в руки. Борясь с желанием прочитать чужую почту, он долго мялся на месте, ему хотелось доверять жене, и он ей доверял. Отложив телефон в сторону, он не успел уйти на кухню, как телефон яростно завибрировал, принимая входящий звонок. На экране обозначился просто «Антон», Андрей взял трубку.
— Алло, Лена! Лена, ну что ты мне не отвечаешь? Тебе пишу, пишу! Я вернулся, я так соскучился, что ты делаешь сегодня, а? Ну, что же ты молчишь! — в трубке волновался неизвестный ему мужской голос, у Андрея все сжалось внутри.
— Лены нет дома.
— А кто это говорит?
— Это я хочу знать, кто это говорит! — рявкнул Андрей.
— Это Антон. А ты, наверное, Андрей, да?
— Зачем ты звонишь моей жене? Что тебе от нее надо?
— Андрей, давай на чистоту, — Антон прокашлялся. — Она же тебя не любит, ну давай не будем портить друг другу жизнь. Разберемся, как мужики, а?
— Только попробуй ей еще раз позвонить! — Андрей в сердцах бросил телефон на ковер.
Внутри его все кипело, он пытался, пытался сбросить с себя накатившийся приступ паники и ненависти, но не мог — ревность все больше и больше овладевала им. Ему захотелось сделать ей больно, ударить, может даже убить… подавляя это в себе, он с размаху ударил кулаком по зеркалу в прихожей. Зеркало страшно звякнуло, по трещине тонкой струйкой потекла его кровь, но он даже не заметил этого, яростными глазами он впился в экран телефона — он, он! Одни сообщения от него, везде. Чувствуя в себе что-то мерзкое, отвратительное, страшное, Андрей наскоро оделся и выбежал из дома, боясь себя, боясь за нее.
Лена пришла домой, нагруженная пакетами с деликатесами.
— Андрей! Возьми у меня пакеты.
Не дождавшись ответа, она поставила их на ковер и только сейчас увидела свой телефон на полу и разбитое зеркало в кровавых потеках.
— Господи, Андрей! — она бросилась в комнату, но дома никого не было.
Телефон вновь завибрировал.
— Алло, алло! — схватила она трубку.
— Лена, привет, — раздался голос Антона. — Я думал, что опять твой муж возьмет.
— Ты что говорил с ним? — начала задыхаться Лена.
— Да. Мы с ним все обсудили, по-мужски. Я тебе писал вчера целый вечер, почему ты не отвечала?
— Антон, что же ты натворил! Зачем ты это сделал, Антон?!
— А что я сделал? Ты же его не любишь, по-моему, пора уже это признать.
— Ненавижу! Я тебя ненавижу!
Она бросила телефон на пол и, рыдая, спустилась по стене. На экране высветилось последнее открытое сообщение от Антона: «Я так соскучился! Когда же мы встретимся?».
— Ой, как мне это нравится! Давай возьмем, а? — Настя заплясала у витрины бутика с нижним бельем, присмотрев откровенный комплект из дорогой зеленой ткани с малахитовым отблеском.
— У тебя и так много, скоро придется отдельный шкаф ставить, — Артем властно потянул ее дальше, но она заупрямилась, как маленькая девочка.
— Нет, хочу, хочу, хочу! Тебе что, жалко?
— Признаться да, больно дороги уже стали твои капризы.
— Но они же тебе нравятся, ведь так? — Настя довольно цокнула языком, видя, как муж дает слабину. — Я просто померю, может мне это самой не понравится.
— Ну, давай, — он покорно вошел в магазин, вслед за ней.
Настя уже скрылась в примерочной, на лету отдавая указание засуетившимся продавцам. Артем спокойно чувствовал себя в подобных магазинах, не испытывая смущения, свойственное случайным мужчинам, впервые решившим купить нижнее белье своей женщине. Нет, он был тут не впервые, и со знанием дела осматривал вывешенные на бюстах комплекты, прицениваясь, что подарить любовнице на 8 марта.
— Милый! — Настя позвала его из примерочной.
Он прошел за портьеру. Настя вертелась у зеркала, облаченная в тот самый малахитовый комплект. Он был ей слегка маловат, бюстгальтер норовил раскрыться распираемый высокой грудью, трусы терялись в роскошном теле.
— Ты знаешь, это у них самый большой размер, — расстроенным голосом сказала она. — Да и цвет мне не очень идет.
— А, по-моему, неплохо.
— Правда? Спасибо. Но я же не для себя его мерила, милый. Он больше подойдет твоей Машке, она темненькая, и грудь поменьше, как думаешь? Ты же ей еще не подбирал подарок?
— Пока нет. Ты хочешь сделать ей подарок?
— А почему нет? Все-таки нечужие люди, — она рассмеялась. — Ладненько, ну что, берем? Это ее размер, я знаю.
— Да, ей пойдет.
— Ну хорошо, иди оформляй, а я пока переоденусь.
Артем ушел на кассу, где радостные девчонки наперебой расхваливали выбранный комплект.
— Как идет он вашей жене! Это может оценить только настоящий мужчина!
— Это мы моей любовнице подарок подбираем, — ухмыльнувшись, ответил им Артем, проводя карточкой по терминалу оплаты. Ему нравилась реакция людей, когда они с женой так играли. — Празднике же скоро, нельзя без подарка.
— А, ну тогда… — молоденькая девушка кассир вся засмущалась, выбивая чек. — У вас хороший вкус.
— Спасибо! — Настя подошла к ним, протянув белье для упаковки. — Главное доверять друг другу, верно, дорогой?
— Конечно, доверие — залог счастья.
Они забрали покупку и вышли из бутика. Заняв столик у окна в ближайшем кафе, Настя углубилась в меню.
— Но ты скажи, что это я выбирала, хорошо?
— Хорошо. Надо бы вас познакомить.
— Может быть, я доверяю твоему вкусу. А она не против?
— Пока сомневается, я ей слегка намекнул, не будем пугать, молоденькая совсем. Да, кстати, давно Ленки не видел. Как она?
— Ленка то? Да как, разводиться собралась, вроде, — Настя подозвала официанта и сделала заказ на двоих.
— Андрей наткнулся на ее хахаля, вот и взбесился.
— А что, у Ленки разве был любовник?
— Да ты что! У Ленки то? Не смеши. Эта монашка один раз перепила, так теперь всю жизнь раскаивается.
— А, это ты про тот случай в Сочах?
— Ну да, пьяный секс, разбежались и ладно. А она переживает, дурочка.
— Так, а что за хахаль-то?
— Да так тот и есть, понравилось, видимо. Он ей мозги крутит, в любовь играет, но я же знаю, что ему только одно нужно.
— Прямо как тебе.
— Ну, а тебе разве не нужно?
— А что с Андреем? Долго ты его обрабатывать будешь?
— Ох, не дави на мозоль. Козел какой-то, ничего не хочет, представляешь? Мне иногда кажется, что он и не мужик.
— Что больше не дается?
— Да какой там, — она отмахнулась, едва не уронив принесенный бокал с вином.
— Я уж и так к нему приставала, в сауну с ним пошла, а ты знаешь, как не люблю парилку.
— И что, не дался?
— Представляешь, я и так лягу, и так. Там еще мужики были, так они