Читать интересную книгу Сон в Нефритовом павильоне - без автора

— С шестнадцати лет служу я вашему величеству, и я осыпан милостями с головы до пят. Каждая тварь — даже собака и вол — любит своего хозяина, и я не покинул бы вас, если бы не чувствовал, что бесполезен на службе в последнее время. Понимаю, что долг призывает меня находиться при дворе, и мне стыдно, но я ничего не могу с собою поделать. Ведь и любящий сын когда-нибудь оставляет свою мать и уходит в жизнь! Я обещаю вам выполнить все три условия, хотя меня смущает ваше предложение относительно сохранения мне жалования, прошу вас освободить меня от этой щедрости, будет лучше, если я останусь бедняком, каким явился во дворец!

Император усмехнулся.

— Нет, мы разрешаем вам уйти с должности правого канцлера, но запрещаем отказываться от содержания.

Яну ничего не оставалось, как согласиться. И, получив отставку, он вместе с родителями, женами и наложницами стал готовиться к отъезду из столицы. Добившись исполнения своей просьбы, на которой так настаивал, он не мог забыть расположения Сына Неба и направил своему государю такое послание:

«Неразумный слуга Вашего Величества Ян Чан-цюй, невзирая на милости, которыми Вы осыпали его столь долго, покидает Вас и уезжает из столицы. Я отправляюсь на восток, но сердце мое остается у Вас во дворце — как выразить Вам мое волнение перед разлукой? Ваша мудрость и доброта не уступают добродетелям Яо и Шуня, достоинствам Чэн Тана[390] и У-ди, и все же за десять лет пребывания на троне Вы не добились полного процветания страны и благоденствия народа только потому, что мы, Ваши слуги, были недостаточно преданы Вам и проявили мало усердия. Говорят, у хорошего плотника не бывает лишней щепки, у хорошего полководца — плохих воинов. В «Книге истории» сказано: «Если правитель мудр, то и министры у него хороши, если правитель легкомыслен, то и министры у него ленивые». Мой совет Вашему Величеству: ищите талантливых людей. Конечно, в былые времена и ныне цена человеку не одна, но, порождая человека, Небо предназначает его для полезного дела. В эпоху «Воюющих царств» люди не помышляли о покое, который познали они во времена Яо и Шуня, однако уже тогда были гармония и порядок. Но не от одних талантов людей зависит судьба государства! Досадно, когда способный юноша прозябает в провинции, дожидаясь своего часа и с надеждой взирая на далекий дворец, а там и знать не знают о несчастном. Государь проводит день, внимая лишь сплетням ничтожных слуг да болтовне придворных девок. Откуда же ждать процветания и благоденствия? Чтобы достойно управлять государством, надобно прежде всего выправить обычаи и нравы, установить строгие законы, бережливо расходовать казну, заботиться о народе, для чего уменьшить подати, улучшить судейское дело, запретить чрезмерную роскошь, искоренить подкуп, — это Вам скажет всякий! Сие очень важно, но есть кое-что и поважнее. Древние говорили: «Ученый — оплот государства!» Начав с воспитания подданных, надо потом выбрать среди них наиболее ученых и с ними обсуждать государственные дела. Но в нашей стране науками пренебрегают, никто не радеет о них — разве не должно такое заботить Вас? После династий Ся, Инь и Чжоу сложился порядок сдачи государственных экзаменов для получения должности. В эпоху Чжоу появились «шесть добродетелей, шесть правил поведения и шесть искусств», в эпоху Хань разработали порядок «выбора и назначения». Посредством этих установлений воспитывали и отбирали полезных для государства людей. Но прошло время, и этот порядок устарел: сдаст человек однажды экзамен — и теряет живость ума, сдаст успешно второй раз — и совсем разленится. Бедный не выдерживает тягот подготовки, закрывает книгу и думает, как бы заработать на пропитание. Богатый посмеется над неудачником и ждет для себя счастливого случая или пробирается на должность окольными путями. Так распространяются глупые взгляды и грубые нравы, воцаряется бесстыдство — и это все как чума для народа. Сегодня, как никогда прежде, нужно развивать науки, поощрять стихотворчество, сочинение жизнеописаний, ученых трактатов и книг — сколько бы при этом ни воспитали мы ученых мужей, все они будут стране на пользу. А разве не осталось более людей, которые болеют за судьбы отчизны? Пора снова ввести практику государственных экзаменов не только в столице, но и на местах. По всем уездам оповестить об отборе раз в три года лучших на государственную службу: из крупных земель — по десять и более человек, из малых — по пять-шесть. Испытать каждого на знание древних книг и умение справляться с государственными делами, для чего прикрепить их на время к Палате церемоний, а самых талантливых принять ко двору, еще раз подвергнув их экзамену. На таком испытании государю следует присутствовать самолично и самому проверять сочинения — только государь должен отбирать наиболее достойных и определять каждому должность.

Сегодня я покидаю столицу и отбываю в свое поместье и, хотя я уже свободен от государственных дел, не могу не высказать всего, что накопилось у меня на душе, всего, что меня тревожит. Мудрые правители прошлого придавали первостепенное значение отбору и взращиванию талантов, и я думаю, что в наше время судьба государства также зависит от достоинств Ваших слуг и советников. Прошу Вас, Ваше Величество, благосклонно принять мои размышления».

Император прочитал и воскликнул:

— Редкостной преданности человек наш князь Ян! При дворе ли он, у себя ли в поместье, равным образом радеет о государстве и о народном благе!

Ответ Яну гласил:

«Вы уезжаете из столицы, но душа Ваша по-прежнему остается рядом с нами. Мы знаем и видим, что Вы нас любите, и сожалеем, что не удалось нам убедить Вас остаться, — как мы печалимся из-за этого! Если бы не Вы, то кто указал бы нам на важность покровительства наукам? Вернитесь, князь, споспешествуйте нам в делах управления страной!»

При последней встрече во дворце император сказал Яну:

— В назначенный день мы лично прибудем к Восточным воротам, чтобы проститься с вами. Сообщите нам день отъезда.

А что было в этот день, вы узнаете из следующей главы.

Глава пятьдесят вторая

О ТОМ, КАК СЫН НЕБА ПРОЩАЛСЯ С ЯНОМ У ВОСТОЧНЫХ ВОРОТ И КАК В ЗВЕЗДНОЙ ОБИТЕЛИ КНЯЗЬ ЯН ПРАЗДНОВАЛ РОЖДЕНИЕ СЫНОВЕЙ

Император провожал Яна до восточных окраин столицы. К Восточным воротам съехались чуть ли не все высокопоставленные сановники, близлежащие улицы оказались запружены экипажами. Государь подошел к князю и взял его за руку.

— Нам всегда недоставало общения с вами, хотя мы и виделись почти каждый день. Сегодня вы уезжаете насовсем — как перенесем мы разлуку с вами?

Князь прослезился и отвечал:

— Никогда не забуду я десяти лет, которые провел возле вашего величества, никогда не покинет мою память ваш нефритовый лик. Я счастлив, что в этот день вы рядом со мной!

Император приказал позвать Хун: та тотчас явилась и пала ниц перед Сыном Неба. Государь наполнил своей рукой кубок и поднес его Яну со словами:

— Когда устроите родителей на новом месте, навестите нас — нам нужен ваш совет.

Император наполнил до краев еще один кубок и протянул его Хун.

— Выпейте это вино, чтобы жить вам с князем сто лет в радости и согласии и не забывать нас!

Ян и Хун с глубоким поклоном приняли из рук императора кубки и осушили их до дна. День приближался к закату, и государь стал собираться во дворец. Напоследок он приказал придворным:

— Выдайте князю десять тысяч золотых, в дороге ему предстоят немалые расходы!

Император сел в экипаж и уехал, но по дороге трижды оборачивался, и всякий раз в глазах у него стояли слезы.

Прощаясь с князем Шэнем, Ян дружески обнял его и сказал:

— Уверен, на праздники вы навестите меня! Князь Шэнь в ответ:

— Да, я люблю только природу и друзей. Мне говорили, что ваше поместье расположено в прекрасном уголке. Конечно, я не премину принять ваше приглашение, чтобы полюбоваться пейзажами гор Эмэй[391] и насладиться беседами с другом, талантливым, как Су Цзы-чжань.

Ян начал поторапливать слуг: настало время ехать. Лянь Юй и Су-цин долго смотрели вслед веренице экипажей, утирая рукавом слезы. Дама Цзя утешала их, как могла, и наконец они все вместе покатили в столицу.

Ян покидал императорский двор, будучи совсем еще молодым, в расцвете славы и сил, но он не мог противостоять обуревавшей его жажде покоя, желанию пожить среди зеленых гор под белыми облаками. В дороге он не останавливался ни разу, но все, кто видел его, говорили с восхищением:

— Вот едет знаменитый князь Ян — это он помог государю воцарить мир в стране и теперь, отказавшись от почестей и наград, направляется в свое поместье. Так поступили и ханьский Шу Гуан, и танский У Цяо!

Селение Звездная Обитель находилось на юго-востоке от столицы: с севера оно примыкало к горе Красный Зонт, а с юга его омывала река Алмазная. Селение было небольшое — несколько десятков домов, — но славилось красотой окрестностей не меньше, чем горы Гуанлишань. Люди начали жить здесь давно: расчистили у подножья горы место, поставили дома и завели тихие, скромные обычаи, не помышляя о роскоши. В середине усадьбы стоял Лотосовый павильон, в одном из залов которого жила тысячелетняя черепаха, ползавшая среди лотосовых листьев, — этот павильон отвели госпоже Сюй. Во флигеле Мужнина Услада обосновалась госпожа Инь, во флигеле Мужнина Утеха — госпожа Хуан. Отдельный домик Весенний Блеск предназначен был для старого Яна, рядом с ним высился павильон Блаженный Покой, в котором стал жить сам князь. Всюду радовали взор многочисленные беседки и павильоны, высокий забор окружал двор от любопытных взоров.