Читать интересную книгу 3.Недели по Троице 1-17 - протоиерей Иоанн Толмачев

В чем же заключается чудная сила, побуждающая царство Божье на земле все расширяться и расширяться до неизмеримых пределов самой земли? Сколько вековых трудов было положено римлянами для расширения царства римского в пределах только известного тогда света, и это основание царства совершено ими силою оружия, рядом насилий, сражений. В свою очередь, поразительное расширение Царства Божьего достигнуто и будет достигаться совершенно другим способом. Оно достигнется лишь внутренней силой слова простых безвестных рыбаков и их смиреннейшего из людей Наставника, родом из Галилеи. Вот выходит сеятель сеять семя свое на поле: это семя — Слово Божье; спокойно и уверенно идет он вдоль нивы своей, — это целый мир Божий; разбрасывает семена свои направо и налево — семя у него доброе; он даже не следит за тем, куда оно падает и не озабочивается тем, что не везде оно вырастет. Но вот пространная нива его, края которой сливаются с горизонтом, вся сплошь заколосилась и дала ему неслыханный урожай. Так просто, но богато внутренней неисчерпаемой силой и энергией и могуществом Слово Божье, которым основано и распространено царство Божье. Это могучая растительная сила, скрытая в маленьком "горчичном зерне," это свежие "дрожжи," заставляющие вскисать, подниматься и идти через края замешанное на них тесто. История царства Божьего на земле за время его существования представляет нам немало примеров того, как продолжатели сеяния, уклонившись от высокого Первосеятеля Христа и Его ближайших сотрудников, будучи слабы верой в могучую силу Слова Божьего или перемешивая его со своим недоброкачественным семенем, прибегали к помощи внешней силы или даже оружия, и сеяние их оставалось бесплодным для царства Божия: оно или не расширялось или и не утверждалось или погибало от внутренней слабости.

По своему устройству и составу царство Божье есть видимое и осязаемое, как видимы члены его — люди. Виноградари, рыбаки, сеятели, рабы, ждущие своего господина, девы, ждущие своего жениха — живы и осязаемы и подлежат внешним чувствам. Семена, плевелы, горчичное дерево, рыба, виноград и т. п., типичные образные выражения, такие как виноградное точило, башня, ограда, приставники, слуги — совершенно привычны и повседневны.

В притчах Христа Спасителя мы не находим подробных указаний на предположенное Им и данное Своему царству внутреннее устройство. Но мы видим и имели уже случай заметить раньше, что виноградник, изображающий это царство с определенным видимым устройством для его охранения, собирания гроздей и производства вина, в этом же определенном виде переходит в руки новых делателей, за недостоинством прежних, — и что, во-первых, таким образом, царство Божье новозаветное по устройству своему имеет прототип в устройстве ветхозаветного; во-вторых, что отсюда определяется в существенных чертах своих видимый состав царства Божьего: с одной стороны сеятели, рыбари, делатели, заступившие место прежних, рабы, обязанные увеличивать вверенный им талан куплей — это пастыри и руководители царства Божьего, а с другой — земля, принимающая посев, рыба, уловляемая рыбаками, виноградные лозы, дающие плоды — это паства, вверенная пастырям.

Вдумываясь в причины, почему Основатель царства Божьего не дал полного изображения устройства, которое Он давал царству Своему, мы, кажется, не далеки будем от истины в своем следующем предположении. Устройство Царства Божьего, как и всякого другого общества, по своему характеру есть свод законов. A всякий свод законов, как правило, для точности и обязательности требует выражения прямого, а не образного. Чтобы мы сказали, если бы Свод законов Российской Империи был выражен поэтическим языком Пушкина, Лермонтова или Фета? Итак, для авторитетности Богоучрежденного устройства царства Божьего и обязательности его, оно не могло быть облечено в поэтическую форму притчи и не нуждалось в ней, как дело жизни (практическое), а не мысли и представления.

Но за то, как скоро в устройстве Церкви дело касается свободного, не подлежащего регламентации отношения к нему (царству Божьему) членов, речь Господа облекается притчей. Мы понимаем новую сторону в общем устройстве Царства Божьего. По намерению Господа, Основателя Царства Божьего, хотя оно и основано для освящения людей, но в среде его имеют право по милосердию Господа оставаться не одни святые, но и грешные, для освящения которых оно и основывается. Каким милосердием, каким божественным долготерпением дышит притча Христа о семени и плевелах и так ясна мысль ее, что мы приводим ее целиком: "Иную притчу предложил им Иисус, говоря: царствие небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем. Когда же люди спали, пришел враг его и посеял плевелы между пшеницею и ушел. Когда хлеб взошел и стал колоситься, тогда явились и плевелы. Пришедши же рабы, сказали хозяину: господин не доброе ли семя сеял ты на своем поле? Откуда же взялись плевелы? Он сказал им: враг человек сделал это. Рабы же сказали: хочешь ли, мы пойдем выполем их. Но он сказал: нет, чтобы выдергивая плевелы, не выдернули вместе с ними и пшеницы. Оставьте расти вместе то и другое до жатвы; во время же жатвы, я и скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, для сожжения их, а шпеницу соберите в житницу мою."

В первом отделении нашей беседы мы коснулись царства Божьего, как оно учреждалось и устраивалось в целом мире, с его исторической стороны и в его общих свойствах. С этой стороны оно всецело есть дело Божье. Но, существуя в мире, как Божественное учреждение, оно ассимилирует себе человека не иначе, как при содействии самого человека. Царство Божье, по учению Христа Спасителя, внутри человека, в сердце его, и потому, в ком царствует еще грех, для того, хотя бы он и был членом исторического царства Божьего, еще или совсем не настало царство Божие, или не настало во всей силе. Отсюда вытекают разнообразные нравственные условия, предъявляемые самим членам царства Божьего, и обязательные для них. Позвольте мне указать эти условия для сокращения беседы лишь в общих чертах, держась притч Христа более по их смыслу, чем по их внешней образности.

"Искание царства" Божьего и достижения его, как цели всей жизни, всех нравственных усилий, составляет первый шаг к усвоению себе внутреннего царства Божия. Человек должен искать его, как купец, ищущий дорогого бисера; последний, найдя его следы, как следы самой редкой и дорогой жемчужины, все продаст, чтобы приобрести ее, потому что цены ей нет и она одна может обогатить его.

Тут при этом искании дорогого бисера, ему естественно должна чувствоваться его нравственная бедность и убожество — и сознание того, что он не только удалился от царства Отца своего небесного, но и растратил все, чем бы он мог возвратить его или заслужить хотя малую долю его, так как он жил подобно блудному сыну, растратившему долю своего наследства. "Отец мой, согрешил я на небо и пред тобою" — вот единственный призыв к милосердию Божьему и к возвращению под Его кров. И потому он неотступно должен просить его себе у Бога, подобно другу, который в полночь неотступно просил у друга взаймы себе хлеба, утешая себя надеждой, что его неотступность найдет себе отклик у Божественного Друга, или подобно вдове, которая неотступной мольбой успела умолить даже жестокого судью.

Он должен помнить, что устройство царства Божия в сердце человека, его внутреннее благодатное возрождение невозможно без содействия благодати Божьей. Без этой, всецело обновляющей благодати, его нравственная природа все будет оставаться ветхой одеждой, к которой не пристанет новая заплата, а еще более выдаст ее дырявость, старым мехом, не удерживающим в себе молодого вина. Только благодать Божья может сделать новым сердце человека.

Но он не должен и сам покладать рук своих в надежде на благодать Божью. Как царь, начинающий тяжелое дело войны с соседним царем, пересчитывает свое войско прежде чем начать войну, или как хозяин, предпринимающий постройку дома, рассчитывает свой капитал — так и он, ища царства Божьего, должен рассчитать свои нравственные силы для того, чтобы, увидев их недостаточность, позаботиться о приумножении их, путем деятельного их развития.

Нравственные и благодатные силы — это для него таланты или мины, которые даны ему не для того, чтобы он зарывал их, как бы ни были они незначительны, подобно ленивому рабу, но чтобы он делал на них куплю, отдавал их в рост, для того, чтобы приумножить их и через них приобрести себе похвалу и доверие Господа и место в его святом царстве.

Лучшим способом для упражнения в приумножении нравственных сил и привлечения к себе любви Господа служат дела милосердия и любви к ближним. Он должен "сострадать" и помогать несчастным с любовью самарянина; "прощать" врагов своих с милосердием к нему самому небесного заимодавца Бога, "не взирать холодно" на нищету, подобно богачу в притче о Лазаре, не отказывать другу в "помощи," хотя бы и в полночь, т. е. если бы даже и неблаговременна была просьба, не отгонять от порога своего ни бедной вдовы, ни сирот, просящих хлеба, быть мудрым распорядителем данного Богом богатства. И на этот капитал, чужой для него, как дар Божий, приобретаемый и расходуемый не на худое, приобретать себе друзей на день злой годины и гнева Божьего, раздавая его с благоразумием,