В лишенной окон комнате она уже давно потеряла представление о времени и не знала, когда день, а когда ночь. Должно быть, пищу приносят днем, так что можно попробовать следить за временем, исходя из этого. Но иногда ей казалось, что промежутки между кормежкой всего лишь в несколько часов, а иногда она чуть не умирала с голоду, дожидаясь, пока принесут поесть. А еще Верна мечтала, чтобы кто-нибудь опорожнил горшок.
Пища, впрочем, была скудная. Платье уже стало весьма свободным в бедрах и в груди. Последние несколько лет Верна все думала, как бы похудеть и стать такой же стройной, как двадцать лет назад. В юности ее считали привлекательной, и избыточный вес казался ей напоминанием об утраченной молодости и красоте.
Она громко расхохоталась. Может, сестры тоже решили, что их аббатисе не мешает немножко улучшить фигуру? Но смех умер у нее на губах. Как ей хотелось, чтобы Джедидия видел ее сущность, а не только оболочку, а теперь ее тоже заботит внешность, как и его. По щеке Верны скатилась слезинка. А Уоррен всегда видел ее суть. Какой же она была дурой!
– Я молюсь, чтобы ты был в безопасности, Уоррен, – прошептала она стенам.
Придвинув поднос к свечке, Верна взяла чашку и уже хотела выпить ее залпом, но остановилась, напомнив себе, что воду надо экономить. Воды всегда приносили мало. И она слишком часто выпивала все сразу, а потом весь день лежала на тюфяке, мечтая о том, как нырнет в озеро и будет пить, пить, пить...
Поднеся чашку к губам, Верна сделал крошечный глоток. Поставив ее обратно на поднос, она обнаружила на нем кое-что новенькое. Миска супа.
Верна поднесла миску к лицу и вдохнула аромат. Это был жиденький луковый супчик, но ей он показался царским угощением. Едва не расплакавшись от радости, она съела ложку, наслаждаясь вкусом. Потом отломила кусок хлеба и обмакнула его в суп. Это было вкуснее всего, что она когда-нибудь ела! Верна покрошила в миску весь хлеб, и когда он разбух, его оказалось так много, что она было подумала, что столько не съест. Но все-таки съела все.
На минутку отвлекшись от супа, Верна достала из потайного кармана путевой дневник. Новых посланий не было, и надежда снова увяла. Она рассказала Энн о том, что произошло, и получила в ответ лишь одну строчку, написанную на скорую руку. «Ты должна сбежать и увести отсюда сестер». И после этого посланий больше не было.
Вычистив миску до дна, Верна погасила свечку, чтобы ее хватило подольше.
Полчашки воды она поставила возле свечи, чтобы случайно не пролить в темноте, а потом легла на тюфяк, наслаждаясь ощущением сытости.
Верна проснулась от того, что скрипнула дверь, и прикрыла глаза рукой от яркого света. Дверь закрылась, и она откатилась к стене. В комнате стояла женщина с лампой в руках. Верна прищурилась.
Женщина поставила лампу на пол и, выпрямившись, скрестила руки на груди.
Она смотрела на Верну, но не произносила ни слова.
– Кто это? Кто здесь?
– Сестра Леома Марсик, – последовал сухой ответ.
Глаза Верны наконец привыкли к свету. Да, это была Леома. Верна различала ее морщинистое лицо и длинные седые волосы.
Леома была среди тех, кто ждал ее в кабинете. Среди тех, кто засунул ее в эту конуру.
Верна бросилась вперед, нацелившись пальцами в горло Леомы.
И осознала, что снова сидит на тюфяке, не в силах пошевелить даже ногой.
Она не могла встать. Это было ужасное ощущение. Верна с трудом удержалась, чтобы не закричать. Она сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки.
Страх исчез, но неприятное чувство воздействия Рада-Хань осталось.
– Довольно, Верна!
Прежде чем заговорить, Верна убедилась, что голос ей не изменит.
– Что я тут делаю?
– Ты ждала решения суда.
Суда? Какого еще суда? Нет уж, спрашивать она не будет. Такого удовольствия она Леоме не доставит.
– Что ж, тогда это правильно. – Верна пожалела, что не может встать. Очень унизительно позволять Леоме смотреть на нее сверху вниз. – И решение принято?
– Именно поэтому я здесь. Я пришла, чтобы сообщить тебе решение суда.
Верна проглотила ядовитую реплику. Конечно же, эти предательницы признали ее виновной в каком-нибудь ужасном преступлении.
– И каково же оно?
– Ты признана виновной в том, что являешься сестрой Тьмы.
Верна на мгновение утратила дар речи. Глядя на Леому, она не могла понять, как сестры поверили этому обвинению. Она почти всю жизнь провела, служа Создателю. В Верне вскипела ярость, но она сдержалась, припомнив, что говорил Уоррен по поводу ее темперамента.
– Сестрой Тьмы? Понятно. И как же меня могли признать виновной без доказательств?
– Не будь глупой, Верна, – рассмеялась Леома. – Не думаешь ли ты, что можно совершить такое преступление и не оставить следов?
– Да нет, я полагаю, что вы наверняка что-нибудь состряпали. Ты собираешься рассказывать или пришла лишь похвастаться, что ухитрилась наконец стать аббатисой?
– А я и не аббатиса, – выгнула бровь Леома. – Аббатисой избрали Улицию.
Верна вздрогнула.
– Улицию! Но Улиция – сестра Тьмы! Она удрала с пятью своими подручными!
– Совсем наоборот. Сестры Тови, Цецилия, Эрминия, Никки и Мерисса вернулись и заняли положенное им место среди сестер Света.
Верна безуспешно пыталась вскочить.
– Их видели, когда они напали на аббатису Аннелину! Улиция убила ее! Они сбежали!
Леома вздохнула с таким видом, будто ей приходится объяснять простейшие вещи невежественной послушнице.
– А кто их застал, когда они напали на аббатису Аннелину? – Она помолчала. – Ты. Ты и Ричард. Шесть сестер засвидетельствовали, что на них напала сестра Тьмы. После того, как Ричард убил сестру Лилиану, они вынуждены были бежать и скрываться до тех пор, пока мы не вырвали Дворец из твоих лап. Но теперь это недоразумение разрешилось. Это ты, сестра Тьмы, сфабриковала обвинение. Вы с Ричардом были единственными свидетелями. Это вы убили аббатису Аннелину, ты и Ричард Рал, которому ты помогла бежать. Мы заслушали свидетельские показания сестер, слышавших, как ты говорила стражнику Кевину Андельмеру, что он должен быть верен Ричарду, твоему сообщнику, а не императору.
Верна недоверчиво покачала головой:
– Значит, вы прислушались к словам шестерых приспешниц Владетеля и на этом основании вынесли мне приговор?
– Разумеется, нет. Свидетельские показания заслушивались не один день. На самом деле доказательств было так много, что суд над тобой длился две недели. Мы должны были увериться полностью – в интересах правосудия, – что принимаем верное решение. Многие пришли рассказать, как далеко ты зашла в своем разрушительном деле.
– Да что ты несешь?! – всплеснула руками Верна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});