Изольда на секунду умолкла и, коротко взглянув на президента, с едва ощутимой ехидцей добавила:
— Извините, если не сказала ничего нового, господа.
Чиль Онте даже поаплодировал:
— Браво, Изольда! Браво, девочка! Тебе бы не разведкой командовать, а генштабом.
— В разведке тоже полный порядок, можете верить. — Изольду Крамер нереально было смутить.
— Я не согласен, — возразил Попов. — К операции «Группер» нужно привлечь нескольких союзников, обязательно. Двоих-троих. Но не в штурмовые группы, а в экипаж к Маримуце, например. Это и перед галактами нас оправдает, и, по сути дела, ничего не изменит. В штурмовые группы мы их не возьмем по той простой причине, что с людьми в лобовых столкновениях действительно не сравнится никто. А вот если мы не возьмем пилота-азанни… Тут нас могут, как говорится, не понять.
— Кстати, верно, — поддакнул президент. — По-моему, лучше нам ничего не изобрести. Как считаете?
— Флот согласен, — переглянувшись с Хемерсбрандтом сказал Миль Онте.
— Согласен, — кивнул Байрамов.
— Предварительные резюме сравнивать будем? — поинтересовался президент, вставая.
— А чего их сравнивать? — Байрамов безнадежно махнул рукой. — Все равно ведь в целом совпадут. Мне давно уже кажется, что мы утрясаем только детали, а решения принимаются еще до совещания.
— Это и называется единством мышления, — пошутил напоследок президент. — Ну что, полковник? Пусть Йен-Яскером вплотную займутся свайги. И подберите Маримуце действительно достойный экипаж.
— Кстати, касательно экипажа у меня есть на примете очень интересный вариант! — оживился Чиль Онте. — Полковник, не изволите ли на отдельный канал?
ФЛОТ «ЕВРАЗИЯ», ГРУППА ФЛОТОВ «ДОМИНИОН»
Солнечная система, орбиты Юпитера и Сатурна, противофазное состояние
1
Дариуш Маримуца и Рахмансулла Раджабов изучали вводную около часа. В принципе задание можно было описать несколькими фразами — скрытно прибыть в пределы системы Тсурры и с расстояния двести — триста мегаметров от светила осуществить предварительную наводку на стратегическую базу шат-тсуров, резиденцию императора Унве. Однако на каждый пункт вводной имелась масса комментариев и ссылок, так что разбираться пришлось дольше, чем казалось сначала.
Потом познакомились с ботом — удивительно ладным и совершенным кораблем вип-класса. Парламентерскому боту азанни, на котором Маримуца, Раджабов и десантники год назад летали на снежную Ухту, этот, увы, уступал и камуфляжный модуль имел не элитного, а только продвинутого класса. Но сравнивать с регулярными ботами его все равно было грешно — разница на несколько порядков.
С кораблем сживались почти трое суток.
К вечеру третьего дня на флагманском линкоре «Евразия» Маримуца знал вип-бот не хуже собственного кармана. Забавно, но именно в тот момент, когда Дариуш решил, что дальнейшее ознакомление будет пустой тратой времени — все довершит полет, — и прозвучал вызов Реджинальда Финнея, куратора процесса подготовки.
— Капитан?
— Да, сэр.
Реджи был немного моложе Маримуцы, но служил при штабе «Доминиона» уже восьмой год. Воинского звания не имел, выдвинулся по линии советников. Скорее всего Реджи происходил из богатой и знатной семьи — Маримуце иногда хотелось смачно зарядить ему в нос и удостовериться, что кровь польется голубая, а не как у всех. Держался советник сухо и подчеркнуто вежливо, но чувствовалось, что себя он считает неизмеримо выше каких-то там офицеришек. Однако дело Реджи Финней знал безукоризненно и по части подготовки Маримуца при всем желании не смог бы высказать ни единого нарекания.
— Капитан, прилетел ваш экипаж. Сейчас их расселяют, а через двадцать минут извольте прибыть на представление, палуба шестнадцать, учебные классы, аудитория маневрового пилотажа. Разумеется, это касается и флаг-лейтенанта Раджабова.
— Есть, сэр, через двадцать минут.
— Спасибо.
Это «спасибо» в конце каждого разговора особенно бесило Маримуцу. Видимо, и сейчас на лице отразилось нечто такое… сообразное моменту.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ничего. — Рафик похлопал приятеля по плечу. — Станем героями расы — непременно набьем ему рожу. По очереди и одной рукой, чтоб не трындел никто, что хлипких обижаем.
Маримуца только вздохнул:
— Ладно, пошли. Нам только топать минут десять. Опоздаем — начальству ведь настучит…
Маримуца лукавил: Реджи Финней, при всем его высокомерии, был не из стукачей. Однако при малейшей оплошности обдавал таким холодным и молчаливым презрением, что хотелось сначала удавить его, а потом застрелиться от осознания собственной неполноценности.
Из базис-ангара на общедоступные палубы вел всего один лифт. А вернее, Маримуца с Раджабовым знали только об одном — линкор-флагман даже им, флотским офицерам, повидавшим немало, глянулся неописуемо огромным. Это был даже не летающий город — нечто большее. Рукотворный жилой астероид, напичканный оружием, энергетическими установками и мириадами типов разнообразной машинерии. Маримуца, попавший на борт линкора впервые, боялся теперь вообразить, что же собой представляют дестроеры и мегадестроеры галактов. Флагман «Евразии» по галактическим меркам заметно превосходил средние корабли и немного не дотягивал до больших. Корабли существовали еще сверхбольшие; под гигантские икс-приводы галакты кораблей не строили, монтировали их прямо на специально подготовленные естественные небесные тела.
До указанной аудитории добрались за двенадцать минут. У перепонки дежурили двое пехотинцев-пустотников при лучеметах. Когда Маримуца и Раджабов подошли вплотную, пехотинцы синхронно щелкнули каблуками и вытянулись (ну, да, при оружии честь не отдается), потом один предупредительно расслоил перепонку, придержав ближний к себе край. Маримуца благодарно кивнул — ребята старались, да и вообще эти три дня все встречные действительно смотрели на них как на будущих героев.
Для подготовки операции «Группер» на флагмане выделили целый сектор, поэтому каждый, кто имел туда допуск, хотя бы смутно представлял себе: готовится нечто важное, если не эпохальное.
В аудитории (кто б сомневался!) уже пребывал Реджи, трое его помощников и несколько людей и галактов. Едва Маримуца миновал перепонку — все, кроме держащихся особняком советников, встали.
— Вольно, — скомандовал Маримуца как старший по званию и остановился между столами и проекционной стеной, внимательно рассматривая свой будущий экипаж.
Первый, на ком остановился взгляд, был не кто иной, как герой обороны Солнечной Нери Йонас — простой штатский инженер, чей лик недавно стал известен всей доминанте. Голографий и плакатов с изображением Йонаса и Гектора О'Риди успели нашлепать несколько миллиардов и разместить буквально везде.
О'Риди, кстати, тоже присутствовал, только в отличие от плакатного образа он уже не был одноруким: то ли приживили бион, то ли сделали протез.
Реджи немедленно захватил инициативу:
— Господа! Имею честь представить вам командира корабля капитана Дариуша Маримуцу (Маримуца кивнул) и его заместителя Рахмансуллу Раджабова (Раджабов кивнул).
Тоном солидного конферансье Реджи начал церемонию представления — хоть она, говоря откровенно, на флотах с такой помпой редко когда проводилась.
— Господин капитан, господин флаг-лейтенант! Извольте, ваш экипаж! Первый пилот — Зау-зи-Айниц!
Поскольку маленький азанни не мог встать — даже во весь рост он едва доставал до пояса человеку среднего роста, — он, чрезвычайно изящно двигаясь, вспорхнул, сделал над столом мертвую петлю и мягко опустился на столешницу, на то самое место, где сидел перед взлетом. Его сальто было настолько выверенным и безукоризненным, что сразу пропадали малейшие опасения за пилотаж разведывательного бота.
— Боевой пилот-истребитель, более сотни вылетов, десятки уничтоженных и поврежденных кораблей противника, в том числе два легких клипера, монитор и полудредноут. Последняя машина — штурмовик-четверка, «Найтар», седьмая ударная группа флота «Африка».