Ошалело он подумал: Шалтай-Болтай у Кэрролла объяснил Алисе, что это означает. «Жиркие» — значит смазанные жиром и гладкие. Исход — основание у солнечных часов. Солнечные часы. Как-то давно Скотт спросил, что такое исход. Символ?
«Часово гукали…»
Точная математическая формула, дающая все условия, и в символах, которые дети поняли. Этот мусор на полу. «Товы» должны быть «жиркие» — вазелин? — и их надо расположить в определенной последовательности, так, чтобы они «джикали» и «джакали».
Безумие!
Но для Эммы и Скотта это не было безумием. Они мыслили по-другому. Они пользовались логикой X. Эти пометки, которые Эмма сделала на странице, — она перевела слова Кэрролла в символы, понятные ей и Скотту.
Произвольный фактор для детей перестал быть произвольным. Они выполнили условия уравнения времени-пространства. «И гуко свитали оводи…»
Парадин издал какой-то странный гортанный звук. Взглянул на нелепое сооружение на ковре. Если бы он мог последовать туда, куда оно ведет, вслед за детьми… Но он не мог. Для него оно было бессмысленным. Он не мог справиться с произвольным фактором. Он был приспособлен к Эвклидовой системе. Он не сможет этого сделать, даже если сойдет с ума… Это будет совсем не то безумие.
Его мозг как бы перестал работать. Но это оцепенение, этот ужас через минуту пройдут… Парадин скомкал в пальцах бумажку.
— Эмма, Скотти, — слабым, упавшим голосом сказал он, как бы не ожидая ответа.
Солнечные лучи лились в открытые окна, отсвечивая в золотистом мишкином меху. Внизу опять зазвенел телефон.
Генpи Каттнер & Кэтрин Л. Мур
Авессалом
Джоэл Локк затемно вернулся из университета, где возглавлял кафедру психодинамики. Он незаметно проскользнул в дом через боковую дверь и остановился, прислушиваясь, — высокий сорокалетний человек со стиснутыми губами; в уголках его рта затаилась язвительная усмешка, серые глаза были мрачны. До него донеслось гудение преципитрона. Это означало, что экономка Эбигейл Шулер занята своим делом. С едва заметной улыбкой Локк повернулся к нише, открывшейся в стене при его приближении.
Гравилифт бесшумно поднял его на второй этаж.
Наверху Локк передвигался с удивительной осторожностью. Он сразу подошел к последней двери в коридоре и остановился перед ней, опустив голову, с невидящими глазами. Ничего не было слышно. Чуть погодя он открыл дверь и шагнул в комнату.
Мгновенно его вновь пронизало, пригвоздило к месту ощущение неуверенности. Однако он не поддался этому ощущению, только еще крепче стиснул зубы и стал оглядываться по сторонам, мысленно приказывал себе не волноваться.
Можно было подумать, что в комнате живет двадцатилетний юноша, а не восьмилетний ребенок. Повсюду в беспорядке валялись теннисные ракетки вперемежку с грудами магнитокниг. Тиаминизатор был включен, и Локк машинально щелкнул выключателем, но тут же насторожился. Он мог поклясться, что с безжизненного экрана видеофона за ним наблюдают чьи-то глаза.
И это уже не в первый раз.
Но вот Локк оторвал взгляд от видеофона и присел на корточки, чтобы осмотреть кассеты с книгами. Одну, озаглавленную «Введение в энтропическую логику», он поднял и хмуро повертел в руках. Затем положил кассету на место, опять пристально посмотрел на видеофон и вышел из комнаты.
Внизу Эбигейл Шулер нажимала на кнопки пульта горничной-автомата. Чопорный рот экономики был стянут так же туго, как узел седых волос на затылке.
— Добрый вечер, — сказал Локк. — Где Авессалом?
— Играет в саду, брат[30] Локк, — церемонно ответила Эбигейл. — Вы рано вернулись. Я еще не кончила уборку в столовой.
— Что ж, включите ионизатор, и пусть действует, — посоветовал Локк. Это недолго. Все равно мне надо проверить кое-какие работы.
Он направился было к выходу, но Эбигейл многозначительно кашлянула.
— Что такое?
— Он осунулся.
— Значит, ему нужно побольше бывать на воздухе, — коротко заметил Локк. — Отправлю его в летний лагерь.
— Брат Локк, — сказала Эбигейл, — не понимаю, отчего вы не пускаете его в Баха-Калифорнию. Он уж так настроился! Раньше вы разрешали ему учить все, что он хочет, как бы труден ни был предмет. А теперь вдруг воспротивились. Это не мое дело, но смею вам сказать, что он чахнет.
— Он зачахнет еще скорее, если я соглашусь. У меня есть основания возражать против того, чтобы он изучал энтропическую логику. Знаете, что она за собой влечет?
— Не знаю… вы же знаете, что не знаю. Я женщина неученая, брат Локк. А только Авессалом — смышленый мальчонка.
Локк раздраженно махнул рукой.
— Удивительный у вас талант сводить все к таким вот узеньким формулам, — сказал он и передразнил: — «Смышленый мальчонка»!
Пожав плечами, Локк отошел к окну и взглянул вниз, на площадку, где его восьмилетний сын играл в мяч. Авессалом не поднял глаз. Он, казалось, был поглощен игрой. Но, наблюдая за сыном, Локк почувствовал, как в его сознании прокрадывается холодный, обволакивающий ужас, и судорожно сцепил руки за спиной.
На вид мальчику можно дать лет десять, по умственному развитию он не уступает двадцатилетним, и все же на самом деле это восьмилетний ребенок. Трудный. теперь у многих родителей такая же проблема. Что-то происходило в последние годы с кривой рождаемости гениальных детей. Что-то лениво зашевелилось в глубинах сознания сменяющих друг друга поколений, и медленно стал появляться новый вид. Локку это было хорошо известно. В свое время он тоже считался гениальным ребенком.
Другие родители могут решать эту проблему иначе, упрямо рассуждал Локк. Но не он. Он-то знает, что полезно Авессалому. Другие родители пусть отдают одаренных детей в специальные ясли, где эти дети будут развиваться среди себе подобных. Только не Локк.
— Место Авессалома здесь, — сказал он вслух. — Со мной, где я могу…
Он встретился взглядом с домоправительницей, опять раздраженно пожал плечами и возобновил оборвавшийся разговор:
— Конечно, смышленый. Но не настолько, чтобы уехать в Баха-Калифорнию и изучать энтропическую логику. Энтропическая логика! Она слишком сложна для ребенка. Даже вы должны это понимать. Это вам не конфета, которую можно дать ребенку, предварительно проверив, есть ли в домашней аптечке касторка. У Авессалома незрелый ум. Сейчас просто опасно посылать мальчика в университет Баха-Калифорнии, где учатся люди вдвое старше его. Это связано с таким умственным напряжением, на какое он еще способен. Я не хочу, чтобы он превратился в психопата.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});