В последующем ряде фильмов: «Грубая сила», «Я всегда одинок», «Извините, ошиблись номером» Ланкастер играет преступников. В то же время в ленте «Все мои сыновья» Ирвинга Рейса, снятого по одноименной пьесе Артура Миллера, актер получил возможность попробовать себя в роли иного плана. Его герой, американский летчик, возвращается домой после войны, но не находит места в жизни.
В 1948 году Берт вместе со своим агентом организовал кинофирму «Хект – Ланкастер». Успех пришел, когда они обратились к приключенческим костюмным фильмам. «Пират в алом» (1952), снятый Робертом Сиодмаком, принес хорошую прибыль. Мужественная внешность, акробатические способности, позволяющие выполнять рискованные трюки, присущий ему юмор делали Ланкастера незаменимым для подобного рода картин.
Приключенческая серия продолжилась фильмами «Десять высоких мужчин» (1951), «Женщина южных морей» (1952), «Его Величество О'Киф» (1954). Эти ленты давали фирме большие деньги, а Ланкастеру шумный успех. Компания «Хект-Норма продакшнз» перебралась в солидное здание, в котором кабинеты компаньонов украсились дорогими картинами – Берт питал слабость к живописи.
В 1953 году Ланкастер снимается в одном из лучших своих фильмов «Отсюда в вечность» («Отныне и вовек»), поставленном Фредом Циннеманом по роману Джеймса Джонса.
Место и время действия точно определены: военно-морская база США на Гавайских островах – Пёрл-Харбор, вторая половина 1941 года. Берт Ланкастер исполняет роль сержанта Милтона Уордена. В этом страшном мире сержант ухитряется не только выжить, но и остаться самим собой.
Ланкастера тревожила трагическая судьба аборигенов континента – индейцев. В «Апаче» Роберта Олдрича (1954) актер играл молодого индейского воина массаи. К тому же «Апач» – вестерн, а Ланкастер всю жизнь любил в них сниматься. Первым его фильмом этого жанра была «Веревка на песке» (1949), затем он выступил в десятках подобных картин: «Долина мщения», «Вера Крус», «Перестрелка в О.К. коралле», «Профессионалы», «Охотники за скальпами», «Скотоводка Анни и Маленькие штанишки», «Буффало Билл и индейцы» и др.
В 1955 году Ланкастер снялся в экранизации одной из ранних пьес Теннесси Уильямса «Татуированная роза». В этом фильме он создал образ американца итальянского происхождения Альваро Мангакавалло. Берт Ланкастер свободно и естественно чувствовал себя в комедийной стихии фильма, играя своего Альваро легко и непринужденно. Он прекрасно чувствовал свою партнершу Анну Маньяни. Берта вообще можно назвать мастером актерских дуэтов. Так, в полном согласии играл он с Кэтрин Хепберн и Сильваной Мангано, Монтгомери Клифтом и Аленом Делоном, Керком Дугласом и Мишелем Симоном…
Критика справедливо считала роль Альваро лучшей за все десять лет работы этого актера в кино.
В 1957 году Ланкастер после серии положительных героев в картине режиссера Александра Маккендрика «Сладкий запах успеха» предстал влиятельным газетным обозревателем, человеком властным и жестоким, готовым на все ради достижения поставленной цели. Ланкастер хотел убедить публику, что может играть разнохарактерные роли. Но картина в прокате провалилась, принеся фирме значительные убытки.
Внешне Берт казался грубоватым, примитивным. Но его друзья свидетельствовали об ином. Например, когда «Журнал танца» обратился к нему с вопросом «Что значит для вас балет?», ответ Ланкастера, поклонника этого вида искусства, оказался профессиональным: «В искусстве вообще меня больше всего привлекает выявление индивидуальности творца. В танце же благодаря затрачиваемой на него огромной физической энергии, которая является трамплином для подлинного выявления психики, человеческая личность раскрывается во всей своей наготе».
Дела организованной им вместе с Хектом фирмы шли блестяще. Всего за несколько лет партнеры заработали гигантскую сумму – тридцать пять миллионов долларов. Но в конце 1950-х Ланкастер неожиданно закрыл фирму, так как главным для него всегда было актерское творчество.
В фильме «Элмер Гетри» Ланкастер создал остро сатирический портрет проходимца, постоянно меняющего профессии, пока он не становится проповедником. «В этой роли Ланкастер превзошел самого себя, показывая разные грани характера героя, – пишет киновед Е. Карцева. – Он оборачивался джентльменом и мошенником, становился жестоким и отечески покровительственным, был то безмерно уверен в себе, то пребывал на грани отчаяния». Берт Ланкастер удостоился премии «Оскар».
Победой для него была и следующая роль – бывшего министра юстиции фашистской Германии Эрнста Яннинга в фильме Стэнли Крамера «Нюрнбергский процесс» (1961). Ланкастеру, благодаря его неистощимому темпераменту, яркой пластической выразительности, удалось создать образ человека незаурядного, фанатически убежденного, но в конце концов осознающего чудовищную преступность дела, которому он служил…
Следующий герой Ланкастера – Роберт Страуд почти полвека просидел в тюрьме, и не только не сломился, но и нашел в себе силы стать крупнейшим орнитологом. Актер писал: «Страуд из тех, кто всегда остается самим собой. А это главное в человеке». Режиссер «Любителя птиц из Алькатраса» (1962) Дж. Франкенхаймер подчеркнул: «Я думаю, что Берт Ланкастер – один из самых трудолюбивых людей, с которыми мне приходилось встречаться. Он – подлинный профессионал, глубоко вникающий во все, что делает… Когда роль соответствует характеру его дарования, никто не может сыграть ее лучше… В „Любителе птиц из Алькатраса“ он выкладывался до предела. Роль ему нравилась, и, по моему мнению, он справился с ней прекрасно, хотя Роберта Страуда ему было гораздо труднее воплотить на экране, чем, например, Элмера Гентри».
За роль заключенного Страуда актер был выдвинут на соискание премии «Оскар». На этот раз ему предпочли Грегори Пека.
Страуд, сыгранный с большой психологической глубиной, окончательно вывел Ланкастера в ряд универсальных исполнителей. Лукино Висконти пригласил его в Италию сыграть главную роль в фильме «Леопард» (1962) – аристократа князя Салину. Американский актер проник в атмосферу сицилийской жизни середины XIX века. Он как бы впитывал в себя эту атмосферу, внимательно осмотрел все памятные места Палермо, прочитал множество книг по истории Сицилии и гарибальдийскому движению.
У Ланкастера были языковые трудности: он произносил реплики по-английски, а партнеры, естественно, отвечали ему по-итальянски. Висконти советовал: «Не пробивайтесь к князю, пусть он сам придет к вам». Наконец наступил такой момент, когда Ланкастер мог сказать: «Это произошло. Я чувствую, как он овладевает мною все сильнее с каждым днем».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});