Каким-то неведомым чутьем он ощущал, что это его единственная защита. Отряд выглядел трогательно слабым и беззащитным перед обитателями тьмы — пещерниками и юр-вайлами. Спотыкаясь в неверном свете одинокого огонька Биринайра, он предвидел, что их скоро заметят. После этого о них доложат Друлу, и внутренние силы пещернятника польются им навстречу. А армия будет отозвана назад — какой шанс был у великана в битве со многими тысячами пещерников? И отряд будет сокрушен словно горстка самонадеянных муравьев. И в это мгновение решимости или смерти наступит его собственное спасение или поражение. Другого исхода он не мог себе представить.
С такими мыслями он шел, словно прислушиваясь к шуму лавины, несущейся вниз.
Пройдя некоторое расстояние, он осознал, что звук реки начал меняться. Дорога уходила внутрь почти горизонтально, но река уходила в глубину скалы. Течение превращалось в водопад, бездонный отвесный поток, подобный прыжку в смерть. Шум воды постепенно стихал, по мере того как река рвалась все глубже и глубже в пропасть.
Теперь водяной пыли стало меньше, и она не так заглушала пламя Биринайра. Каменная стена, уже не такая мокрая, еще больше начала давить своим весом. Дорога между стеной и пропастью казалась для Кавинанта единственно надежным местом. Делая очередной тяжелый шаг, он чувствовал, как твердость выступа пронизывает его от ступней до основания позвоночника. Пещера вокруг стала похожа на тоннель, если не считать пропасти слева. Чтобы не думать о ней, Кавинант сосредоточился на дороге и на пламени хайербренда. Река беспомощно падала вниз, и ее рев стихал глубоко внизу, словно пальцы, скребущие по краю пропасти в последней попытке удержаться. Вскоре Кавинант начал различать шум движения отряда. Он повернулся, пытаясь увидеть вход в ущелье, но либо дорога делала поворот, либо вход остался далеко позади. Он не увидел ничего, кроме мрака, столь же непроницаемого, как тьма над головой.
Но через некоторое время Кавинант почувствовал, что клубящаяся темнота как-то неуловимо меняется. Какая-то перемена в воздухе ослабила ощущение укрытости во мраке катакомб. Кавинант посмотрел вперед, пытаясь понять, в чем же дело. Все молчали, все как будто боялись, что стены имеют способность слышать.
Однако вскоре Биринайр остановился. Кавинант, Гибкая и Лорды быстро подошли к старому хайербренду. С ним был Террель.
— Впереди Мост Пещерников, — сказал Страж Крови. — Корик ходил на разведку. Там есть часовые.
Он говорил тихо, но после долгой тишины его голос звучал вызывающе громко.
— Ах, я боялся этого, — прошептал Протхолл. — Мы можем приблизиться?
— Скальный огонь отбрасывает темные тени. Часовые стоят на вершине пролета моста. Мы можем приблизиться на расстояние полета стрелы.
Морэм тихо подозвал Кеана, пока Протхолл спрашивал:
— Сколько часовых?
Террель ответил:
— Двое.
— Только двое?
Страж Крови слегка пожал плечами.
— Этого достаточно. Между ними лежит единственный вход в пещернятник.
Но Протхолл снова повторил:
— Только двое?
Казалось, он пытался предугадать опасность, которую невозможно увидеть.
Пока Высокий Лорд размышлял, Морэм быстро говорил о чем-то с Кеаном. Вохафт повернулся к своему Дозору, и тотчас двое воинов встали рядом с Террелем, отвязав от спины луки. Это были высокие стройные жители настволий, и в бледном свете их руки выглядели слишком хрупкими, чтобы согнуть лук.
Протхолл еще мгновение колебался, подергивая себя за бороду, словно пытаясь довести до сознания какую-то смутную идею. Но потом подавил тревогу и резко кивнул Террелю. Страж Крови тотчас повел двоих воинов в направлении видневшегося впереди рассеянного света.
Протхолл напряженно прошептал, обращаясь к своему отряду:
— Будьте осторожны. Без моего приказа — никакого риска. Мое сердце подсказывает мне, что впереди опасность — какое-то зло, которое упоминается в Учении Кевина, но сейчас я не могу этого вспомнить. Ах, память! Все те знания, что мы узнали со времен Осквернения, столь туманны. Не забывайте об этом. Будьте осторожны.
Медленно двигаясь, он пошел вперед, к Биринайру, и отряд последовал за ним.
Теперь свет становился все ярче — из-за оранжево-красного скального отблеска, подобного тому, который Кавинант видел очень давно, во время своей короткой встречи с Друлом в Кирил Френдор. Вскоре члены отряда уже могли увидеть, что в нескольких сотнях ярдов от них пещера резко поворачивает вправо, и в то же время потолок тоннеля поднимается, словно за поворотом находится огромный грот.
Прежде чем они прошли половину расстояния, Корик присоединился к ним, чтобы указать дорогу к безопасному укрытию. По дороге он указал позицию Террелю и двоим воинам. Они вскарабкались по правой стене и стояли на коленях на выступе, в углу наклона.
Корик вел отряд вплотную к расселине реки, пока они не достигли гладкой каменной стены. Пропасть, казалось, исчезла прямо в скале, поворачивавшей в ночь, — но свет был виден и над этой скалой, как и в расщелине. Скала была не стеной, а скорее огромным валуном, служившим полуоткрытой дверью в огромную пещеру. Террель определил двум воинам такую позицию, с которой они могли выпустить свои стрелы над этим валуном.
Корик повел Протхолла, Морэме и Кавинанта через тень, отбрасываемую валуном, и отсюда они могли заглянуть влево из-за камня. Кавинант увидел высокую пещеру с плоским полом. Расселина реки огибала камень сзади и под прямым углом поворачивала в прежнем направлении прямо через центр грота, а затем исчезала в дальней стене. Поэтому дальше дорога шла уже курсом, параллельным реке. Но во внешней половине пещеры не было никаких других отверстий.
В этом месте расселина была по меньшей мере пятидесяти футов шириной. Единственной дорогой через нее был массивный мост из природного камня, занимавший середину грота.
Морэм осторожно прошептал:
— Всего двое. Но этого достаточно. Будем надеяться на меткость стрелков. Другого шанса не будет.
Сначала Кавинант не заметил никакой охраны. Его взгляд остановился на двух столбах пульсирующего огненного скального огня, которые стояли словно часовые по обеим сторонам гребня моста.
Но затем он заставил себя приглядеться внимательнее и вскоре различил две черные фигуры на мосту, по одной возле перил с той и с другой стороны. Они были почти невидимы, стоя так близко к скальному огню.
— Юр-вайлы! — пробормотал Высокий Лорд. — Именем Семи! Я должен вспомнить! Почему не пещерники? Зачем Друлу тратить юр-вайлов на такое дело?
Кавинант почти не слушал Протхолла. Скальный свет поглощал его внимание, казалось, он имел какое-то сходство с ним, которого он не мог понять. Порочная логика пульсации этого огня заставила его подумать о своем обручальном кольце. Мощное сияние вызвало боль в руке, на которой было кольцо, и эта боль была как бы напоминанием, что обещанное им счастье не состоялось. Он мрачно сжал кулак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});