Читать интересную книгу Сказка Востока - Канта Ибрагимов

При упоминании этого имени Малцаг вздрогнул, тяжело вздохнул, но ничего не сказал. А Молла продолжал:

— В последнее время я дважды был в Самарканде, — он пристально оглядел молодого горца. — Что ж ты не спросишь, как Шадома?

— Что же мне спрашивать, чужая жена — жена врага.

— Не смей так думать, тем более говорить. Ты ведь знаешь ее цель.

— Ты встречался с ней? Как она?

— Плачет. Все о тебе спрашивала. Каждый твой шаг знает. Даже знает, что ранен был наемным убийцей. Говорит, могла бы матерью стать, тебя не упустила бы. А так, у вас, мол, какая-то миссия.

— Какая же у нее «миссия»?

— Сам знаешь — отомстить.

— А как вы встречались?

— Ее муж или как его, в общем, Халиль, под ее пятой: Шад-Мульк прикажет — он и деда убьет.

— Так пусть прикажет.

— Хе-хе, я ей тоже не без иронии предложил. А она совершенно серьезно отвечает — боится, что старик скоро умрет, а ей надо кое-что успеть.

— Что? — чуть ли не вскричал Малцаг.

— Примерно представляю — посадить Халиля на трон, а точно знаю, что она сейчас по Хорасанской дороге едет в Тебриз.

— Не может быть?! — вскочил Малцаг. — Ты можешь мне помочь? — взмолился он. — Подскажи как-нибудь, надо с Шадомой встретиться.

— Помогу. Будет посыльный, тот же пароль — «Сказка Востока» — быль». Но ты быстрее отдай мне Мухаммед-Султана.

— Уже здесь.

— Тогда с Тамерлана причитается, — Несарт снял с шеи тяжелый золотой знак, протянул горцу. — Думаю, тебе пригодится.

— Что это?

— Личная пайзца Тимура — всюду ход.

— А ты как?

— А я обсерваторию, если даст Бог, и так в Самарканд перевезу, чуть-чуть осталось. А дальше, зачем мне пайзца — пора к Богу, а туда не с талисманом на шее, тем более таким, а с чистым сердцем идти надо. Пойду.

Молла Несарт думал, что его в Тебризе будут встречать если не с триумфом, то точно как благодетеля, а сам Тимур где-то даже покается, по-братски обнимет его, пустит старческую слезу. Ничуть. Приняли груз, поместили Моллу в одну из жалких комнатенок «Сказки Востока». А в это время сам Властелин пожелал удостовериться, что это останки именно его внука. Видимо, Тамерлан до конца еще не верил в гибель Мухаммед-Султана. Теперь он запил. Разумеется, что Моллу Несарта он даже не вспомнил. Однако визири двора ученому-старику напомнили, что надобно возвращаться в Марагу заканчивать дела с обсерваторией. Молла и сам мечтал об этом, да, помня обещание Малцагу, он прикинулся больным и усталым. За это время выведал, когда прибудет караван-миссия во главе с великой ханшей Сарай-Ханум, вместе с которой и Шад-Мульк.

Отправив одного из старых конюхов «Сказки Востока» с известием к Малцагу, Молла Несарт в тот же день отправился в Марагу. Ему претила не мирская суета, эта бессмысленная возня, итог которой уже читался на лице Тамерлана. Он мечтал заглянуть в свой прибор-астролябию, чтобы улететь от земной грязи в вечную чистоту бескрайнего звездного неба. Однако, живя на земле, трудно отрешиться и предаться небесам — земное светило беснуется. Вновь срочно вызывают Моллу Несарта в Тебриз. Но Властелин опять ученого не принимает, говорят, очень болен, а главный визирь сообщает, что случилась новая беда. В двух-трех днях пути от Тебриза горцы во главе с Красным Малцагом напали ночью на караван, шедший из Самарканда. В плен уведены ханша Сарай-Ханум и духовный наставник Тимура — Саид Бараки. Не доводя до военной бойни, требуют от Малцага выдать почтенных, старых людей. И вновь дипломатом этой миссии доброй воли и человечности должен выступить Молла Несарт. И если дикарь Малцаг в трехдневный срок не отпустит царственных особ, то двести пятьдесят тысяч воинов двинутся на Кавказ и все сровняют с землей.

Несарт понимает, что если бы Тамерлан и вправду не был бы так плох, этих угроз бы не было, было бы сокрушительное действие. Но ныне Властелин действительно немощен, да он крепкий старик, резко оживет и двинет войска. Тогда, как и Северный, разорит и Центральный Кавказ. И Малцаг такую махину никогда не одолеет. Поэтому, позабыв о спокойствии звезд, Молла Несарт, несмотря и на свой возраст, и свои болячки, тотчас тронулся в путь. Через день уже подходил к Араксу, как догнала иная весть — доблестный внук Властелина принц Халиль в горах Селебана нагнал разбойников, пленных отбил, лишь чудом сам Малцаг еле-еле ноги унес.

Эта новость крайне удивила Несарта: что-то здесь не так, и его волнует судьба Шадомы. Он развернулся и как можно быстрее двинулся наперерез, в надежде до прихода путников в Тебриз встретить их, а главное — Шадому. Ему повезло. В сумерках, в одном переходе до Тебриза, усталые, потрясенные неожиданными перипетиями важные путники из Самарканда устроили привал на ночь.

Первым делом, как и принято, Молла Несарт попросился на прием к Сарай-Ханум, дабы выразить соболезнование. Сарай-Ханум, как и ее муж Тамерлан, всегда с некой надменностью относилась к Молле. Да это было прежде. Теперь ее потаенная мечта, вынашиваемая не только в молитвах, сбылась — Мухаммед-Султана нет. Вновь у ее колена есть возможность занять наследный престол, и всего один претендент — ее внук Халиль, который, как и она, знает, — оборванная тетива, да в руках изощренной Шад-Мульк даже этот молокосос стал подобием воина. И в ее гареме от Сарай-Ханум ничего не скроешь, знает, что тайком Шад-Мульк встречалась пару раз с Моллой Несартом в Самарканде. Думала, шашни, напоили Шад-Мульк опьяняющим зельем — все, что на душе, выболтала: Молла Несарт — родственник, а ее цель — Халиля на трон посадить. Так лишь об этом и Сарай-Ханум печется. Но она стара, да будучи молодой, конкурентке Хан-заде всегда уступала. А Шад-Мульк молодец, своего добивается. Вот и покровительствует теперь ей Сарай-Ханум как может. А тут наследник погиб. Так Сарай-Ханум ожила, хоть и тяжело, в дальний путь (а это заветный трон) двинулась, и Шад-Мульк — ее посох на этом пути. А раз никчемный, помешанный на звездах старикашка снова появился здесь, то не ею, а снохою интересуется. Так для пользы дела пусть немного пообщаются.

В поздних сумерках, выйдя из юрты, дабы никто не слышал, встретились Молла Несарт и Шадома, по-родственному, как положено на Кавказе, обнялись, и, зная, что времени совсем мало, Молла Несарт почти что сразу спросил:

— Ты Малцага видела?

Не смогла Шад-Мульк скрыть своей лучезарной улыбки, а глаза, словно звезды из-за туч, блеснули жизнью. И она так затаенно вздохнула, будто всасывает весь нектар взбухшейся весны, застыла в мечтательном очаровании, тихо прошептав:

— Всю ночь!.. Как миг. Ныне ничего не жалко. Наш Малцаг герой.

— Хорош герой, — гневно шепчет Молла, — а как он умудрился Халилю проиграть?

— Я попросила.

— Что?.. Не пойму я ваших игр.

— И не надо, — она вновь обняла старика и совсем тихо на ухо: — Малцаг совершил невозможное, нам дорогу к солнцу расчистил.

— Кому «нам»? Какую «дорогу»? Какое «солнце»?

— Молла, мой милый старичок, — зашептала она, — ты забыл нашу поговорку: «Звезды — все мы звезды, пока солнце не взойдет».

— Солнце — ты?! — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес Несарт. А она тихо в ответ:

— Не шуми. Нас подслушивают. Прощай, я дам знать о себе, пароль прежний: «Сказка Востока» — быль?»

— То ли быль, то ли небыль — жизнь нелегко понять.

* * *

Перо — ниспосланный дар. Лишь в руках человека Перо может творить. А руки разные. И что простых людей винить, если даже первый человек на Земле, созданный самим Творцом — пророк Адам — поддался искушению и соблазну? А, может, любопытство и познание двигало им? А что тогда говорить

о простых людях, что держат в руках Перо, ведь и они подвержены порокам? И недаром одно и то же Перо в разных руках оставляет совсем разную каллиграфию на листе, и это — память. И как тут не вспомнить древнею мудрость: «Перо — начало, а письмо — ремесло». А ремесло должно прокормить и даже принести доход, чем больше, тем лучше. Впрочем, а к чему бы это? Вернемся лучше к нашему повествованию. И раз Властелин мира — Тимур — тяжко болен, наше Перо благосклонно даст ему покой, но не вечный, а мы, как принято на Востоке, уделим больше внимания старцам, а то все молодым, да их вражде или любви. Но есть ведь и другие стороны жизни. Вот наш Молла Несарт, находясь во временном стане великой ханши Сарай-Ханум, встретившись с Шадомой, точнее Шадь-Мульк, позабыл обо всем. Он не понимал, зачем Малцаг, жертвуя своей репутацией, «проиграл» мальчишке Халилю? Если бы эту операцию или игру вел бы Тамерлан, то Молла понял бы — готовится очередная провокация, то есть коварство, вслед за которым произойдет захват власти со всеми вытекающими последствиями. А что могут задумать и воплотить в жизнь такие люди, как Шад-Мульк и Малцаг? Жаль, погубят они себя. Разве возможно с такой сверхсилой, как Тамерлан, даже старый Тамерлан, бороться?