он натягивает свою рубаху через такую здоровую голову?
– Мать твою, Пончик, – проскрипел я сквозь сжатые зубы. – Не произноси вслух эту хрень.
Время до крушения уровня: 7 часов.
– Карл, вот что я тебе скажу, – начала Пончик, когда мы устроились в кабинке в клубе «Десперадо». Кошка потягивала безалкогольную «Ширли Темпл», а Кувалда праздно стоял рядом с ней. Мы были единственными обходчиками в этом клубе. – Мне не нравится, что мы можем разочароваться в итоге. А если не сработает? Что тогда?
– Тогда, Пончик, вниз по лестнице и в колодец. Не каждый этап должен заканчиваться большой схваткой или взрывом. Мы живы. И уже довольно потрудились на этом этаже.
Последние двое суток слились для меня в одно размытое пятно. У меня появился фантомный зуд в кончике пальца, из которого я брал кровь для ежедневного жертвоприношения. И я также уделял некоторое время (слишком много времени, честно говоря) обучению своих спутников игре «Лягушатник»[223].
Большой здешний автомат для видеоигр был не совсем таким, как в подвале дома моего отца. Но он был похож. Чтобы он заработал, мне пришлось подключить его к дварфовой батарее. Этот аппаратик пришёл ко мне в фанатском ящике. Я не раз упоминал эту игру в разговорах с Катей и Пончиком, и приманка сработала. Я получил именно то, в чём нуждался.
Он стал отдушиной, расслабухой. Он возвращал мне память о далёком счастье, неважно, что длилось оно минуты. Я поднаторел в этой игре за счёт того, что в детстве меня регулярно запирали в подвале, когда отец наверху торчал с приятелями. Итог: и в жёсткой ситуации могут найтись минуты для покоя, даже для удовольствия. И когда я нуждался в напоминаниях о том, что это возможно, игровая консоль мне об этом напоминала.
После первой вылазки мы провели ещё три спасательные операции с использованием ворот. В двух операциях из трёх вызывались боги, затем эти два бога набычились друг на друга и оба исчезли. Никаких признаков Криса и Мэгги. Сложилось общее мнение, что они уже спустились, но я в этом не был уверен.
Гвен, Трэн и их команда в полном составе рискнули спуститься в осушенный уже подземный сектор гробницы, чтобы забрать лутом тела рейдеров гробниц и вскрыть захоронение Ансера, которое, как оказалось, представляло собой саркофаг, где лежал скелет гусыни с золотой, но не заколдованной короной. Электризация воды привела в состояние готовности все ловушки. На трупе Кетцалькоатль нашёлся фрагмент карты шестого этажа, где были отмечены многочисленные координаты различных пунктов.
– Этому обязательно положит конец мегавзрыв! Я обещала Кате, что всё закончится взрывом.
Катя сидела за столом напротив нас, рассматривала свой напиток и с отсутствующим видом перемешивала его. На реплику Пончика о взрыве она не отреагировала: пребывала в собственном внутреннем мире.
– Говори же, – попросил я.
Катя подняла голову, вздохнула. Такой тихоней она оставалась уже несколько дней.
– Я не хочу создавать проблемы с личным пространством, – выговорила она наконец.
Я дёрнулся.
– Что такое?
– И всё-таки на следующем этаже нам придётся разделиться.
– Что? – взъерепенилась Пончик. – Ты рвёшь с нами? Что Карл тебе сделал? – Она повернулась ко мне. – Карл, чем ты её обидел?
Катя тихо засмеялась и положила руку на кошачью лапу.
– Он ничего не делал. Всему виной Ива. Я разговариваю с ней, разговариваю и со всеми бывшими «Дочерями». Ива старается снова собрать их. Вокруг себя.
Я знал, что Катя поддерживает какие-то контакты. Но Ива? Эта Ива пыталась убить её. А Катя пыталась убить Иву.
– Ты хочешь воссоединиться с Ивой? – переспросил я, не веря услышанному.
– Нет. Нет, конечно. Она увеличила… Пополнила свой счёт убийцы. Ты помнишь Сильфу?
– Да.
Сильфа – женщина не первой молодости, которая сделалась целительницей. С ней были две дочери. Хекла и Ива подсовывали её мне как приманку, чтобы я её убил. Как же давно – по ощущениям – это было…
– Она мертва, и обе её дочери погибли. Несмотря ни на что, они объединились вокруг Ивы и образовали новую партию. Я пробовала их отговорить, но они не стали меня слушать. Ива добилась их гибели. Некоторые другие «Дочери» тоже хотели собраться вокруг Ивы, потому что никто не хотел их принимать к себе. На этом этаже я ничего не могла сделать, но на следующем мы будем в открытом мире. Мне необходимо собрать бывших «Дочерей», чтобы защитить их. Чтобы Ива не сделала этого раньше. Собрать, пока никто не увидел, насколько они беззащитны. Мы не должны были дать им разбрестись. Мы вынесли им смертный приговор, и я не могу об этом не думать. И если Ива продолжит гнуть свою линию, я обязана встать на её пути.
– Катя, мы в одной команде. – Голос Пончика прозвучал жёстко. – Мы можем осуществить твой план вместе. Тебе стоит только попросить.
– Нет, – отозвалась Катя. – Я люблю вас обоих, но вы сейчас встали на такой путь… У вас в активе уже много того, что поможет вам на следующем этаже. Я ещё молчу о линии Повелительницы печатей. Чтобы быть в партии Карла и Пончика, нужно ехать в их поезде, но когда он сдвинется, соскочить с него уже не получится. А мне это необходимо.
Она была права. Если она захотела поступить так, а не иначе, то моё присутствие станет ей обузой, а не помощью. И я решил, что положусь на неё. До сих пор я принимал как должное, что она с нами. Теперь она уйдёт. Но уйти в одиночку? Самоубийство.
– Необходимо? Даже если это приведёт к гибели?
Я всё ещё не понимал.
– Да, – сказала она. – Вам нужно понять одно. Всю свою жизнь я провела на заднем сиденье. Это вы помогли мне осознать, на что я способна. Но мне многое дали и те дни, когда вас не было рядом. Они открыли мне, чего я могу добиться без вашей помощи. Я не хочу покидать партию. Я уже сказала, что не хочу нарушать всё, что у нас сложилось с личным пространством. Но кто знает, возможно, новая система гильдий будет хорошим компромиссом.
– А про одиночество ты подумала? – спросила Пончик, уже почти плача. – А если Монго нравится, когда тётя Катя копается в его перьях?
– Пока не станет понятно, каким будет новый расклад, я не оставлю партию. Мы будем видеться по вечерам в личном пространстве. И я не останусь в одиночестве. Луис и Фирас. Гвен и её команда. Даниэль плюс несколько его ребят, Флорин – все согласны помогать мне. У нас составится довольно большая партия.
– Да вы с