Читать интересную книгу Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов - Наталья Копсова

Да он это, пусть меня хоть стреляют! Перед глазами откуда-то сверху, словно по мановению волшебной палочки, спустилась и зависла картинка – отрывок разговора в уютной Руслановой машине:

– Ну, не только русские, а, наверное, практически все европейские мужчины любят себя воображать вольными стрелками-орлами и более всего остального в жизни гордятся своей карьерой, свободой от всего остального и непривязанностью ни к чему – этакие «ветры в поле». У нас же, азиатов, собственная гордость. Нам важно ощущать, что есть те и то, о ком можно сказать «мои женщины», «мои дети», «мой дом», «моя земля», «моя Родина». На Востоке, на Кавказе важно держать свое слово до конца, и, несмотря ни на что, мужское начало выражается именно так.

– Тогда и Вадим тоже – азиат чистой воды, хотя и русский!

– Да, понимаешь ты его, скорее всего, правильно… Русские процентов на семь – десять – тоже восточные люди.

Нет, правда, правда, права моя интуиция. Руслан Шаранович Бусадов и Вениамин Маркович Круг – один и тот же человек!

Еще лет пятнадцать тому назад одним прекрасным днем я сама лично наблюдала, до чего же хорошо смотрится с экрана телевизора импозантный покоритель девичьих сердец Руслан Бусадов. Существовала тогда такая веселая телевизионная передача, носившая в народе название «Больше товаров, хороших и разных». Кажется, на самом деле она правильно именовалась «Больше народных товаров» или «Больше товаров для народа», а может, просто «Больше хороших товаров» и повествовала об успехах отечественной промышленности в деле производства предметов для семьи и дома, грандиозно облегчающих быт.

Как выяснилось чуть позже, я и остальные наши сокурсники с неподдельным изумлением имели однажды удовольствие лицезреть нашего геройского орла на какой-то скучной выставке бытовых приборов в окружении множества тучных теток – блондинок с обесцвеченными непременно до цвета платины волосами и, наоборот, костлявых старушек позднего пенсионного возраста с кошелками и авоськами в руках. Из представителей сильного пола там присутствовал лишь один черноокий красавец Руслан, так отчаянно похожий сразу и на героя «Мцыри», и на образ вселитературного героя-любовника из какой-нибудь «Новой Дельфиры». Больше чем на целую голову возвышался он над толпой пожилых дам. Ведущий программы сразу его выделил и попросил показать публике как можно нагляднее и последовательнее работу всех агрегатов: новой стиральной машины, пылесоса, кухонного комбайна, соковыжималки и утюга. Друг мой все выполнил правильно, неторопливо и с редким чувством, толком и расстановкой. Он уверенно продемонстрировал не только работу этой супертехники, но и свое благородное спокойствие, и чувство собственного достоинства, и бьющую не в бровь, а сразу в глаз женскому полу сексапильность. Правда, некоторые аппараты в процессе показа слегка заело, но ненадолго – наш Руслан все их недостатки списал своей фотогеничной внешностью и достойными манерами «мягкого мачо».

Неужели же это все-таки не он, в кто-то невероятно на него похожий? Хотя, насколько мне известно, у Руслана имеется несколько братьев, но все они вовсе с ним не близнецы. Когда-то я их сама встречала и надеюсь, что до сих пор живы. Летом я постеснялась спросить Руслана о братьях, а вдруг кто-нибудь из них погиб на этой бездарной бойне…

Пока я ломала голову над непостижимой загадкой сей идентичности личностей, официальный герой вместе с новым бюджетом самой территориально обширной страны мира уже пропали с экрана, а на его месте возникла златоволосая женщина-вамп, она же всевластная королева средневековой Турции Роксолана-Хурем.

* * *

На следующий день, в воскресенье, мы с моим любименьким, заброшенным родной матушкой ребенком Игоречком пошли в Сандвику-кино на новый американский рисованный фильм про пиратов, а потом в «Макдоналдс». В «Макдоналдсе» довольный сыночек уплел двойной бургер и после того вручил мне три письма: от мамы, от Майи и еще один большой конверт без обратного адреса, но на мое имя.

– Как у тебя дела, мой любимый котеночек? Как там папа? – тихим голосом спросила я, с виноватой нежностью глядя, как он за обе щеки теперь уминает еще и картофельные чипсы с кетчупом. Не кормит его отец, что ли?

– Да все хорошо и у меня, и у папы! А давай сегодня еще сходим на фильм про волков. Матиас и Андреас говорят, что очень интересный!

– А чем папа сейчас занимается?

– Да чем занимался, тем и сейчас занимается. Ну, он там читает, в сквош ходит играть, телевизор смотрит, музыку слушает. Слушай, ма-а-а, ну давай еще на про волков…

«Надо в понедельник адвокатше моей позвонить. Ничего она не делает по моему вопросу, куда-то пропала и вечно не на месте! Я все-таки буду твердо настаивать, чтобы Игорь жил со мной. Выпишусь же я когда-нибудь из Аскер Бада, найду же работу и жилье!» – печально и зло подумалось мне, а вслух сказала сыну:

– Да нет, солнышко. Я уже устала от кино, там душно, и мне второго фильма не выдержать. Давай лучше пойдем погуляем у моря, с тобой просто поболтаем и посмотрим на курган викингов. Лишь над выдающимися людьми, над самыми «благородными костями» в древности строили большие холмы, лишь над самыми смелыми и мужественными воздвигали каменные надгробья с руническим описанием их подвигов. Чтобы слава их была заметна и после смерти, на холмах и морских берегах поднимались в ветреное скандинавское небо гордые каменные стелы, а еще это были также навигационные знаки для путешественников. Хотя каменное надгробие уже исчезло, но мы посмотрим то, что осталось. А хорошо этим викингам лежать себе на высоком крутом берегу под шумящими над милым, родным им морским заливом соснами и любоваться на белокаменную Сандвику – издали так похожую на изящный рисунок, выполненный тушью. Когда я стану старенькой и умру, мне бы тоже было бы приятно очутиться на том же самом месте. Там так покойно и так хорошо…

– Но ты никогда не станешь старой, мамочка. И ты никогда не умрешь. Оставайся всегда такой молодой и красивой! Обещай мне!

– Да уж, как видно, придется! Тогда буду вечно загорать летом на вон том крутом высоком бережку под соснами и купаться в теплом море. И чем, спрашивается, мне не жизнь?!

* * *

Явившись вечером домой, вернее, в неврологический санаторий, я первым делом распечатала письмо от мамочки. Мама моя в последние два года вдруг неожиданно сильно увлеклась религией: начала регулярно ходить в церковь в Брюсовом переулке, дома в определенные часы молилась разным иконам, строго соблюдала посты, с невероятным запоем читала Библию и прочие религиозные книги. Наверное, потому ее письмо началось с каких-то религиозных сентенций:

«Никусечка моя, когда мать молится – ребенок в огне не горит и в воде не тонет. Пожалуйста, доченька, держи себя в руках по возможности и не печалься так горько. Ведь сильное уныние – самый тяжелый из всех семи великих грехов перед Богом; человек же, согласно Высшему замыслу, миром должен восхищаться и стараться его собой украсить. Бороться же с плохим невозможно с позиции грусти и лени. Следует очистить сердце от всякой печали и все тебе ниспосланное принимать со смирением и радостью. Начало же всех бед – гордость. Демоническая духовность, девочка моя, это такая особая внутренняя двойственность, когда доброе не делаю, потому что на мир обижена, зато думаю злое и одним этим уже делаю злое. Такая духовность вскармливает в человеке страстную, гневную, мятущуюся и мстительную душу; а со страстями своими человек обязан бороться. Пока же душа не придет и добровольно не встанет перед лицом Христа в светлом смирении и радостном покое, не будет ей избавления от страданий. Поэтому самые важные для человека качества – это кротость и благодарность. Ведь человеческая жизнь – это неустанный труд, развитие и преодоление, а вовсе не дом отдыха.

Любимая моя, ни с кем не спорь, никого ни в чем не вини, никому не завидуй. Будь смиренно мудрой и искренне желай блага всему сущему. Православная церковь, Никушка, считает, что супруги должны принимать друг друга такими, какие они есть, со всеми их достоинствами и недостатками. Не надо бы тебе, девочка моя, ни с кем судиться и посторонних людей в свои дела привлекать. Бог даст, и все обойдется по-хорошему».

На этой фразе все во мне прямо-таки взбунтовалось: «Да как она не разумеет! Неужели же я должна родного сына тихо и молча оставить отцу? Вот такого никогда не случится!»

В этот момент как будто наяву из угла комнаты зазвучал хрипловатый голос Греты Мюллер:

«Да не мог бы твой Вадим поступить иначе; ты пойми – ведь это цельный человеческий тип. По рассказам твоим кажется мне, что человек он честный, серьезный и несомненно добрый, но который ничего не уступит из своего характера и ничего не отдаст из своих убеждений. Но я тебя понимаю: сложно бывает за поступками различить самую суть человека, такое умение приходит лишь с возрастом».