Читать интересную книгу Таймыр. Трилогия - Вадим Денисов

Мало кто в это верил, но этот «чертов паровоз» старательно выглядывали с лодок. И по берегу ходили, гигантский провод высматривали… Другие знатоки рассказывали, что паровоз лежит совсем рядом, возле водозабора, который и служит эдаким «нулевым проводом» вместе с трубами.

В Долгом тонули люди, кто по итогам купания, иные случайно. А кто и криминально, и тогда только серая вода, подогретая теплом ТЭЦ, становилась свидетелем страшных сцен… Увидеть вытащенного утопленника — страх и надежда тогдашних «летних мальчишек». И дети видели их, век бы не видеть… К воде озера прикасалась и большая Политика, и большие преступления. После ликвидации на севере Таймыра так и не состоявшегося уранового рудника «Рыбак», все геологические коллекции и образцы были вывезены в Норильск. Здесь начальник геологического отдела 21-го управления МВД тов. Калманкин уселся на надувной понтон, буксируемый моторной лодкой, и выкатился на середину Долгого. Там он разворачивал каждый образец руды с «Рыбака» и топил его в нашем городском озере. Вот так просто. А этикетки от этих урансодержащих образцов сожгли по акту.

Водоем не раз становился объектом тревожных слухов. Якобы под всей территорией Норильска находится гигантское подземное озеро, которое в результате стоков горячей городской воды на рельеф и подвижки грунтов перетечет таки в полости, да в выработки… Вплоть до талнахских рудников. Свод верхнего озера этого безобразия не выдержит, и весь Норильск рухнет в преисподнюю. Судачили и про другие варианты «провала в подземное озеро». В середине 80-х возникли опасения, что дамба через Долгое, которую постоянно отсыпали, накопила такой собственный вес, что вполне может «продавить» какую-то там перемычку до грунтовых полостей. Верхнее озеро соединится с подземным и уйдет вниз, что нарушит все городские грунты.

Но это же озеро и охраняло город Норильск. Пусть в слухах. Многие еще помнят разговоры про неминуемый прорыв дамбы хвостохранилища у Зуб-Горы, нависающей над городом… Вот, как размоет ее, смаковали пакующие чемоданы перед отъездом с Севера прорицатели! Вот, ка-ак прорвет! И будет всем вам кинофильм «Послезавтра-3» наяву… Но более позитивные прогнозисты успокаивали народ, говоря, что через Долгое этой ядовитой массе технологических объедков никак не пройти.

И горожане верили озеру. Верили потому, что, несмотря на урбанистическую невзрачность этого, почти угробленного водоема, страдающего из за нас, люди всегда любили свое городское озеро. Долгое — место встреч влюбленных и друзей. Место мечтаний, разлук и знакомств. Место безоблачного детства и юности.

Есть и такой момент. Глядя на густой зимний пар над дамбой, так мешающий бесконечно нервным водителям, знающие люди вспоминали вот о чем. Долгое озеро — гигантский теплообменник — всегда исправно отдавало городу свое тепло в студеные февральские дни. Ничего из этого у Озера не выходит, но Озеро северного города честно пытается жителей согреть. Еще и за это Квест его отчаянно любил. За глупую заботу о нас, неблагодарных.

— Да очнись ты, Димыч… Намахни стаканчик, да закуси пастромой, удачная партия, — попытался прервать его воспоминания академик.

— Пастрома…

— Что «пастрома»? — не понял его Самохин.

— Один из факторов. Норильская пастрома. Помнишь ее историю?

— А… Ты об этом…

Эта аппетитная палка особым образом приготовленного мяса никогда не отличалась особой жесткостью, скорее, наоборот. И, тем не менее, появившись примерно в конце 80-х в Норильске, когда Квест был совсем еще мальчишкой, именно она сработала действенным рычагом в крушении советского режима в городе. Генератор злости. Один из основных проколов, как считал Квест, городской партийной власти.

Одно дело, когда «товары для великих» завозятся с материка, но совсем другое, когда они делаются здесь, местными специалистами и из местного сырья… Получилась отличная антисоциалистическая акция, и никаких американцев-«цэрэушников» поблизости не было замечено…

Изготавливал этот «рычаг», по слухам, засекреченный повар-кавказец из штата ресторана «Кавказ». Наряду с темной сырокопченой колбасой из оленины, сей деликатес входил в особо ценные пайки для очень уж начальствующего состава комбината и бесконечно злил полуголодных к тому времени горожан. Таким образом, несчастная пастрома являлась неким собирательным образом для кухонных разговоров людей, озлобленных тотальным дефицитом и лицемерием властей. Горожанину добыть норильскую пастрому честным путем было совершенно невозможно, но многие все же пробовали этот деликатес, доставая его через редких «допущенных к мясу» друзей-начальников…

Когда эта несчастная пастрома совершенно ураганным образом ворвалась на свободный рынок Норильска во всех видах, вкусах и ценах, Квест долго не мог понять, в чем же заключалась тайна технологии? Неужели и это американцы предусмотрели в свое время? Вряд ли… Сами хороши.

«Однако, пора бы и к делу. Точнее, к делам, — подумал он, пережевывая аппетитный ломтик. — Две темы надо бы обсудить. Что же, начнем с плохой».

Беседы под местным наркозом.

— Как тебе нравится вся эта история с ограблением «Хараелаха»? — нарочито спокойно поинтересовался Квест, небрежно ткнув сигаретой в сторону городских дымов.

— Диковинное происшествие, но по-своему красивое, и вполне объяснимое, — почти без паузы сказал академик, от тривиальности новомодного городского вопроса сморщившись, как от кислого лимона.

— Это как так? — хмыкнул Квест. — Ты хочешь сказать, что появление в российской Арктике пиратского притона-стоянки, типа знаменитой Тортуги, — дело ближайшего времени? Так, что ли?

— Да, вот так я и хочу сказать. Именно так, рано или поздно, и должно было случиться! Очевидное решение вечной проблемы, — с беспардонной уверенностью заявил Самохин и многозначительно замолк.

— Так не пойдет! — заторопился Квест, — объяснитесь, господин ученый.

— А и объяснюсь! А ты наливай пока. Рука, часом, не болит? Начнем. — Самохин приосанился, даже пузо втянул. — Видите ли, господин Квест, на сегодняшний день, вся серьезная материальная собственность в этом мире уже поделена. Новая же собственность создается трудно и медленно. Мало того, сами структуры, являющиеся собственниками наиболее сочных секторов в мировой экономики, уже развиты настолько, что их службы безопасности в силах конкурировать с армиями небольших государств. А то и больших.

Тут Толик заметил ритуальное движение за столом и вполне мотивированно отвлекся:

— Что, уже нолито? Уважаю.

Шесть секунд паузы и мысль была продолжена:

— Излагаю ясно, коротко, даже сжато. Ибо в науке принято точно и ясно выражать свои мысли и разъяснять ход вещей, — не то что в твоей арбузоторговой отрасли.

— Я тя умоляю, не прессуй, — сказал Квест чуть ли не с любовью, — Сейчас ты больше похож не на ученого, а на поддатого строителя-прораба средних лет, не обремененного диетами и чтением умных книг. Давай свои мысли гениальные, вываливай.

— В общем, все отслеживается, охраняется и контролируется собственником — заводы и фабрики, банки и месторождения. Умные крупномасштабные собственники живут в относительных ладах с местным населением, которое, в данном случае, исполняет роль приграничных жителей, своеобразного охранного буфера. До деток включительно. Как раньше, если помнишь — была такая детская организация «ЮДП» — «юные друзья пограничников». Эти чертенята все заметят, сообщат, снимут на цифру и с этого же аппарата тут же отправят по MMS кому надо! Своевременно и с пояснениями. Ибо покой и стабильность имеют для общества огромное значение. Другими словами, никто не хочет потрясений. — невозмутимо заявил Самохин.

— Ну, и… — тихо поинтересовался заинтригованный Квест.

— Да, вот, то и, — Самохин невозмутимо вздохнул-выдохнул, медленно поводя возле носа крошечным бутербродом со слабосоленым гольцом. — Просто так ограбить крупного собственника уже не получается, ведь тут нужна маленькая война со всеми вытекающими. А ее, на деле, мало того, что никто не хочет, так ведь все еще и прекрасно понимают, что такая война будет вестись уже с привлечением сил заинтересованных государств, призванных защищающих своего крупного собственника. Да и воевать-то уже разучились, слава тебе… Так, разве, напакостить друг другу терактом.

Молодой ученый неспешно вытер руки и чуть не радостно, даже с азартом, словно открыл новый закон мироздания, сообщил:

— А вот в море…

— Ты хочешь сказать… — подался вперед Квест.

— Вот именно, — моментально ответил Анатолий, — понимаешь, получается так, что на сегодняшний день собственность беззащитна, и, по сути, не охраняется, только в открытом, безлюдном и не контролируемом пространстве — в море. В океанах. Подумай сам, разве к каждому танкеру или сухогрузу авианосец, или хотя бы эсминец приклеишь? Разве оперативно поможешь страдальцу, которого уже грызет после абордажа пиратская братва? Даже если спутник над мачтой висит. Огромные расстояние, колоссальные перегоны! А тут еще и всякие дорожные напасти — шторма, циклоны, цунами и прочие природные катаклизмы. Пропало судно, да и все тут. Концы в воду.