Агент Джеральда, Питер Гроуз, всегда считал Даррелла одним из трех великих людей, с которыми ему довелось встретиться в своей карьере. Двумя другими были Кристофер Ишервуд и нобелевский лауреат из Австралии Патрик Уайт. Но восхищали Гроуза не литературные достижения Даррелла. «Когда я познакомился с ним, — вспоминал Гроуз, — его лучшие книги уже были написаны и он добирал остатки». Теперь Джеральд превратился в довольно заурядного писателя. Хотя сэр Билли Коллинз, глава издательского дома «Коллинз», по-прежнему считал его ведущим автором, редакторам Адриану Хаузу и Филиппу Зиглеру приходилось все больше работать над его рукописями, чтобы сделать их пригодными для публикации. Снижение качества книг Даррелла сильно чувствуется в «Филе из палтуса» и особенно в так и оставшейся незаконченной книге о путешествии в Сьерра-Леоне «Поймайте мне колобуса». Эти книги продавались хуже своих знаменитых предшественниц «Моя семья и другие звери» и «Гончие Бафу-та», но все же были переведены на много языков. Особенно популярными они стали в странах коммунистического блока, и в частности в Советском Союзе. Мятежный взгляд на жизнь Джеральда Даррелла импонировал коммунистам. В то же время были проданы права на экранизацию трех книг Джеральда — «Ослокрады», «Рози — моя родня» и «Моя семья», хотя ни один из этих фильмов так и не был снят.
Питер Гроуз вспоминал:
«Джеральд никогда не относился к писательскому труду всерьез. Он писал, чтобы решить три проблемы. Во-первых, книги были для него источником средств. Во-вторых, в них он мог излагать свои идеи. И в-третьих, они делали его знаменитым. Он стал настоящей звездой благодаря своим книгам. Свою известность он мог использовать для исполнения цели жизни. Я был в его зоопарке и был потрясен. Животные жили здесь так, словно человека не существовало. Это впечатляло. Результаты, достигнутые Джеральдом Дарреллом, были уникальны для того времени. Я искренне восхищался его человеческими качествами. Теперь становится ясно, насколько он обогнал свое время. Удивительно, что такие идеи могли возникнуть и быть осуществлены в пятидесятые и шестидесятые годы. Даррелл испытывал чудовищное давление, его терзали сомнения и тревога. Зоопарк и Фонд требовали огромных денег, поэтому ему приходилось постоянно искать источники средств. Он выступал на благотворительных обедах, мелькал на телевидении, собирал средства везде, где только мог. Он испытывал такое же давление, как комик, который каждый вечер должен быть смешным. Неудивительно, что в таких условиях он начал пить. Алкоголь снимал боль повседневной жизни. Его пьянство усиливалось по мере усиления давления на него. В конце жизни он превратился в настоящего алкоголика. Помню, как во время одного из своих приездов на Джерси я застал Джеральда в восемь утра с огромной бутылкой бренди. Он отхлебнул бренди и запил молоком — таким был его завтрак. К одиннадцати бутылка была уже прикончена. Но я никогда не видел его пьяным, когда ему предстояло выступать с речью. Тогда он собирался и был при полном параде».
В апреле 1971 года Джеральд и Джеки снова отправились во Францию. Их сопровождали Пегги Пил и Анна Валентайн. Летом Джеральд работал над книгой «Поймайте мне колобуса». Работа шла тяжело. Экспедиция в Сьерра-Леоне была неудачной, и раздражение Джеральда вылилось на страницы книги. Он неудачно отобрал материал, и книга не удалась.
16 апреля Джеральд написал письмо лорду Джерси. В нем он излагал свои планы: зоопарку необходима новая клетка для горилл, необходимо удобнее разместить конголезских павлинов, следует подумать о правильном использовании заливных лугов («самого очаровательного места нашего зоопарка»). «Я закончил две главы новой книги, — добавлял он в конце письма, — и в полной мере насладился изысками французской кухни и мастерством местных виноделов. Я чувствую себя если не как помолодевший гигант, то, по крайней мере, как взбодрившийся пигмей». Джеральд жил неподалеку от имения Лоуренса. Братья часто встречались за обедом, на прогулках. Они много разговаривали. Лоуренс и Джеральд всегда были близки, и теперь их близость смогла наконец проявиться. К сожалению, Джеральд не смог приобрести ферму брата, хотя очень на это рассчитывал. Ему не удалось собрать необходимую сумму. 11 июня он писал Лоуренсу: «Если даже все три фильма будут сняты, я смогу всего лишь арендовать ферму на пять лет».
Через несколько дней он получил письмо от сэра Жиля Гатри, в котором тот излагал последние новости Фонда: леди Саранна Калторп пожертвовала 20 тысяч фунтов, чтобы «отогнать волка от двери»; научный комитет разработал программу сохранения, «которая вселяет оптимизм во всех сотрудников зоопарка»; а «вы, мой дорогой мальчик, должны будете осенью отправиться в Штаты», чтобы к весне 1972 года завоевать Америку и, «подобно рыцарю в сверкающих латах, вернуться в поместье Огр на коне!». В конце месяца лорд Джерси написал Джеральду о том, что его поездка в Америку очень важна для Фонда. «Сбор средств в Соединенных Штатах целиком зависит от вас, — писал он и приводил высказывание одного из друзей сэра Гатри: «Если Даррелл хочет получить деньги, ему стоит приехать и собрать их самостоятельно. Посылать представителей совершенно бесполезно».
Но планы поездки были нарушены. Первой помехой оказалась очаровательная, но несчастная леди Саранна Калторп, с которой Джеральд и Джеки давно дружили. Некоторые друзья считали эту дружбу ненормальной и даже извращенной. Без тени усмешки Джеральд предложил сделать леди Калторп специалистом по сбору средств на Джерси, потому что она — «самая сексуальная шлюха на острове».
Пост Саранны требовал, чтобы она оставалась свободной, так как Джеральд считал подобную деятельность несовместимой с жизнью замужней женщины. Замужняя дама должна слишком много думать о различных условностях. Джеральд был глубоко разочарован тем, что после развода с лордом Калторпом Саранна приняла предложение Тони Лорт-Филипса, работавшего в зоопарке на заре его создания. Джеральд был вне себя. Из Франции он писал Саранне, что воспринимает ее решение как предательство.
«Не могу поверить, что ты совершила подобную глупость, — негодовал он. — Надеюсь, это всего лишь временное помрачение рассудка. Но твои Действия не оставляют мне выбора — теперь наша работа станет для тебя всего лишь хобби, развлечением, игрой… Счастье делает человека идиотом, как ты сама всегда говорила. Я буду рад, если ты немедленно отправишь письмо лорду Джерси с просьбой об отставке».
Джеральд никогда больше не встречался с Саранной. Ее второй брак закончился так же неудачно, как и первый, она вернулась на остров, несчастная и разбитая. Она стала пить все больше и больше. Несколько раз ее машина попадала в аварии на извилистых дорогах Джерси. В конце концов она умерла от алкоголизма в местной больнице.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});