Читать интересную книгу История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II - Коллектив авторов

В отличие от танков и самолетов более мелкое оружие и боеприпасы не требовали специальных заводов и часто изготовлялись на гражданских предприятиях. Знаменитые минометы «Катюша» делались на заводах сельскохозяйственного оборудования. Так одновременно с перемещением заводов на восток шла перестройка всей промышленности на военный лад. Этот переход был предусмотрен мобилизационными планами и прошел быстрее и полнее, чем в Германии или Америке: командно-административная система с таким расчетом и создавалась.

Ежегодное производство времен войны отражают такие цифры:

Жизнь танка на фронте была недолгой – около 10 недель. Потому, чтобы обеспечить единовременное наличие 5 тыс. танков на фронте, надо было производить 25 тыс. в год. Выпуск самолетов, как видим, также резко увеличился. Однако производство на импровизированных заводах неквалифицированными рабочими при слабой подготовке летчиков давало себя знать. По данным за 1944 г., огнем противника было сбито 1750 самолетов, а в небоевой обстановке от катастроф погибло 6223 – т. е. в 3,5 раза больше. После войны главный маршал авиации А.А. Новиков был даже осужден за то, что «протаскивал на вооружение заведомо бракованные самолеты». Вина, вероятно, все же не столько его, сколько системы, требовавшей количества любой ценой и не думавшей о жизни летчиков.

Как бы то ни было, нечеловеческими усилиями, на полуголодном пайке, работницы и работники тыла вооруженные силы снабжали. Советские вооруженные силы уже в 1943 г. добились превосходства над немецкими по количеству военной техники; а в 1944–1945 гг. их превосходство стало подавляющим.

Очень тяжким было положение эвакуированных людей в Узбекистане. Очевидец тех событий, советский дипломатический работник Лев Васильев, бежавший от сталинского режима через Иран на Запад, свидетельствует.

Свидетельство очевидца

«Средняя Азия 1943 г. поражала убожеством не только по сравнению с годами НЭПа, но даже по сравнению с началом 30-х гг.

Ташкент и Наманган были забиты беженцами из Центральной России. В одной комнате жило зачастую по две семьи – одна местная и одна – беженская. Больше одной комнаты на семью вообще не имел никто в городе, кроме высшего начальства. В магазинах можно было видеть только пустые полки. Продовольственный паек ограничивался фунтом хлеба на человека в день. Люди голодали и умирали от голода. Старый знакомый врач рассказал, что медицинский персонал буквально валится с ног от переутомления – так много в больницах умирающих от голода. Гибли, главным образом беженцы, прибывшие «неорганизованно», т. е. те, которые приехали сами, а не были эвакуированы с учреждениями или заводами… Но, прибыв на место, эти несчастные не получали ни работы, ни продовольственных карточек, ни крова. Они вповалку спали на площадях и в парках, грязные, обовшивевшие, голодные. Тех, кто от голода уже не мог стать на ноги, подбирали и направляли в больницы». – Л. Васильев. Пути советского империализма. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1954. С. 161–162.

Особенно невыносимым было положение увечных воинов. Солдаты, потерявшие ноги, руки, зрение, получали нищенскую пенсию и вынуждены были просить милостыню, чтобы не умереть с голоду. В народе таких несчастных, ездивших на досках с колесами, прозвали «самоварами». Несчастные инвалиды спивались, и смертность среди них была очень высока.

Свидетельство очевидца

«Один красочный эпизод, виденный мной в кабинете председателя городского совета города Намангана, хорошо характеризует взаимоотношения власти и инвалидов. Председателя Городского совета узбека с русской фамилией – Назарова – я знал еще по прежней работе. Зашел проститься с ним перед отъездом. Не успели мы закурить и начать разговаривать, как в соседней комнате поднялся какой-то шум, затем дверь кабинета широко растворилась, и на пороге появился слепой в военной форме без знаков различия. Слепой, опираясь на палку и ощупывая стену свободной рукой, решительно устремился вперед. Секретарша, худенькая, слабая женщина напрасно тянула его сзади за шинель, – стуча палкой, слепой подошел к столу.

– Что вам угодно? – спросил председатель.

– От голода умираю! – истошным голосом заорал слепой. – Вы что думаете, можно прожить на ваши 150 рублей?

– У меня нет никаких фондов для помощи инвалидам, – сказал Назаров, – я могу только проверить аккуратность выплаты вам пенсии.

– Фондов нет, а умирать за вас, мерзавцев, на фронте есть фонды… крысы тыловые! – Слепой ощупью схватил чернильницу и пустил ее в направлении Назарова. Председатель Горсовета вскочил и, боясь себя выдать каким-нибудь звуком, молча прижался к стене.

Два милиционера, вызванные секретаршей, увели слепца только после того, как он успел снести палкой с письменного стола все лежащие на нем бумаги и предметы. Немудрено, что население, видя подобные сцены, старалось всеми силами уклониться от мобилизации и избежать отправки на фронт. По кишлакам скрывались дезертиры, а на вокзалах разыгрывались трагические сцены». – Л. Васильев. Пути советского империализма. С. 161–162.

Цены на продукты были крайне высоки. При средней зарплате 450–500 рублей в месяц, 150-граммовая лепешка стоила 15 рублей, курица – 300, а пара хороших ботинок – 2500 рублей. Естественно, что все это можно было купить только на рынке, так как магазины по советскому обыкновению были пусты. Так жили советские люди в эвакуации.

Литература:

М.С. Солонин. На мирно спящих аэродромах. М., 2006.

Н.С. Симонов. Военно-промышленный комплекс СССР в 20-е – 50-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. М., 1996.

Т.А. Павлова. Засекреченная трагедия. Гражданское население в Сталинградской битве. Волгоград: Перемена, 2005.

4.2.8. Новый внешнеполитический курс СССР. Присоединение к Атлантической хартии. Ситуация на фронтах Второй мировой войны к середине 1942 г. Проблема «второго фронта»

Нападение Германии на СССР в корне изменило расстановку сил во Второй мировой войне. Вступление в войну против Гитлера Советского Союза с его огромной территорией и людскими ресурсами означало для западных демократий как минимум передышку, а в лучшем случае – коренной поворот в борьбе со странами «оси». Уже в первые дни советско-германской войны Уинстон Черчилль и Франклин Делано Рузвельт, не скрывая своей антипатии к большевизму, заявили о поддержке России и готовности оказать ей военную помощь.

«Я не беру назад ни одного слова, сказанного мною против коммунизма. Коммунизм отличается от нацизма не более, чем Северный полюс отличается от Южного, – объявил Черчилль в парламенте через несколько часов после нападения Германии на СССР. – Но сейчас дело идет не о коммунизме, а о России». Черчилля многие в Великобритании помнили как горячего друга настоящей России, зарекомендовавшего себя таковым еще в годы Белой борьбы, и потому – ярого ненавистника большевизма. К его словам прислушались. Сэр Стаффорд Крипс был незамедлительно послан в Москву для установления рабочих контактов со сталинской администрацией. 12 июля было торжественно подписано советско-английское соглашение о совместных действиях в войне против Германии, по которому обе страны обязались помогать друг другу и не вступать в сепаратные переговоры с противником.

В пресс-конференции 24 июня президент США Рузвельт дал понять, что Америка поддержит военные усилия СССР. На советские денежные фонды, размещенные в США, были сняты запреты, наложенные после агрессии Сталина против Финляндии.

В конце июля в Москву прибыл специальный представитель президента США Г. Гопкинс, что дало сильный импульс советско-американскому сближению. В октябре Соединенные Штаты предоставили СССР заем в размере 30 млрд долларов для приобретения вооружения и снаряжения (около 333 млрд долл. в ценах 2007 г.). Сталинская пропаганда была быстро перестроена в духе новых отношений с Западом: бывшие «поджигатели войны» превратились в новых союзников, а прежняя «империалистическая война» – в освободительную войну «всех свободолюбивых народов» против «фашистской тирании».

14 августа 1941 г. Черчилль и Рузвельт, на борту боевых кораблей британского и американского флотов встретились у берегов Ньюфаундленда. Здесь они подписали Атлантическую хартию, в которой, наряду с призывом к уничтожению нацистской тирании, выдвинули положительные цели разрастающейся войны и послевоенного урегулирования.

Документ

Из Атлантической хартии: «США и Великобритания не стремятся к территориальным или иным приобретениям», «не согласны на территориальные изменения вопреки свободно выраженному желанию заинтересованных народов», «стремятся к восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем», будут стремиться, чтобы «все страны, победители и побежденные, имели равный доступ к торговле и мировым источникам сырья»; после победы над нацизмом, они будут «стремиться к экономическому сотрудничеству всех стран», «свободе мореплавания», установлению мирового порядка, при котором люди будут жить «свободными от страха и нужды». Такой порядок потребует «отказа от применения силы государствами» и «установления надежной системы всеобщей безопасности».