- Да уж, занятный поход у вас получился. К слову сказать, то что с тобой произошло, - он указал концом курящейся трубки на закрытый глаз Вика и выдохнул облачко дыма, - есть настоящий подарок богов.
- Я представлял подарки от небожителей не столь болезненными, к тому же, не лишающими меня зрения. - и прежде чем ему сумели возразить, быстро продолжил. - Но после увиденного мной в Кавеноне, я хочу лишь того, чтобы пантеон пореже смотрел в мою сторону. Это будет для меня лучшим подарком от них.
- Очень разумные слова. - согласился анархомаг, который все же достал из-под плаща висящую на толстой, покрытой кристальными наростами цепи книгу и начал в неё что-то скрупулёзно записывать, все больше скрываясь в облаке табачного дыма. - Ты понял сие в молодом возрасте и это многое говорит о тебе, в то время, как некоторым не хватает даже жизни осознать простую истину: богам плевать на нас. В общем-то, им плевать на всех, кроме себя любимых.
- Да тише вы, - буркнул Ял сквозь сон, - не хватало ещё оказаться за охранным барьером на ночь глядя.
Никто ему не ответил, но повелителя костей это не сильно беспокоило и он, продолжая тихо посапывать, попытался укрыться отданным Ио плащом. Поняв, что тот все ещё не вернули, Ял поморщился, постаравшись зарыть головой в теплые шкуры. Вик встал и накинул на мёрзнущего спутника свою накидку и тот благодарно хрюкнув, укутался в неё, тут же уснув.
- Тяжко тебе будет этом мире, Вик, - с некой грустью произнес Рах - Забота о ближнем тут не в почете. Одни посчитают это за слабость и используют против тебя, других будет раздражать, что ты якобы лучше них. Они разольют яд лжи, дабы сделать из тебя общего врага. Добро здесь не остается безнаказанным.
- И что ты предлагаешь? Забыть то, как меня воспитали, как я жил, кто я есть в конце концов? Наверное людям свойственно цепляться за прошлое и я не могу отказаться от него.
- Не отказаться, а быть умнее, а за ушедшее держатся лишь те, чье прошлое лучше настоящего. Тут тебя понять можно, но нужно побороть гордыню и осознать, что живым ты принесешь пользы больше, чем мертвым. Оставь высокопарные речи, храни память в сердце, но не позволяй окружающим видеть свою истинную суть. Иначе проблем не оберешься.
Викар не стал возражать, подкинув несколько сухих веток в начавший угасать костер, про себя отметив, что им сильно повезло. Окружающие холмы не обделены растительностью и хотя бы замерзнуть им зимой не грозит. Рах же продолжил водить пером по пожелтевшим страницам:
- Так что ты там говорил о подарках богов? - наконец, когда анархомаг отложил фолиант, спросил парень.
- А? Ах да, я что хотел сказать-то. Думаю ты знаешь, что такое колдовское око?
Викариан знал:
- Это умение проникать взглядом за завесу, отделяющую тонкий мир от реального и управлять потоками силы.
Рах скривился, но все же кивнул.
- Ну, в общих чертах ты прав, хотя упростил это понятие просто до неприличия. Впрочем ладно, главное что ты понимаешь суть. Практически любой неофит и даже просто отмеченный Великим Океаном представитель флоры иль фауны, способен заглядывать за грань, однако это вовсе не значит, что они увидят одно и тоже. Среди блеклых теней давно истаявших жизней, и ярких течений вечности, ты видишь мир магии, будто сквозь водную гладь, и чем более неспокойны стихии вокруг, тем труднее разглядеть что-либо вокруг. Во время битвы двух магов, окружающее пространство превращается в фонтанирующий калейдоскоп миражей и обрывков, что будто лоскуты изорванной паутины парят вокруг тебя. Многие могущественные чародеи искали способ более ясно зреть в тонкий мир, без помех, не полагаясь на волю случая и природу изменчивых материй. И тогда один из них, уж прости сейчас не вспомнить мне имени его, нашел ответ, такой же простой, как и все гениальное. Мы четко видим наш родной мир, потому что родились в нем, но инферналам, гостям из других измерений, приходиться прилагать немалые усилия, чтобы быть в этом с нами на ровне. В тоже время, в своих реальностях эти существа прекрасно ориентируются, так почему бы людям не перенять их опыт? Он начал изучать те хитрости, к которым прибегали обитатели иных пластов реальности, чтобы жить среди нас. В тот период было найдено колоссальное количество удивительных вещей и открыты тысячи секретов, в том числе и тот, как некоторые из них так хорошо ориентируются в материальном мире.
Рах вытряхнул пепел из своей витиеватой трубки, больше похожей на толстый изогнутый корень и немного помолчав, начал набивать её заново. Он аккуратно закрыл свою небольшую книжку, рукавом отерев с пера остатки крови для письма и вставил то в зазор между корешком и страницами. Когда сизый дымок, от которого у Вика начинала кружиться голова, вновь наполнил все вокруг, едва гнущиеся, покрытые кристаллическими наростами пальцы мага, аккуратно, с явно ощутимой любовью, пробежались по грубой кожи обложки. Звенящие переливы голоса выдавали его задумчивость, будто мыслями он сейчас был не здесь, а где-то далеко, в давно забытом и дорогом ему месте.
- Колдовское око, это то, как маг видит тонкий мир. Но око инфернала, то, как сами обитатели астрала видят свою родину. Это было невообразимо. Тогда человек в первый раз смог узреть магический мир таким, какой он на самом деле есть. Но как порождений силы для ориентирования в материальной вселенной нужны были живые, чьими глазами они смотрят на Кеплер, так и нам требуется тот, кто рожден среди потоков магии, дабы тонкий мир не застилала пелена барьера, разделяющего две реальности. Обычно для этого используются фетиши, амулеты созданные из эфирных или им подобных созданий, иногда используют порабощенных магических существ вырванных из их родных реальностей. Я слышал, что некоторые маги даже научились создавать искусственное тонкое тело, в котором они могли не отличаться от других обитателей Вечного Океана.
- Я ничего подобного не умею и этого, как ты назвал, фетиша? У меня тоже нет.
- А вот тут ты ошибаешься. Уж не знаю как, но остатки астрального паразита, оказавшиеся в твоем раненом глазу, неким образом наполнили последний удивительной силой и превратили тот в талисман, позволяющий видеть тонкий мир так, как видят его сами инферналы. - он выдохнул дымок, подняв руку, пресекая вопросы и весело добавил. - Прежде чем спорить, взгляни на меня. Я сам ходячий амулет, добро пожаловать в семью живых артефактов!
Викар посмотрел в лужицу талого льда около их костра и увидел в мутной воде свое лицо. Абсолютно лишенное растительности, лишь с едва начавшей заново отрастать на голове щетинкой, грязное, как и у всех прочих обитателей храмового холма. Его левый глаз был закрыт, будто он зажмурил его и через него, рассекая бровь и часть щеки, протянулся свежий, черный шрам. Иорлея без сомнения совершила едва ли не чудо, раз после того страшного удара, осталось лишь небольшое напоминание о нем. Даже отека уже почти не было видно. Вик коснулся рукой обожжённого века: