Немало похвал звучало в адрес Путина и со страниц европейских газет. Германская газета «Ди Цайт» писала о Путине: «Он распахивает окно на Запад. Немецкие политические деятели приветствуют его как друга, президент США угощает его на своем ранчо — фигура этого человека стала символом новой России. Этот человек с обаятельной улыбкой проветривает свою страну, чтобы ветер выдул пыль из закоулков. А закоулков много, поэтому требуется сильный сквозняк. Каждый день он подписывает указы и законы. Он намерен преобразовать государство и общество, модернизировать экономику. Вы о ком? О Михаиле Горбачеве? Нет, о Владимире Путине. Державшийся поначалу натянуто, имевший за плечами карьеру сотрудника секретной службы, он за два года, прошедшие с момента прихода к власти, превратился в осыпаемую почестями «звезду» на российской и международной арене. Многим россиянам качества их президента известны уже давно. Поэтому его чествуют всеми допускаемыми государством средствами. В собственной стране такой славы на долю Михаила Горбачева не выпадало. Он проиграл и потерял власть и империю»[277].
Конкурсы на звание «Лучшего политика года», «Человека года», «Политический профиль года» проводили в начале 2002-го и в начале 2003 года многие журналы. Журнал «Итоги», который сменил не только свой прежний тон, но и состав редакционной коллегии, писал об одном из таких конкурсов в специальной редакционной статье: «Социологический опрос, проведенный компанией Гэллапа специально для «Итогов», определил «Человека года». Им стал Владимир Путин. То, что Владимир Путин назван «Человеком года — 2001», да еще с громадным отрывом от других, — сенсация вполне ожидаемая. На какие возрастные, национальные, имущественные, географические, профессиональные ломти ни режь российский социологический пирог, опрос в любой группе дает все тот же результат. В чем в чем, а в этом страна едина. Первое объяснение такого единодушия вполне банально: Путин — президент! К тому же президент мобильный, работящий, без вредных для страны привычек и мании величия. Если добавить к этому еще регулярные выплаты зарплат-пенсий и общий экономический рост, то вопрос о причинах популярности Путина может оказаться надуманным. Все это так. Но есть здесь один аспект, не сводимый к одному только курсу рубля. Вопрос ведь в том, почему именно сегодня Путин оказался необходим своей стране. И какая она сегодня, эта страна? Ответ однозначен: на рубеже веков Путин выполнил главную свою функцию — функцию национального лидера. Он сумел расшифровать вызовы времени, абсолютно точно определив место России. И сделано это было единственно верным способом — не декларациями, а поступками. Поступками историческими»[278].
Весной 2003 года все российские и многие западные газеты и журналы отметили трехлетие с момента избрания Владимира Путина президентом России. Были отмечены и подсчитаны даже все формальные элементы его деятельности. С кем чаще всего встречался В. Путин? С премьером Касьяновым он встречался 118 раз, а с министром обороны Сергеем Ивановым — 41 раз. Далее следовали Геннадий Селезнев, Алексей Кудрин, Валентина Матвиенко, Сергей Шойгу, Герман Греф, Михаил Зурабов, Борис Грызлов и Юрий Чайка. Из лидеров стран СНГ В. Путин чаще всего встречался с Александром Лукашенко (24 раза), с Леонидом Кучмой (22 раза) и с Нурсултаном Назарбаевым (14 раз). Из лидеров западных стран больше всего встреч у Путина было с Герхардом Шрёдером (11 раз), с Джорджем Бушем (9 раз) и с Сильвио Берлускони (8 раз). В своих выступлениях В. Путин чаще всего употреблял слова «Россия», «страна», «федерация», «работа», «проблема», «безопасность». Имя Дж. Буша в официальных выступлениях Путин упоминал 35 раз, имя Цзян Цзэминя — 20 раз, имя Валентины Матвиенко — 7 раз, а имя Бориса Ельцина — только 5 раз за три года. Владимир Путин за три года посетил 32 музея, осмотрел 24 памятника архитектуры, дал 17 официальных ужинов и 15 раз принимал участие в религиозных церемониях. В театрах он был всего 9 раз, но на торжественных вечерах и концертах побывал 30 раз. За три года Владимир Путин 46 раз выезжал за пределы России, чаще всего на Украину, в Белоруссию, в Германию и Китай.
Журнал «Коммерсантъ-Власть», который в последние годы постоянно критиковал Владимира Путина, подводя итоги его президентства в 2000–2003 годах, уверял своих читателей, что по самым главным направлениям — Чечня, гражданские права и свободы, образование и безопасность — политика В. Путина потерпела крах. По утверждению Павла Черникова, эксперта из этого журнала, оптимистов в стране становится все меньше и меньше. Даже успехи Путина во внешней политике, по мнению этого автора, признают лишь 30 процентов российских граждан. «Элементарная логика, — замечает автор, — заставляет сделать вывод, что авторитет президента в глазах населения должен был сильно упасть. И этот вывод будет ошибочным: рейтинг Путина, как хорошо видно на графике, не только не упал, а напротив, несколько вырос. Объяснить этот парадокс можно только одним способом: Россия особенная страна, где верховную власть и ее политику граждане воспринимают совершенно отдельно друг от друга. В жизни — да, есть проблемы. Но причем здесь президент, этот энергичный, авторитетный, честный и опытный лидер? Совершенно ни при чем. И логика ни при чем. Недаром соцопросы показывают, что даже чисто внешне президент стал за три года вдвое привлекательнее»[279]. Досаду издателей журнала, близких к Борису Березовскому, понять можно. Но в данном случае именно они расходятся с логикой. Авторитет Путина растет не независимо от результатов его политики. Но есть и обратная связь: сам авторитет В. Путина начинает положительно влиять на результаты его политики. Это признак особого авторитета или особого влияния лидера на граждан, которое принято называть харизмой.
Как полагают многие политологи и социологи, всякий раз, когда в жизни общества или государства назревают серьезные перемены, на первый план выходит особая порода людей, которые отличаются от остальных ярко выраженными лидерскими качествами. Обычно это прекрасные ораторы, мастера слова и жеста. Это люди, которые обладают способностью подчинять своей воле других людей и привлекать особые симпатии своих сторонников и сограждан. Принято считать, что такие люди от рождения обладают неким особым свойством, которое и получило в литературе наименование «харизма», от греческого слова charisma — благодать.
В католической теологии это понятие обозначало некий исключительный духовный дар, посланный Богом одному из смертных, но ради блага церкви. В политологии понятие харизмы было впервые подвергнуто анализу немецким социологом Максом Вебером (1864–1920). «Харизмой, — писал Вебер, — следует называть качество личности, признаваемое необычайным, благодаря которому эта личность оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по меньшей мере, специфическими особыми силами и свойствами, не доступными другим людям. Как бы объективно правильно не оценивалось соответствующее качество с этической, эстетической или иной точки зрения, это во многих случаях неважно. Важно одно — как оно фактически оценивается людьми, попавшими под влияние харизматического лидера, его приверженцами… Чистая харизма чужда экономике. Там, где она выступает, она организует «призвание» в эмоционально-напряженном смысле слова: как миссию или как внутреннюю задачу. Она остается скорее требованием, чем фактом»[280].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});