Черт…Я злобно стукнула кулаком по двери. Карина специально нас заперла?! Или подумала, что раз до этого мы заперлись изнутри, то теперь нас можно запереть снаружи?!
Эдгар тяжело вздохнул:
— Что ж, видимо, придется мне тут ночевать.
— Капец, дура она. — я взяла телефон и попыталась набрать Карину. Но она не брала трубку. От долгих напряженных гудков заболело ухо.
Я набрала Таю. Внезапно песня Адама Ламберта громко заиграла на всю комнату. Я обернулась на место звука и увидела, что телефон соседки лежал возле стопки ее тетрадей на столе.
Прекрасно!
Маша тоже трубку не брала. Хотя звонить ей сейчас не было смысла. Она внизу вовсю веселилась, и ей не было дела до телефона.
— Да, Эдгар, тебе придется тут ночевать. — кивнула я, бросив телефон на кровать. — Даже не знаю, хорошо это или плохо…
— Плохо, я правила нарушаю. На тебя могут составить рапорт. — пожал плечами Эдгар. — Но учитывая, что творится внизу, не одна ты понесешь наказание.
Я мрачно вздохнула.
— Но и в то же время хорошо. Я проведу ночь с любимой. — Эдгар притянул меня к себе, посадил на колени и жадно прижался губами к моим губам.
***
Стас налил девятую рюмку. Со всей яростью осушил ее, и его затрясло. Лера налила себе тоже.
— Она сука! Она шлюха! — внезапно закричал парень под действием алкоголя.
— Вот-вот! — грызя чипсы, кивала Лера.
— Хочешь прикол, Лера? У нас был тройничок. Я, Саша и Эдгар. Мы были бухие и переспали… Ну как переспали: мы ее вдвоем отымели.
Лера широко округлила глаза. Стас продолжил яростно шептать:
— Ничего в нём такого особенного нет. Хер такой же. Чем он лучше меня? Почему она с ним? Да потому что она тварь, потаскуха!
— Даже у меня тройничка не было… — ошеломленно покачала головой Лера.
— Ох, Лера, она тогда так громко стонала, — восхищенно поговорил Стас. — я ее тогда так трахал… А она с ним! — злобно зарычал парень и налил десятую рынку.
На двенадцатой он внезапно обнял Леру.
— Знаешь, Лерочка, — близко приблизившись к ее лицу и опалив ее своим одурманивающим крепким запахом алкоголя, парень зашептал: — лучше бы я с ней не встречался. Лучше бы я на тебе женился.
Лера вновь ошеломленно округлила глаза и поперхнулась:
— Стас, наконец-то ты это понял!
— Ты меня любила, а она тупая шлюха. Конченная. Пусть со своим кудрявым дальше сосётся. А вот ты…
Он прижался к Лере и приобнял ладонью за горячо-покрасневшую щеку.
— Я помню, ты раньше такая сладкая была, такая хорошенькая… — его большой палец прочертил линию на ее верхней губе. Она нервно дрогнула от прикосновения. — Зачем ты сделала себе эти сиськи и губы? — с отвращением выплюнул он эти слова.
— Ради тебя. Чтобы понравиться тебе. — под тонкой кожей ее горло дрогнуло, и громко промчалась слюна.
— Мне нравилась ты прошлая. — шептал Стас, скользя пальцами по ее вспыхнувшим от жара щекам.
Лера не сводила своих болотных глаз от его темно-карих, и погружалась целым сознанием в транс. Под ее кожей волнами промчалось неистовое приятное пламя. Она утопала в этом наслаждением, и когда глянула на его покрасневшие губы, на которых блестели остатки рома, судорожно втянула воздух, сдерживая внутри порыв прижаться к этим губам и жадно их вкусить.
— Ты была ангельски красивая. — продолжал шептать Стас. — А сейчас…
Стас вновь выпил. Лера тоже. Девушка перестала соображать. Алкоголь затянул дымкой ей разум.
— Ты такая жестокая, Лера. Я с тебя в шоке. — покачал головой Стас. — Как ты сильно возненавидела эту дешевую проститутку, и как ты боролась за меня…это просто нечто. — его глаза ярко заблестели.
Лера улыбнулась. От этих слов внутри нее расплылось приятное пламя.
— Все просто: я социопатка.
— В смысле? — уставился на нее Стас.
— Ну врач поставил мне диагноз: социопатические расстройство личности. — засмеялась Лера.
— Не понял. Когда ты была у…психиатра?
— В восемнадцать лет. — внезапно Леру понесло на откровения. Она начала ему искренне рассказывать то, чего скрывала ото всех долгие годы. Алкоголь словно разорвал сдавливающие ее горло цепи, и дал выйти этим словами на долгожданную свободу. — Была сильная депрессия, пыталась повеситься. Отец увидел меня, вызвал врачей. Меня упекли в больницу. Накачали таблетками. Я не хотела разговаривать с этими мозгоправами, но от таблеток мне было так плохо, что я раскрыла саму себя…сказала, как ненавижу всех и жажду их убить, и что я намерена убить всех твоих поклонниц — убить в прямом смысле. — Лера хитро прищурила глаза. — и мне поставили этот диагноз. А ещё сказали, что я нарцисс и сильно эмоционально зависимая. Но при этом веду себя жестоко с другими, манипулирую, ищу их слабости, использую их. За мной долго наблюдали, следили, проводили психотерапию, и я вроде как стала более добрей…ну до тех пор, пока ты не начал тусоваться с той дурой Викой, а потом с этой курицей Сашей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— О как, — Стас был настолько пьян, чтобы вникать во весь рассказ, и поэтому история Леры показалась ему забавной и даже выдуманной. Нет, убийство — это явно перебор. Ногтями просто расцарапать хотела и все, подумал парень.
Внезапно он вспомнил свой короткий роман с Викой. Как Лера злилась и кипела от ярости, видя их двоих…Это она еще не знала, что четыре года назад эту наивную девчонку уложили на постель двое, он и его бывший друг Филипп. Они не пылали к ней искренней любви, им просто хотелось развлечься, да и той девчонке тоже хотелось сломаться под силой двойного оргазма, ее молодое тело уж слишком сильно соскучилось по ласкам и мужским рукам. От воспоминаний широкая улыбка возникла на лице. Реакцию Леры представлять на это не очень хотелось. Хотя она бы, наверное, просто бы удивилась. Ведь это было так давно. А на ладонях вспыхнуло тепло, словно он пару минут назад прижимался к прелестям той наивной, но горячей Вики.
Лера тут же осознала, что алкоголь развязал ей язык слишком сильно, и тут же крепко сжала губы. Больше ничего она не скажет…Иначе раскроет все свои планы. А то, что ждало Сашу в апреле, знать никто не должен.
Стас настолько опьянел, что видел перед собой другую Леру, красивую Леру, соблазнительную Леру, притягивающую Леру. Она была так хороша…от нее так вкусно пахло…хотелось вкусить ее и всю опробовать…
Стас обнял Леру за щеки и резко прильнул к ее губам. У девушки от шока запульсировало сердце. Он ее целует…он ее целует! Дыхания перестало хватать…Она задыхалась, в сердце словно вонзилось тысяча игл. Внутри нее забурлил огонь, когда его влажный шершавый язык проскользнул по ее нёбу. А между ног буйно запылало желание. И терпеть его порыв стало невыносимо.
Стас оторвался от набухших блестящих губ Леры и оглядел ее внимательными изучающими глазами:
— Я хочу тебя.
Лера почувствовала вставший ком в горле:
— М-меня?
— Пошла она в жопу. Ты добилась своего, Лера.
Стас прижал ее к себе и страстно впился ей в губы. Леру затрясло от шока. Он это сказал на полном серьезе…он действительно к ней что-то почувствовал…
Ее губы расширились в счастливой улыбке. Ее тело пылало от волны желания. Она не хотела отрываться от его румяных пылающих губ, хотела хищно и ненасытно сминать их и всасывать весь их вкус. Но новая волна, обрушавшая ее сознание, заставила ее оторваться от голодного сладостного поцелуя.
— Я тебя тоже хочу. — кокетливо прошептала она и толкнула парня на диван.
Стас упал спиной, Лера села сверху и прижалась к его губам. Не отрываясь, они целовали друг друга с такой мощной силой, будто ими что-то овладело. Стас совершенно перестал соображать, под действием алкоголя ему хотелось совершить что-то невероятное, и под руку попалась она, горячая и ненасытная Лера.
Он стянул с нее кофту. Перед глазами предстала ее пышная грудь, скрытая за красным бюстгальтером с черным кружевом. Парень злобно сдвинул его вверх, обнажив ее грудь и прижавшись к ней губам. Его язык ласкал ее соски. Лера от удовольствия закатила глаза.