К вечеру из леса опять неожиданно показался Сепо; на плече он нес тушу убитой им антилопы-прыгуна. Вечером они пировали – ели жареную печень и мясо.
На следующее утро Дэниэл настолько окреп, что отказался от посоха, и Памба пошла быстрей.
В середине следующего дня они достигли Гондолы. Пигмеи не предупредили Дэниэла, что они пришли, и, выйдя из леса, он внезапно увидел живописную маленькую общину.
Перед ним открылись сады и ручьи, фоном служила грандиозная, увенчанная снегом горная вершина.
– Дэниэл! – поздоровалась с ним Келли Кинер, когда он поднимался по ступеням веранды, и, хотя он ожидал этого, радость этой встречи удивила его самого. Келли была свежей, полной жизни и привлекательной, но, когда она подошла к нему и пожала руку, он почувствовал ее сдержанность. Потом Келли отняла руку и отступила на шаг.
– Боже, вы ужасно выглядите! Что с вами?
– Спасибо за комплимент, – печально улыбнулся он. – Отвечаю на ваш вопрос: с нашей последней встречи произошло очень многое.
– Идемте в операционную. Прежде всего осмотрим вас.
– А нельзя сначала вымыться? Мне самому трудно находиться рядом с собой.
Она рассмеялась.
– Да, запах от вас сильный. Но таково большинство моих пациентов. Я привыкла.
Келли отвела его в палату и уложила на смотровой стол.
Внимательно осмотрев его, прощупав рану на спине, она заметила:
– Памба отлично поработала. Сделаю вам укол антибиотика, а после того как вымоетесь, заново перевяжу. Следовало бы наложить швы, но сейчас уже поздно. К вашим шрамам добавится новый, интересный.
Моя руки над раковиной, она через плечо улыбнулась ему.
– У вас такой вид, словно вы пару раз подрались.
– Виноват был тот, другой парень, – заверил он. – Кстати о драках, в нашу прошлую встречу вы так и не дали мне возможности объясниться. Прыгнули на мотоцикл, прежде чем я успел открыть рот.
– Знаю. Это все моя ирландская кровь.
– Можно мне объяснить сейчас?
– Сначала ванну, ладно?
Ванная комната представляла собой хижину с тростниковой крышей, а ванной служила лохань из оцинкованного железа, в которой Дэниэл помещался только поджав колени. Ванну наполнили водой, согретой на костре снаружи. Для гостя приготовили одежду: защитного цвета шорты и рубашку, выгоревшую, застиранную, поношенную, но чистую и свежевыглаженную, и сандалии из сыромятной кожи. Один из работников унес его зловонные окровавленные шорты и грязную обувь.
Дэниэл оделся. Келли ждала его в больнице.
– Какая перемена! – приветствовала она его. – Займемся вашей спиной.
Он сел на единственный стул, и Келли встала за ним. Ее пальцы на его коже были прохладными, легкими и быстрыми. Когда она говорила, он чувствовал ее дыхание на спине и ее запах. Ему нравилось прикосновение ее рук и чистое дыхание.
– Я еще не поблагодарил вас за то, что вы послали пигмеев спасать меня, – сказал он.
– Это обычная работа. Забудьте.
– Но я у вас в долгу.
– Что ж, я запомню.
– Вы последний человек, кого я ожидал здесь увидеть, – сказал Дэниэл. – Но когда Памба описала вас, я начал подозревать, кто вы. Как вы попали в страну? И что вы здесь делаете? Если Таффари вас схватит, вас расстреляют на берегу или наденут на голову осиное гнездо.
– А, значит, вы начали узнавать правду о Ифриме Таффари? Поняли, что он не святой и не спаситель?
– Давайте перестанем ссориться, – взмолился он. – Я слишком слаб, чтобы защищаться.
– Слабы, слабы… как буйвол. Вон какие мышцы. Хорошо, пора делать укол. Ложитесь на кровать и спустите шорты.
– Эй, а нельзя в руку?
– У вас нет ничего такого, чего я бы не видела раньше. Ложитесь.
Хмыкнув, он лег ничком и приспустил шорты.– Нечего стыдиться. На самом деле, выглядит отлично, – заверила она и вонзила иглу. – Отлично, все в порядке. Одевайтесь и идемте на ужин. У меня для вас еще один сюрприз. За ужином будет гость – тот, кого вы не видели много лет.
* * *
На закате они прошли от больницы к дому Келли в конце поляны. По дороге они на минуту остановились и полюбовались тем, как заходящее солнце одевает Лунные горы в великолепие золота и пламени.
– Где бы я ни была, со мной воспоминания о красоте этого мира, – прошептала Келли. – Вот одна из причин, по которым я вернулась сюда.
Дэниэла тронули и ее слова, и великолепие сцены. Ему захотелось взять ее за руку и сжать, в знак согласия, но он сдержался, и спустя какое-то время они пошли дальше.
На веранде бунгало Келли был накрыт стол, за которым сидел один человек. При их появлении он встал.
– Доктор Армстронг. Рад снова видеть вас.
Дэниэл удивленно посмотрел на него и быстро пошел вперед.
– Я слышал, будто вы умерли, господин президент. От сердечного приступа или были застрелены Таффари.
– Новости о моей смерти слегка преувеличены.
Виктор Омеру засмеялся и пожал Дэниэлу руку.
– В своей аптечке я нашла бутылку виски, – сказала Келли. – Кажется, сегодня подходящий случай откупорить ее.
Она разлила немного золотой жидкости по стаканам и произнесла тост:
– За Убомо! За ее скорое освобождение от тирана.
Ужин был простой: свежая рыба из реки и овощи с гондольского огорода, – но обильный, и разговор за столом не затихал.
Виктор Омеру растолковал Дэниэлу обстоятельства революции и своего свержения и рассказал о бегстве в лес и последующей деятельности.
– При помощи Келли я сумел превратить Гондолу в штаб сопротивления жестокой диктатуре Таффари, – закончил он, но Келли попросила:
– Виктор, расскажите Дэниэлу, что сделал Таффари со страной и ее народом, с тех пор как захватил власть. Дэниэла обманули, заставили поверить, будто Таффари – черный Христос. На самом деле Дэниэл здесь, чтобы снять фильм, превозносящий добродетели Таффари.
– Нет, Келли, – прервал ее Дэниэл. – Совсем не так. Все гораздо сложнее. Предложение снимать фильм я принял по личным причинам.
И он начал рассказ об убийстве Джонни Нзу и его семьи. Об участии в этом Ниня Чэнгуна и о том, как проследил связи «Удачливого дракона» с Убомо. О Четти Синге.
– Буду откровенен, – сказал он наконец. – Когда я приехал сюда, меня нисколько не интересовали ни Таффари, ни подлинные проблемы Убомо. Я хотел отомстить, и контракт на съемки фильма был для меня просто средством добиться своего. Но, приехав, я начал все больше узнавать о том, что на самом деле происходит в стране.