нее то ли из чувства брезгливости, то ли из желания приблизить лицо к пастуху, по-прежнему опираясь на левую руку и пребывая в сомнениях.
— Очень плохо, — заметил Домоладосса. — Это педантичное и длинное описание глупой картины, висящей в конюшне, мне не нравится. Более того, это описание уже встречалось где-то в докладе. Зачем же повторять его еще раз! Тем более, я сомневаюсь, что картина имеет какое-то отношение к тому, что нас интересует.
— Вы так думаете? — безразлично произнес Мидлакемела.
— Я уверен в этом! А вы нет?
Мидлакемела вздрогнул и склонил голову. Через минуту он извинился и направился в офис Губернатора.
— Есть новости?
— Нет, сэр. Но мы обнаружили только что проявившуюся любопытную деталь. Домоладосса, правда, не придает ей никакого значения, но, мне кажется, этому следует уделить внимание.
— Рассказывай.
— Это картина, висящая на гвозде в комнате второго этажа старого каменного здания, где прячется С. Судя по ее описанию, это, может быть, та же картина, которую Г. повесил у себя в бунгало. Прежде описание этой картины уже было в докладе, но очень сжато и в общих словах. Сейчас мы получили очень полное и подробное описание этой картины. Но мне кажется очень странным тот факт, что одну и ту же картину вывешивают в двух местах одновременно.
— Я не понимаю, что такого странного вы нашли в этой картине. Что на ней изображено?
— Пастух и его подружка, несомненно, в очень щекотливом положении. Мы все проверили. Оказалось, что она была нарисована У.Г.Хантом и называется «Наемный пастух».
Губернатор почесал нос:
— Никогда не слышал о таком. — Он вызвал адъютанта и приказал ему принести энциклопедию. Через минуту адъютант вернулся, неся в руках огромный фолиант: открыл его и хорошо поставленным голосом начал громко читать. — «Уинкель Генри Хант (1822–1887). По происхождению немец, родился в России, в Санкт-Петербурге. С раннего возраста проявил большие способности в живописи и науке. Профессиональную деятельность начал как эксперт по химии: все свободное время посвящал живописи и охоте на медведей. В раннем периоде творчества сильно влияние Фюзели… Широко известны написанные им портреты композиторов Газирского и Бородина, с которыми был дружен. Ему принадлежало открытие оксида хантрина (1850): наиболее известные картины: «На ступеньках Зимнего Дворца» (1846), «Смерть Атиллы» (1849), «Наемный пастух» (1851). Был женат на графине…»
— Достаточно, — произнес Губернатор. — Ты прав, Мидлакемела. Художник существует как в нашем вероятностном континууме, так и в континууме Вероятности А. Значит, это только начало, но все же продолжение следует, я надеюсь. Ну, а почему Г. и С. имеют копии одной и той же картины… загадка…
Лицо девушки было овальным и лишено всякой оригинальности: оно не было даже привлекательным. Ее большие глаза были широко поставлены и полускрыты тяжелыми, даже отечными веками. Широкие брови, не знающие искусства макияжа, нависали над глазами. Нос был коротким и мягким и заканчивался маленьким утолщением, но в целом был достаточно привлекательным. Рот девушки гармонировал с носом: пухлая нижняя губа придавала ему несколько интригующее выражение: казалось даже, что он дрожит. Хотя, судя по картине, девушка не выглядела ни испуганной, ни смущенной поведением пастуха. А ее взгляд еще больше усиливал это впечатление: может быть, он передавал выражение ленивого презрения, с другой стороны, он с одинаковым успехом мог бы выражать чувственность.
Невозможно было представить, что автор мог бы создать еще один вариант этой же картины, переместив его во времени хотя бы на пять — десять минут вперед — это были бы вымышленные минуты на вымышленной временной шкале, так как искусство имеет очень мало общего с часами — по сравнению с первой картиной. И тогда исчезли бы наверняка все сомнения, потому что парадокс этой картины именно в этом и заключался: она изображала всего лишь мгновение на своей временной шкале. Пожалуй, можно было бы создать картину, изображающую молодого пастуха и девушку пятьдесят минут спустя, хотя и она бы выхватила всего лишь мгновенье из общего потока времени. По сравнению с предыдущим моментом на первой картине второе изображение могло бы многое прояснить. Так, например, пастух мог бы оказаться на некотором расстоянии от девушки, возле своих овец: тогда сразу стало бы ясно, что молодого пастуха интересовало не столько обладание девушкой, сколько ее реакция на пойманное им насекомое. Глаза девушки выражали бы тогда ленивое отвращение, а не благосклонность. Или на второй картине могло оказаться, что тепло летнего дня подействовало на молодых людей в определенном направлении, и природные, инстинкты взяли верх. Тогда выражение глаз девушки передавало бы не только ее хитрость, но и определенную готовность: кроме того, вторая картина могла бы показать овец, забредших на кукурузное поле и ломающих сочные стебли, и примятые цветы, и траву на берегу реки, ведь пастух и девушка стали любовниками: их тела сблизились — нижнюю губу, пухлую и бледную целовали бы грубые губы пастуха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});