Читать интересную книгу Танцующая с грозой (СИ) - Сдобберг Дина

— Мне всё равно, что вы там себе придумали и решили в своих безмозглых головах. — Без всяких сомнений и так, чтобы было всем хорошо слышно, ответил наг, обнимая Каяну и успокаивая её. — И на ваш выбор также. Я сейчас проведу ритуал с единственной желанной и имеющей для меня значение женщиной, а потом просто сверну шею твари, посмевшей огорчить мою пару.

— Мне бы тоже хотелось поинтересоваться, с какой радости, ни в дни выбора, ни на ритуальных площадях, ни среди свободных самцов, кто-то заявляет о каких-то правах? — Злобно прищурившись, и нарочито спокойным голосом поинтересовался жрец.

Подружки этой самой красной как-то потеряли свою самоуверенность и даже сделали попытку отползти обратно в толпу, но эта самая толпа им этого сделать и не дала. Однако сама нагиня туч над своей головой ещё не почувствовала.

Я стояла, стараясь успокоиться, взять себя в руки. А ведь мне о подобных заявлениях рассказывали Гар с Сидом, когда я им рассказала о метке на груди Рафа. Тогда я не придала особого значения этому. А сейчас во всей красе развернулась, кажется, типичная ситуация, когда привыкшие к вседозволенности и выполнению любых своих прихотей нагини, требовали себе то, что им не могло принадлежать. И назойливой мухой крутилось в голове, а как часто эти дряни заявляли о таком своем праве?

Тем временем, Каяна решительно выпуталась из объятий мужа и вышла вперёд. Сейчас ее происхождение бросалось в глаза. Надменная и отстраненная, с ледяным пламенем в изумрудных глазах, Каяна окинула нагинь насмешливым и презрительным взглядом.

— Что ж. Право есть право. Только уж и заявляйте его по всем правилам. — Девушка остановила, метнувшегося было, к ней жреца доброй улыбкой прежней Каяны. — Приходите и забирайте. Только я, Каяна, в девичестве Наирида Леройд, клянусь перед ликом богини Ссаарды, что превращу в пепел любую дрянь, осмелившуюся посягнуть на моих мужей. На любого из моих мужчин.

Как подтверждение её слов, на ее руках вспыхнуло ревущее пожаром пламя. Нагини шарахнулись в сторону, испугавшись даже на расстоянии. Побледневшие, с испуганно бегающими глазами, они явно уже жалели о своем появлении. Кроме Рииссы. Та быстро взяла себя в руки.

— Ну, эта хоть аристократка. Но я — нагиня. Сокровище своего народа. Не какая-то двуногая тварь, годная лишь для рождения потомства тем, на кого не обратили своего внимания мы, имеющие один образ с богиней! — Девка высокомерно ткнула на статую Ссаарды и конкретно, на её извивающийся хвост.

— Может я и двуногая тварь, и конечно не аристократка, но справедливость для всех едина, и право на неё есть у всех — из толпы вырываясь из рук двоих нагов, вдруг вышла невысокая девушка. Светлые волосы, заплетённые в тугую толстую косу, были переброшены через плечо на пышную грудь. Серые сердитые глаза и закушенная в волнении губа довершали образ.

— Несколько дней назад, мужья, а замужем я уже второй сезон, уговорили меня пойти с ними к горному озеру. Возвращаясь, я подвернула ногу. Поэтому часть пути старший муж нес меня домой на руках. Почти у самого дома мы столкнулись вот с этой компанией. И Риисса также заявила право на моего мужа, муж отказался. Служитель местного храма пытался его заставить пойти с этой дрянью. Тогда Фарг сказал, что это будет изменой мне, его жене. Риисса повторила свое требование, заявив, что ее мало волнуют переживания человеческой подстилки. Муж все равно отказался, напомнив, что он женат. Тогда за отказ развлекать эту девку, служитель приказал дать десять ударов плетью мужу, а потом, когда заживёт спина отдать его Рииссе, во исполнение права. Сейчас муж в подвалах храма, как его там лечат и лечат ли вообще, неизвестно, к нему никого не пускают…

— Не переживайте — перебила девушку, еле сдерживающую слёзы, я, понимая, что силы и уверенность её вот-вот оставят.

И обратилась к просто лучащейся от самодовольства нагине.

— То есть, вы считаете себя чем-то особенным, только потому, что как и статуя богини имеете хвост? И на этом основании позволяете себе разрушать и так хрупкие и только зарождающиеся семьи? Пользуясь правом, введённым бурыми обманным путём, и между прочим отмененным правом, продолжаете толкать нагов в вырождению? — О таких нюансах нагини видно не подумали, а ведь они кардинально меняли их положение, только после моих слов, до них стало доходить, что сила отнюдь не на их стороне. — И что это за служители такие, что продолжают нарушать законы? Где этот выродок?

Я чувствовала, как магия начинает вырываться из под контроля, пробегаясь искрами по коже.

— До этого поселения мы ещё не дошли. Прошу воинов храма из ближайших поселений перенестись в эту общину. Служителя в казематы, вместе со всеми сопричастными к подобным деяниям. После свадьбы лично разберусь — шипел жрец. — Нагу оказать всю возможную помощь и вернуть семье. Проверьте, нет ли там и других самцов с той же ситуацией. Дома и гаремы нагинь проверить досконально, каждый камень перевернуть. И если там окажутся наги, которых подобным же образом…

— Окажутся! — Перебила Кайра я. — Эти твари привыкли так развлекаться. Неужели непонятно? Видели самцов, оказывающих внимание и заботу своим жёнам, и требовали себе, разрушая зарождающуюся возможность к примирению. И все это с полной поддержкой служителя. Сколько ещё таких служителей и таких нагинь ползает по нагаату и развлекается подобным же образом? Только потому, что статуя в храме имеет хвост? Они настолько уверились в своей ценности и значимости, что уже решили, что и границ для них не существует. Раз сошло с рук подобное в своей общине, то и на весь нагаат можно "захотеть"?

С каждым словом гнев на этих змей нарастал все сильнее. Они же уже почувствовали, что игры закончились. И черту, когда ещё они могли скрывать свои выходки, они перешли. Даже красная растеряла всю свою самоуверенность и сбилась в кучку с подружками. Но их испуг меня уже только сильнее подхлестывал.

— Вам значит необходимо большое количество самцов? Определиться не можете? — В голове всплыло заклинание быстрого гниения для мусора, которое я учила, когда еще была в замке. — Ну, разве можем мы отказать в такой прихоти? Пусть так и будет.

Отпущенное заклинание начало проявляться болезненными судорогами и гнойными язвами на теле всех четырех нагинь.

— Отныне и пока не сдохнете, ваше место в борделе. Переступите порог этого заведения — начнёте гнить. Откажете в близости хоть одному самцу — начнёте гнить. Попытаетесь просто жить в борделе, не выполняя своих новых обязанностей — начнёте гнить. Можете не отправляться в бордель. Двое суток гниения и смерть. Узнаю, что кто-то ещё так развлекается — я окинула взглядом толпы, что были видны в пространственных амулетах — и этот кто-то разделит вашу судьбу. Думаю, вполне справедливо!

Мою речь прервал грохот за спиной и звонкий смех, хорошо слышимый всем и каждому. Я обернулась посмотреть, что произошло, и замерла в изумлении. Впрочем, как и все остальные. Статуя богини изменилась. Нет, все тоже лицо. Все тоже пламя в глазах. И даже туника все та же. Только вместо хвоста, у богини были ноги. Ссаарда явила свою волю.

Потратив некоторое время на наведение порядка, и заметив, что девушка у которой отняли мужа исчезла вместе с появившимися на площади белыми, как и два других нага, что стояли все время за её спиной, мы вернулись к проведению ритуала, под хорошо слышимые удивлённые высказывания на площадях.

— Что там у этих синих творится? То Лангран, то Леройд…

— Только выдохнули, что Ланграны не будут мстить, теперь нате вам…

— Так девушки сами же пришли и сказали, что сироты и родов не называли…

— Магия поздно проснулась, потому и пришли…

— Да запретить им в отборах участвовать! А то они в следующий раз кого призовут? А точно свадьбой отделаемся?

— Ну, вон не отдала же… Простила, значит, а она, сколько лет женой пробыла…

— Вон и семья невесты на ритуале…

— Везёт же! И за что их приняли?

А тем временем, солнце достигло зенита. В храме стало становиться очень жарко. Аромат фиалок заполнил собой все пространство. Появившийся неизвестно откуда теплый ветер засыпал и храм, и находящихся в нём нежными лепестками.