Бойцы вытащили из мешков по десять килограмм упакованной взрывчатки и растаяли в лесу. Большинство диверсантов было отобрано из лесовиков и спортсменов. Быстро соображали, обладали прекрасными физическими данными. Жалко диверсионная составляющая была изучена слабо. Профессиональным подрывником был лишь один Рокотов. Да командир ещё умел правильно заложить заряд и подорвать. Женька Рокотов взрывчатку просто нутром чувствовал. Заряды укладывал минимальные, а результат получал тот, что надо. Он сразу сказал, что двадцать килограмм тола вполне хватит для этого моста, если минировать в течение пяти минут. Если повозиться с полчаса, можно обойтись и пятнадцатью килограммами.
Выставив охранение, ядро группы терпеливо ждало, пока разведчики обследуют казавшуюся безлюдной местность. Через полтора часа посланные бойцы доложили, что всё вокруг проверено, немцев не обнаружено. Командир дал отмашку на выдвижение. Мост представлял собой металлическую перевёрнутую ферму. Выпуклая часть была внизу, а плоская сверху. По нему шла однопутка параллельная границе, позволяющая перебрасывать немцам подкрепления между группой армий "Центр" и группой армий "Юг". Мост был чисто железнодорожным, автомобильных дорог к нему не было. Вела просека, когда-то прорубленная строителями. Для диверсии место лучше не найти. Практически, для устранения последствий подобраться реально было только со стороны железнодорожного полотна. Германские сапёры возвели бы деревянный мост за три дня, но если эту впадину перед мостом забить искорёженными вагонами, то вряд бы хватило двух недель, чтобы освободить пути. На это и был расчёт. Мост нужно было взорвать не просто перед эшелоном, а эшелоном, идущим со стороны Бреста. Чтобы разогнавшись на спуске, вагоны начали налезать друг на друга, сходя с рельсов. Поезда шли без остановок через каждый час в ту и другую сторону. Подобрать подходящее окно затруднений не вызывало. Дождавшись прохождения очередного, Карпов дал отмашку группе минирования.
Три человека бегом бросилось к мосту. Остальные напряжённо ждали, прикрывая товарищей с той и другой стороны реки. Всё было тихо. Рокотов заложил заряды под обе металлические балки, присыпав их пылью, чтобы было незаметно, соединил детонирующим шнуром и вставил электродетонатор в один из пакетов. Забивку заряда делать не стал, щель и так была узкая, рвануть должно было хорошо. Помощники уже растянули провод на сто метров от моста, проводя его маскировку. Подсоединив провод, и проверив ещё раз маскировку, Рокотов тоже скрылся в лесу. Ни один из диверсионной группы на мост так и не вышел. Если кто и наблюдал за мостом, то подобравшихся сбоку к устою моста диверсантов заметить было трудно.
Карпов долго сомневался, собрать ли перед подрывом всех людей вместе, или наоборот, усилить группу разведчиков на той стороне речки. Основное действие будет происходить там. Выслал на ту сторону снайпера с автоматчиком. Может быть, из поверженных вагонов появится хорошая цель, может в эшелоне будет цистерна с топливом, подрыв которой будет весьма кстати, чтобы залить всю низину горящим бензином. Карпов дал своим бойцам десять минут после взрыва на боевые действия по эшелону, после чего отход и переправа через речку.
Нужный эшелон ждали минут сорок. Ну, да люди все терпеливые, надо и сутки подождут, лишь бы дело сделать. Рокотов уже взялся за ручку подрывной машинки, когда Карпов его остановил:
— Подожди, что-то не так, — сказал старший лейтенант. Ему почудилось, что поезд начал замедлять ход. Стук колес стал стихать. Паровоз остановился перед мостом. Из первого вагона выбралось двенадцать немцев во главе с фельдфебелем. В течение минуты они выгрузили какие-то вещи, и паровоз потянул состав дальше.
"А вот и охрана появилась, — подумал Карпов. — И очень не вовремя". Фельдфебель что-то скомандовал, и два солдата встали по краям моста, изображая часовых. "Двенадцать человек, при одном пулемёте — не так и много, — прикидывал командир группы. — Но уничтожать их надо раньше, чем они обнаружат мину".
Немцы между тем начали устанавливать две палатки, одну маленькую для начальника, вторую побольше, для отделения. Фельдфебель походил по берегу, выбрал место для двух окопов и под пулемёт. Указал где копать. Один солдат принес из кучи вещей раскладной стульчик и начальник сел. Бездельников не было. Одни стояли на часах, другие ставили палатки, шесть человек копали. Немец что-то прокричал, и солдаты зашевелились быстрее. Под мост никто не спускался и специально не осматривал. А что его осматривать, если и так всё видно. А может, и команды такой не было. Приказали взять под охрану, вот и взяли.
Карпов указания на открытие огня не отдавал. Внутренний голос говорил, что надо подождать. Пошёл эшелон с другой стороны. Фельдфебель, услышав шум поезда, опять что-то прокричал по-немецки, и оба часовых на мосту выкинули в сторону белые флажки, очевидно показывая, что мост к проходу состава готов. При приближении поезда, флажки поставили вертикально. Затем убрали флажки в висевшие на боку чехлы. Видно немцы ввели сигнализацию между охраной и поездными бригадами. Было бы хорошо допросить пленного. Но немецкого никто в группе не знал. А вот забрать флажки и пару комплектов немецкой формы, такая мысль в голову командиру пришла. Немцы расположились с той же стороны, что разведчики и снайпер. На этом берегу был лишь часовой. И правильно, кто в ложбину полезет, там и сыро и обзор никакой. В ложбины лезут гаубичники, да миномётчики. А пехота всегда занимает места, что повыше. Ей поэтому и достаётся.
Посматривая за немцами, просидели ещё один час. Пошёл эшелон со стороны Бреста. Звук, по вырубленной для путей просеке, предупреждал за несколько минут до появления состава. Вот паровоз показался на горе. Часовые выкинули белые флажки, и эшелон, не сбавляя скорости начал накатываться на мост.
— Давай, — тихо скомандовал Карпов.
Рокотов выждал ещё секунду и вдавил ручку. Мост вздыбился и рухнул. Паровоз клюнул вниз и, пролетев по воздуху десяток метров, воткнулся котлом в противоположный устой. Котел взорвался. Вагон ударил в тендер и перескочив его залез на паровоз, чтобы тут же быть вытолкнут собратьями на другую сторону речки, где благополучно и перевернулся. Через пару секунд на месте моста выросла куча искорежённых вагонов. Эту кучу разбавили десяток танков, сорвавшихся с платформ. Один танк, выбившись из общего строя, успешно трамбующего вагоны, скатился к самой речке, задрав вверх бронированное брюхо. Снайпер Рыбаченко, понимая, что за этим грохотом выстрелов винтовки никто не расслышит, достреливал уже вторую обойму бронебойно-зажигательных патронов в цистерну, прицепленную в конце состава. Взорвалась она лишь на седьмом выстреле. Мощный взрыв и поток горящего бензина довершил дело. Рокотов к этому времени как раз свернул на катушку остаток провода, а Карпов распрощался с мыслью о белых флажках и немецкой форме. От стоянки охраны ничего не осталось. Старший лейтенант дал приказ на отход. Дождавшись, пока переправятся люди с той стороны реки, командир повёл свою группу в направлении Люблина. В задании было ещё три цели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});