– Лет двадцать, если прогрессия будет арифметической, – прикинул я.
– Долго, – разочарованно вздохнул собеседник, – читатель успеет соскучиться, а его надо держать в напряжении.
– Так пусть дельта возрастает по геометрической прогрессии, тогда за пять лет все будет кончено.
– Замечательно, это как раз то, что надо для развития сюжета! Но только… чем арифметическая прогрессия отличается от геометрической, не подскажете? И вообще – что это такое, они обе?
Популярно разъяснив творцу начала арифметики – а может, и алгебры, так сразу и не упомнишь, к чему именно относятся упомянутые прогрессии, – я слегка задумался. А ведь действительно, не нужно никакого астероида или одномоментного извержения десятков вулканов. Даже если среднегодовая температура изменится на десять градусов в любую сторону, большинству населения Земли придется всерьез озаботиться выживанием. И перед правящими элитами всех стран встанет вопрос – то ли греть или, наоборот, охлаждать всех, но это получится плохо: больно уж кругом народу много. Или, что логичнее – сосредоточиться на создании нормальных условий для самых ценных членов общества. Нетрудно спрогнозировать, как именно будет решена эта дилемма. А также что последует за претворением оного решения в жизнь. Интересно, а как это представляет себе писатель?
– Я еще только обдумываю сюжет, – начал он радостно делиться творческими планами, – но его основная линия сомнений не вызывает. Это будет хомячество на фоне беспорядочных половых связей и людоедства.
– Даже так? – удивился я.
– Разумеется. Первое и второе – обязательные условия, без них современный читатель просто не примет книгу, сколь бы хорошо она ни была написана. Третий же пункт является тем самым минимумом реализма, который обязан присутствовать в любом, даже самом что ни на есть фантастическом произведении. Сами подумайте – ну что еще, кроме людей, можно будет есть в Москве в случае прекращения продовольственных поставок? Крыс, голубей и кошек не хватит даже на месяц. Кстати…
Мне показалось, что собеседник хотел что-то у меня спросить, но побоялся. И правильно, между прочим, потому как его, похоже, интересовало – не знаю ли я рецептов конкретных блюд. Однако интуиция явно и очень вовремя подсказала творцу, что здесь он вместо консультации, скорее всего, получит в морду, и это ему еще повезет, если всего один раз.
Глава 35
Всякая зима когда-нибудь да кончается, и текущая не стала исключением. Причем она ушла как-то очень быстро – еще неделю назад метель в очередной раз превратила Москву в одну сплошную пробку, а теперь с крыш вовсю капает, бегут ручьи, а снег темнеет и исчезает прямо на глазах. Глядя на буйное пробуждение природы, я чувствовал что-то вроде легкой грусти – ведь это последняя весна, которую вижу! Потому как на Манюнином острове октябрь с ноябрем только считаются весной, а на самом деле это просто переход от прохладного лета к теплому. Хотя, конечно, странное это свойство человеческой натуры – грустить, когда что-то теряешь. Причем ладно там что-нибудь нужное типа здоровья или даже какого-нибудь паршивого миллиона рублей, но ведь раньше весна вызывала у меня только одну эмоцию – поскорей бы закончилась эта слякоть! А теперь – пожалуйста, откуда-то взялись душевные переживания, прямо хоть садись писать стихи.
В таком несколько лирическом настроении я пребывал целых три дня, а потом пришлось заниматься застрявшей где-то по дороге оплаченной партией китайских движков. Когда же ситуация прояснилась, оказалось, что весна в Москве как-то подозрительно быстро взяла и кончилась, снег сошел, из почек полезли молодые листочки, и вообще наступила вполне летняя погода. О прошедшей зиме напоминала только большая куча лопнувших труб и батарей, образовавшаяся в углу двора после ремонта системы отопления.
Однако я быстро сообразил, что если мне вдруг захочется еще раз взглянуть на весну, то никаких особых проблем с этим не будет. Край Южной Америки сравнительно недалеко, а туда можно попасть без всяких порталов и любоваться весной хоть до посинения. Если, конечно, образуется прорва свободного времени, которое будет ну совсем некуда девать. Но пока я, наоборот, крутился между двумя мирами как белка в колесе. И не только потому что надо было в преддверии полного закрытия порталов натащить на Флиндерс как можно больше полезных вещей. Была и еще одна причина, по которой часть из перетащенного вновь оказывалась в двадцать первом веке, но почти на противоположной от моей дачи стороне земного шара. Наверное, нетрудно догадаться, что имеется в виду остров Хендерсон, на котором оборудовалось место для проживания Поля в течение года.
Странное, должен вам сказать, я испытал чувство, оказавшись на острове, который впервые посетил чуть больше четырехсот лет назад. Вроде все как тогда, но в то же время, куда ни приглядись, везде находятся какие-то отличия. Куда, например, делась пальма, у подножия которой я ставил первую палатку? И даже холмик, на котором она произрастала, куда-то пропал, теперь тут была просто голая каменная осыпь. Опять же рифы, отделяющие северный пляж от океана, почти исчезли, теперь только в паре мест что-то такое просматривалось, а большая часть пляжа не отделялась от моря ничем. Причем даже издалека было видно, что на пользу ему это никоим образом не пошло.
Я спустился с пятнадцатиметрового обрыва. Блин, и это же надо было так загадить мой пляж! Исторический, с которого спускались на воду первые корабли Океании, начиная с «Богатыря». Теперь же песок, куда ни посмотри, был буквально усеян приметами цивилизации. Чего тут только не было выброшено океаном!
Обрывки сетей всех цветов, но в основном синих и зеленых. Не меньше десятка мячей всех форм и размеров. Прорва пластиковых бутылок, обломки ящиков из-под пива, пляжная тапка, куча каких-то пластмассовых кусков непонятно от чего. Абсолютно целый и почти новый полиэтиленовый дуршлаг. Тряпки, мочалки плюс много чего еще – и это только на ближайших тридцати-сорока метрах. Дальше было в общем-то то же самое, просто детали не просматривались.
– Эх, – вздохнул спустившийся вслед за мной Поль, – нашему бы племени до твоего появления – да хоть десятую часть всех этих богатств! Мы бы тогда и без тебя вовсю процветали. Так что можешь не волноваться – даже если забудем снабдить мое жилище чем-нибудь необходимым, я просто схожу сюда и подберу что нужно.
Мы высадились на Хендерсон не одни, а во главе небольшого отряда Ордена Ожидающих, который уже был организован. Причем его главой являлась молодая тасманийка Юлия, года три назад ставшая официальной подругой Поля. Еще ребенком девочка проявила недюжинные способности к математике, а потом выучилась играть в шахматы, да так, что последнее время она даже иногда выигрывала у дяди Миши. И пошло молодое дарование не по научной или технической, а по административной линии, став не только женой, но и первым заместителем Поля. Причем никакой особой любви между ними вроде не замечалось, несмотря на недавно родившегося сына, – для обоих это был брак по расчету. Поэтому ясно, что составить компанию Полю в его путешествии в будущее Юлия не рвалась. А вот идею про Орден сразу восприняла с энтузиазмом и быстро провела все работы по его организации, заодно назначив себя первым Великим магистром оного. И вот теперь отряд Ордена оборудовал базу в южной части острова, причем так, чтобы ее не было видно со спутников. Ну а мы с Полем пока совершали небольшую экскурсию по историческим местам. Которая, впрочем, нам быстро надоела, и мы сели в надувную лодку. Потому как даже мне не улыбалось тащиться пешком по зарослям на другой конец острова, а уж Полю с его хромотой тем более.
На крайнем юге уже была организована мини-пристань, причем не бросающаяся в глаза сверху, это я проверил при помощи летающей модели с телекамерой. Подплыв же к ней на лодке, убедился, что и со стороны океана ее можно заметить, только если точно знать, где и что искать.