Все мы сразу поняли, в чем дело и заплакали. Наверное, думаем, повезли негодяи убивать партизан или евреев. А вскоре прибегает девочка, смотрю, на ней лица нет. Оказывается, она была у ямы, поворошила, свеже-насыпанную землю, с песком зацепила темно-синюю детскую майку. Потом мы узнали, что здесь немцы закопали детей из больницы «Третья речка Кочеты», которых они удушили газом в своей «душегубке».
Затем допрашивается свидетельница Рожкова. Вот что она показала.
— Накануне бегства немцев из Краснодара к нам в дом зашел неизвестный человек. Вернее сказать не зашел, а заполз. Оказалось, что это пленный красноармеец узбек. Он выбрался из подвала гестапо после того, как немцы подожгли здание. Мы его напоили, уложили отдохнуть, но все наши старания были напрасны — вскоре он умер.
Прокурор: Как выглядел?
Рожкова: Он был весь изранен и обожжен, челюсть у него была сбита набок.
Прокурор: Успел он вам что-нибудь сказать?
Рожкова: Единственное, что успел сказать, — в камере, где он сидел, было 40 человек и из всех сорока спасся только он один. А остальные все заживо сгорели.
Последней допрашивается свидетельница Гажик. Она жила рядом с домом, где помещалось гестапо, и часто, подметая улицу, наблюдала, что там творится.
Я много раз (показывает свидетельница), слышала женские крики и детский плач. Они раздавались из подвала гестапо. Часто заключенные слабыми голосами просили: «Дайте хоть глоток воды». Когда часовой зазевается, иногда удавалось сунуть в окно через решетку кружку с водой иди корку хлеба, и тогда я слышала взволнованные детские голоса: «Не пей, не пей всё, оставь мне хоть немножко».
Через забор я видела, как сажали людей в «душегубку». Я слышала собственными ушами, как пятилетняя девочка, не понимая, что происходит, кричала матери, которую волокли в машину: «Мамочка, я поеду с тобой». Тогда один из немецких офицеров вытащил из кармана тюбик и смазал девочке губы каким-то веществом.
Она затихла, и ее бросили в кузов. Мать вцепилась ногтями в морду немецкому палачу и укусила его — ей скрутили руки и тоже бросили в машину.
Уходя, немцы поджигали дома — на наших глазах они подожгли здание Госбанка, табачного склада и другие. После взрыва здания гестапо я спустилась в подвал. Первое, что я увидела, был труп с отрезанными руками. Кругом лежали обугленные трупы и рядом с ними — покоробившиеся от жара банки из под бензина. Трупов было так много, что их я не могла сосчитать. И не только в подвале. Весной нам отвели под огород участок во дворе дома, где помещалось общежитие «зондеркотанды» — вот этих (свидетельница указывает на скамью подсудимых). Когда начали копать, обнаружили несколько трупов замученных советских людей.
Допросом свидетельницы Гажик заканчивается утреннее заседание.
Вечернее заседание 16 июля
На вечернем заседании суда представили свое заключение судебно-медицинские эксперты — главный судебно-медицинский эксперт Наркомздрава СССР, директор государственного научно-исследовательского института судебной медицины Наркомздрава СССР доктор В.И. Прозоровский, главный судебно-медицинский эксперт Наркомздрава РСФСР — заведующий кафедрой судебной медицины второго Московского медицинского института доцент В.М. Смольянинов, консультант Московской городской судебно-медицинской экспертизы доктор П.С. Семеновский и судебный химик С.М. Соколов.
Общее заключение судебно-медицинской экспертной комиссии огласил доктор В.И. Прозоровский, который сообщил, что эксгумация трупов жертв немецко-фашистских захватчиков позволила установить следующее:
Трупы располагались в ямах, представляя своеобразные клубки человеческих тел. Одни трупы находились в лежачем — горизонтальном положении, с раскинутыми в стороны руками и ногами, то вверх, то вниз лицом; другие трупы были в лежачем положении с полусогнутым туловищем, были трупы и в позе сидящего или стоящего человека, руки, ноги и головы разных трупов так переплетались, между собой, что при попытке изъять отдельный труп из ямы извлекалось сразу несколько трупов. Это свидетельствует, что трупы были подвергнуты не погребению, а были беспорядочно сброшены в ямы и закопаны в них.
На трупах мужчин, женщин и детей (в том числе и грудных), как правило, одежда и обувь отсутствовали. В тех же случаях, где одежда была обнаружена, она представляла собой поношенное белье и ветхое верхнее платье. В некоторых ямах вместе с трупами между ними обнаружены деревянные костыли (протезы), вещи домашнего обихода (корзинки, бутылки и т.п.).
Всего с 1 марта по 26 июня 1943 года было эксгумировано и подвергнуто исследованию 623 трупа.
Судебно-медицинские, судебно-химические и спектроскопические исследования с бесспорностью установили, что причиной смерти в 523 случаях было отравление окисью углерода, а в 100 случаях — огнестрельные ранения головы и грудной клетки.
По ходатайству представителя государственного обвинения Суд приобщает к делу акт Краснодарской городской Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников.
Председательствующий объявляет судебное следствие законченным и предоставляет слово представителю государственного обвинения, генерал-майору юстиции т. Л.И. Яченину. Его обвинительная речь с огромным вниманием была выслушана сотнями трудящихся, присутствующих в зале суда.
Речь государственного обвинителя генерал-майора юстиции тов. Л.И. Яченина
— С чувством глубокой скорби за невинно пролитую кровь тысяч замученных советских людей, — начинает свою речь государственный обвинитель, — с чувством неутолимой ненависти к немецким захватчикам за зверства, и насилия, за горе и слезы нашего народа, я начинаю свою обвинительную речь.
Мы прошли с вами, товарищи судьи, за эти несколько дней процесса по следам зверя. Перед нами раскрылись черные провалы противотанковых рвов, превращенных немецко-фашистскими извергами в гигантскую могилу более 7 тысяч мирных советских людей — женщин, детей и стариков. В наших ушах еще и сейчас стоит стон и предсмертные хрипы растерзанных, удушенных, расстрелянных наших братьев, сестер и детей.
Коричневая саранча за шесть месяцев опустошила и обездолила богатейший Краснодарский край. Откатившись под ударами Красной Армии, она оставила за собой реки крови, потоки слез, горы трупов, дым пожарищ, бездну безысходного народного горя.
Краснодарский край — не исключение. Везде, где ни ступит нога фашистского зверя, воцаряется мрачная ночь, гибнет жизнь и в открытые могилы сбрасываются сотни и тысячи ни в чем неповинных людей.
Такова сущность фашизма, такова его, людоедская программа в действии.
Еще до начала войны об этих кровавых планах, с дьявольской откровенностью, говорил гнусный главарь фашистской банды Гитлер.
И его подручные, по его прямому приказу, убивают, душат, грабят, вешают.
Гитлер и его клика годами воспитывали в немцах мораль диких зверей, вытравляя, хотя бы малейшие намеки на совесть, честь. Товарищ Сталин 6 ноября 1941 года, характеризуя гитлеровцев, привел в своем докладе слова Гитлера и Геринга:
«Убивайте, говорит Геринг, каждого кто против нас, убивайте, убивайте, не вы несете ответственность за это, а я, поэтому убивайте!»
«Я освобождаю человека, говорит Гитлер, от унижающей химеры, которая называется совестью. Совесть, как и образование, калечит человека. У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения теоретического или морального порядка».
Кончится нашей победой война, будут восстановлены разрушенные здания Краснодара и других наших городов. Вновь расцветут сады и в них зазвенит детский смех. Наша земля залечит глубокие раны, нанесенные этой фашистской ордой, но черные ямы противотанковых рвов, похоронившие тысячи человеческих жертв, обгорелые стены здания гестапо, под которыми нашли смерть в огне 300 советских патриотов, тысячи удушенных, расстрелянных, растерзанных, замученных, — вечно будут стоять страшной тенью, чудовищных злодеяний и звать нас к неукротимой мести и к расплате.
Враг еще на нашей земле, он продолжает свои насилия над советскими людьми захваченных территорий. И сейчас, когда я произношу свою речь, где-то в еще оккупированных немецко-фашистскими варварами районах рокочут моторы «душегубок», вывозящих новые жертвы в подготовленным для них могилам.
Всю полноту ответственности за зверства и злодеяния, учиненные в период оккупации г. Краснодара и Краснодарского края, — говорит далее государственный обвинитель, — за пытки и издевательства, за массовые расстрелы, сожжение и изуверское истребление отравляющими газами, за сожжение и повешение ни в чем неповинных советских людей — стариков, женщин и детей, несут руководители разбойничьего фашистского правительства Германии и немецкого командования.