Читать интересную книгу Город Бездны - Аластер Рейнольдс

– Собираетесь заселить планету горсткой уцелевших. Хаусманн, вы хоть немного разбираетесь в генетике? Знаете, что такое инцест?

Да, я думал не только об этом. Но какой смысл посвящать недоумка в свои планы? Если у него действительно такая хорошая разведка, пусть узнает обо всем сам, без моей помощи.

– Всему свое время, – сказал я.

Первым, кто бросил мне вызов, был Самудио. Правда, результат получился несколько неожиданным. Видимо, капитану «Палестины» показалось, что у него есть все шансы полностью перекрыть поток антивещества, иначе он бы не пытался остановить свои двигатели.

Вспышка была столь же мощной и ослепительно-белой, как в тот день, который я помнил с детства, – в день гибели «Исламабада».

Но назавтра случилось нечто непредвиденное.

Перед взрывом до последнего мгновения с корабля Самудио продолжала поступать техническая информация. И его союзники, вынужденно сохраняя режим торможения, которое безуспешно пытался прекратить Самудио, получали эти послания. Я не предвидел, что уцелевшие корабли объединятся против меня. Вначале это показалось мне странным, но следовало догадаться, что такое случится. Теперь у мерзавцев появился общий враг. В некотором роде это была моя заслуга. Я вызывал у них такой страх, что они предпочли объединить усилия в борьбе со мной, забыв прежние раздоры.

Когтистые лапы Самудио тянутся ко мне с того света.

– Он даже не подозревал, какую ценность представляют эти данные, – произнес Арместо.

– Самудио это не помогло, – возразил я.

Уцелевшие корабли Флотилии продолжали торможение. Связь между ними и «Сантьяго» ухудшалась, но специальное программное обеспечение делало помехи почти неощутимыми. Никак нельзя было противодействовать лишь задержке по времени, которая росла вместе с расстоянием, разделяющим нас.

– Согласен, – ответил Арместо. – Но, пожертвовав собой, эти люди дали нам информацию колоссальной ценности. Вам объяснить?

– Если это доставит вам удовольствие, – ответил я подчеркнуто скучающим тоном.

На самом деле меня терзала не скука, а страх.

Арместо рассказал. Информация с «Палестины» шла к ним сквозь космос до последней наносекунды перед взрывом корабля. И до последней наносекунды экипаж пытался остановить поток антивещества. Люди на борту «Палестины» знали, что находятся в смертельной опасности, но точные параметры аварийного режима до сих пор не были установлены, они лишь приблизительно определялись в процессе компьютерного моделирования. Поговаривали, что при достаточно корректной работе в аварийном режиме есть возможность удержать ситуацию под контролем, регулируя поток горючего. Это было невозможно проверить заранее, но команда «Палестины» провела эксперимент, который стоил ей жизни. Данные телеметрии перестали поступать сразу после выхода в аварийный режим, но они рассказали о нестабильности больше, чем любые лабораторные тесты или компьютерные симуляции.

И Арместо смог извлечь из этого выгоду.

Информация позволяла прогнозировать развитие ситуации в аварийном режиме. Данные, загруженные в бортовой компьютер, вкупе с моделями, построенными специалистами по энергоустановкам, позволили разработать методику сдерживания дисбаланса. Стоило слегка поколдовать с топологией магнитного «горлышка», и поток аккуратно гасился без риска обратного выброса антивещества или его утечки. Это была чертовски опасная затея, но мои противники решили рискнуть.

Оба корабля, преследующие меня, – «Бразилия» и «Багдад» – развернулись так, что сопла двигателей смотрели вперед. Выбросы антивещества вспыхнули в небесной полусфере за кормой «Сантьяго», точно голубые солнца. Потоки излучения из двигателей – мощное оружие, не стоит его недооценивать. Но я знал: ни Арместо, ни Омдурман не решатся опалить своими факелами корпус моего корабля. Они готовы уничтожить меня, но не будущих колонистов, находившихся на моем борту. С тем же успехом я мог бы запустить двигатель и накрыть выбросом одного из этих гадов, которые ползли за мной. Но это однозначно развяжет руки уцелевшему. Он спалит «Сантьяго», и пассажиры на борту уже не спасут меня. Компьютерное моделирование показало, что я не успею повернуть: второй корабль очистит меня от грехов единственной вспышкой адского пламени.

Скверная перспектива… Значит, мне придется уживаться с парой врагов, пока не найдется способ от них избавиться. Я все еще просчитывал варианты, когда оба огненных конуса мигнули и погасли абсолютно синхронно.

Затаив дыхание, я ожидал двойной ядерной вспышки – она бы подтвердила, что прекращение подачи антивещества привело к неполадке в работе двигателей.

Но вспышек не было.

Арместо и Омдурману удалось заглушить двигатели, и теперь они по инерции двигались за мной. Впрочем, прежней скорости не достигли.

Арместо вышел в эфир:

– Надеюсь, вы все видели, Небесный. Вам не кажется, что ситуация изменилась?

– Не настолько, как вам бы этого хотелось.

– Да перестаньте юлить. Вы понимаете, что это означает. Теперь мы с Омдурманом можем запускать наши двигатели на любой отрезок времени, сколь угодно короткий. А вы не можете. В этом вся разница.

Я выдержал паузу.

– Это ничего не меняет. Относительная масса покоя кораблей за день не изменилась. Вам все равно придется тормозить, если хотите попасть на орбиту шестьдесят первой Лебедя. Мой корабль по-прежнему легче на массу сброшенных модулей со «спящими». Значит, у меня сохраняется преимущество. Я буду двигаться с крейсерской скоростью до последней минуты.

– Вы кое-что упустили, – возразил Арместо. – У нас тоже есть мертвые.

– Это уже не имеет значения. В любом случае крейсерская скорость «Сантьяго» выше. И если я не ошибаюсь, вы сами говорили, что потери у вас меньше.

– Мы найдем способ остановить вас, Хаусманн. И не дадим прийти первым.

Я посмотрел на дисплеи дальнего обзора. Оба корабля изображались как крупные продолговатые пятна. Снова они поворачивали – медленно, но верно. У меня на глазах пятна превратились в тонкие линии, затем линии стали точками…

И вдруг исчезли в ореолах излучения.

Корабли объединились, чтобы начать погоню.

– Наш разговор не закончен, – сказал Арместо.

Через день я увидел, как с обоих кораблей выбрасывают мертвецов.

Прошло ровно двадцать четыре часа с тех пор, как Арместо и Омдурман возобновили погоню, продемонстрировав способность регулировать работу двигателей, – я пока не знал, как они это делают. Гибель «Палестины» пошла им на благо, хотя об этом никто не говорил. Равно как и о том, что взрыв стоил жизни почти тысяче колонистов.

Теперь оба корабля снова летели с той же скоростью, что и «Сантьяго», приближаясь к Пункту Назначения. И враги были готовы на все, чтобы побить меня моим же оружием. Понятно, что ничего другого им не оставалось. Масса моего корабля по-прежнему была меньше. Значит, им придется сократить массу, если они хотят следовать по той же кривой торможения.

То есть выбросить в космос своих мертвецов.

Это выглядело не слишком изящно. Должно быть, им приходилось работать круглые сутки, чтобы выполнить те операции, на которые у Норкинко ушла почти вся жизнь. Но у них имелось преимущество: им не нужно было скрываться. Все люди на борту «Бразилии» и «Багдада» не жалели своих сил для достижения цели. Я почти завидовал им. Насколько проще выполнять работу в открытую… правда, при этом страдает элегантность исполнения.

Я смотрел на сильно увеличенные изображения модулей, которые отрывались от кораблей, точно клочки бумаги, – мало похоже на заранее спланированную акцию. Качество изображения было скверным, оно не позволяло убедиться в том, что по обшивке ползают люди в скафандрах, орудуя резаками и взрывчаткой. Без грубой силы им было просто не обойтись.

– Вам все равно не победить, – сказал я.

К моему удивлению, Арместо снизошел до ответа – хотя я был почти уверен, что оба корабля отныне будут соблюдать режим радиомолчания.

– Мы победим. Непременно победим.

– Вы сами говорили, что мертвых у вас меньше, чем у меня. Даже если выбросите всех, этого будет недостаточно.

– Мы сделаем так, чтобы этого было достаточно.

* * *

Позже я разгадал их замысел. Что бы ни случилось в дальнейшем, до Пункта Назначения оставалось не больше двух-трех месяцев полета. При разумном использовании запасов некоторых колонистов можно было разбудить раньше срока. Оживленные момио могут жить на борту вместе с экипажем; условия будут почти нечеловеческими, но все же пригодными для существования. Каждые десять разбуженных колонистов – это один сброшенный модуль и соответствующее уменьшение массы корабля, которое даст более крутую траекторию торможения. Это длительный и рискованный процесс. По моим расчетам, они потеряют примерно одного из десяти колонистов, потому что условия размораживания будут близки к экстремальным. Но этого действительно может оказаться достаточно.