– Ваша кожа черная или это краска?
Я понял, какую часть меня она сейчас изучала. Под слоем грязи, будь я ирландцем, а не негром, мой румянец бы полыхал, как заходящее солнце. У местных одежда служила для украшения или защищала от непогоды, и вид обнаженного тела их не смущал.
– Верно, – сказал я. – Я черный. Даже очень.
– Мы слышали про чернокожих мужчин, – сообщила она, – но никогда раньше не видели.
– Есть и другие, как я?
– Мы слышали про это. Они далеко на юге, хотя я подозреваю, что они менее грязные.
– Кстати, – сказал мужчина, – мы благодарим вас. Вы очень помогли нам, и вы прекрасно владеете мечом.
– Видимо, вы справились бы и без меня, но я рад помочь.
– Вы нам льстите. Меня зовут Девел, а это моя сестра Джеррел.
Я кивнул. Девел обернулся к мертвому человеку, лежащему под нашими ногами в крови. Он нагнулся и дотронулся до его лица.
– Бандел погиб от руки Тордо, предателя.
– Мне очень жаль, – вздохнул я.
– Он был воином, тут не о чем говорить, – сказала Джеррел, но, судя по ее тону, они с Девелом хоть и были спокойны внешне, в душе страдали от смерти товарища. Вот почему меня так удивило то, что произошло потом.
Девел вытащил труп с края повозки, положил на ветку, затем без церемоний сбросил вниз со словами:
– Обратно в землю.
Мне это показалось крайне неуважительным и странным, но, как я узнал позже, это повсеместный обычай. Когда человек, живший в большом городе, умирал, его относили под деревья. Если он умирал на земле, его оставляли там, где он лежал.
Такая смерть считалась честью.
Я с трудом воспринял сбрасывание трупа на землю, но сдержался. От них теперь зависела моя жизнь.
– Могу я спросить, кто были эти люди и почему они хотели убить вас?
Джеррел взглянула на Девела и произнесла:
– Он без вопросов решил присоединиться к нам и теперь повязан с нами кровью.
– Это правда. – По лицу Девела я понял, что сестра не убедила его, но все же он ответил: – Они из Варнина. А мы воины Шелдона. Точнее, мы принц и принцесса. Мы собирались проникнуть в их страну, чтобы достать талисман.
– Вы воюете за какую-то безделушку? – удивился я.
– Это гораздо больше, чем украшение, – сказала она. – А так как нас только двое, это трудно назвать войной.
– Я бы вызвал подкрепление.
Она кивнула.
– У нас не было времени.
Она не стала объяснять. Мы остановились на этом и стали освобождать сверкающий серебром корабль от веток, на которых он застрял. Эта работа, казалось, уже не касалась меня, но все же я помог им. Корабль оказался легким, как пушинка. Когда ветки были срезаны, он не упал вниз, а продолжал плавать в воздухе, слегка покачиваясь. Девел забрался на переднее сиденье и взялся за серебряный рычаг. Машина загудела громче, чем раньше. Джеррел заняла место позади него.
– Поехали с нами.
Девел оглянулся на нее.
– Мы не можем оставить его, – объяснила она. – Он выглядит так, словно потерялся.
– Точнее не скажешь, – вставил я.
– И он помог нам, когда мы в этом нуждались, – добавила она. – Он рисковал своей жизнью.
– У нас есть миссия, – произнес ее брат.
– Мы найдем для него безопасное место. Предстоит еще долгий путь. Нельзя просто оставить его здесь.
Обсуждение шло так, словно меня тут не было. Я сказал:
– Я был бы очень признателен, если бы вы доставили меня куда-нибудь подальше от этого дерева.
Девел кивнул, но я видел, что он вовсе не убежден. Я шагнул в машину и сел. Девел смотрел на меня. Уверен, ему не нравился такой поворот, даже несмотря на то, что я помог им в сражении. Но он ничего не сказал. Повернувшись вперед, он снова взялся за рычаги. Машина тихо загудела и выскользнула из переплетения веток. Я нагнулся, отклоняясь от ветвей. Когда снова поднял глаза, машина летела высоко в небе, над кронами деревьев в залитой солнцем синеве. Я был потрясен. Это был очень легкий и маневренный корабль, техника у них шагнула намного дальше того уровня, которого мы достигли дома. В то же время, как я заметил, уровень развития их огнестрельного оружия невысок. По моему мнению, это очень даже неплохо, пусть он и остается таким. Люди и крылатые мужчины вполне могут наносить друг другу раны, ограничиваясь холодным оружием. Что касается пистолета Девела, то он выбросил его так, словно это был порванный носовой платок.
Я посмотрел за борт. Мы проплывали над диковинными существами. Внизу летали огромные монстры с кожаными крыльями, исчезая и появляясь меж деревьев. На изредка встречающихся открытых полянах попадались чудовищные ящерицы различных цветов. Животные поднимали головы, заслышав шум нашего судна, и рты их открывались, словно от удивления. Пасти их были усажены длинными рядами острых зубов. Мы пролетели над кипящими грязевыми озерами, и корабль обдало теплом. Из грязи на сушу и вверх, на деревья, выползали огромные змеи. Это было красиво и страшно одновременно. За короткое время я пережил погружение большого океанского лайнера, чудесное появление в горячем озере, лазил по деревьям в поисках пищи и вступил в борьбу с человеком со странным талисманом, которому помогали крылатые существа. Теперь же, растерянный и смущенный, я летел над гигантскими деревьями в легкой повозке, на огромной скорости, а мое тело обладало удивительными возможностями, словно кто-то в мою кожу нарядил двадцатилетнего. И сейчас он повернулся к водителю.
– Куда вы летите? – Мне пришлось говорить громче, чтобы перекричать шум ветра.
– Наверное, нам лучше не говорить об этом, – отозвался Девел. – Вы помогли нам, но наша миссия секретна. Вы знаете о талисмане достаточно, и большего вам знать не нужно.
– Понятно, но куда вы меня везете?
– Я еще точно не знаю, – ответил Девел.
– Прекрасно, – сказал я. Мне хотелось оставаться с ними до тех пор, пока я не узнаю как можно больше об этом мире. Это лучше, чем бродить в лесу; но насколько лучше, мне еще предстоит выяснить. Как говорил нам старый сержант, пожевывая табак: «Жив, и радуйся». Это был один из тех советов, что он дал мне, его слова запали мне в душу; он всегда завидовал моему образованию, называл его «языком белых». Я получил «язык белых» благодаря своей матери, чероки, которая научилась читать и писать в школе белых людей и потом сама стала учительницей. Она всегда говорила, что образование не принадлежит никому, кроме того, кто стремится его получить. Еще она говорила, что образование – это больше, чем слова и знаки на бумаге. Она рассказывала мне про обычаи чероки, от нее я научился охотиться и наблюдать за жизнью дикой природы, научился всему, что могло мне потребоваться, чтобы выжить.
Тем не менее я предпочитал комфорт летающих саней сырости дикого леса под нами. Так я мог поразмыслить и составить для себя план действий, но, должен признать, мои размышления не очень-то продвинулись. Похоже, что колесики в моей голове прокручивались, но оборотов не набирали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});