В Большой зал спускаюсь в одиночестве.
Гарри еще не проснулся, а Рон делает вид, что никуда не собирается. Хотелось, конечно, потрепать рыжика за щечку со словами «Ути, пупсик, не волнуйся, никто на твоего Гарри не претендует», но это было бы чересчур. В Большом зале уже сидит часть гриффиндорцев, в том числе и Невилл с близнецами. Подсаживаюсь, зеваю и начинаю мучительно откашливаться.
Какая сволочь мусор с потолка кидает?
Прокашлявшись и поблагодарив парней за шлепки по спине — не помогало, но хотя бы сбивало щекотку в горле, — смотрю наверх. Там, где обычно летали тыквы и свечи, теперь висит огромная тучка и сыплет конфетти. В виде сердечек, ага. Обвожу взглядом зал, едва не хватаясь за голову. Какой-то нецензурный товарищ ночью покрасил стены в розовый и украсил их аляповато-грубыми цветами. Чешу в затылке и неожиданно вспоминаю…
День святого Валентина! Сцукеуч, но ведь в прошлом году не праздновали?
Надеюсь, на завтрак нам нормальную еду дадут, без перекраски в розовый, хе-хе. Парни изрядно нервничают от таких декораций, и приходится вкратце пояснять про праздник Дня всех влюбленных. Выходит слабо, прошлая жизнь потихоньку подергивается патиной, и вспоминать то, что когда-то казалось обыденным, все сложнее. Даже телереклама, навязчивая и оседающая в мозгах, забывается.
И только воспоминания о семье продолжают сиять, как маяк в ночи.
Пока объясняю, появляются преподаватели, и впереди счастливый Локхарт, в мантии розового цвета. Очень интересно. Неужели товарищ Локхарт взялся за старое, в смысле, за пиар, агрессивный и бессмысленный? Вроде ж угомонился, но, видимо, Гилдерой просто копил силы для решительного пиар-удара. Профессора выглядят мрачновато, и прекрасно их понимаю. Кому понравится розовый Локхарт утром воскресенья?
Появляются Гарри и Рон и застывают на входе. Зависли, ха!
Довольно быстро отвисают и усаживаются рядом. Команда «Влюбленных Ежиков» в сборе, можно начинать шоу. Как будто подслушав мои мысли, Локхарт встает и машет рукой.
— С Днем Святого Валентина! — орет преподаватель ЗОТИ. — Благодарю всех, кто уже прислал мне открытки, но это еще не все!
— Кто это ему открытки прислал? — ворчит Рон.
Локхарт тем временем хлопает в ладоши, и в Большой зал заходят гномы. Дюжина гномов, и, несмотря на их мелкие размеры, видно, что в руках арфы, а за спиной золотые крылышки. Не в силах сдержаться, ржу во весь голос, взахлёб и самозабвенно. Купидоны, йоптель! Пытаюсь объяснить парням, но сквозь смех не получается, и поэтому они удивленно смотрят на меня.
Да и не только они. Слишком громкий смех, но не в силах остановиться.
— Это мои дружелюбные Купидончики, разносчики открыток! — орет Локхарт. — Весь день они будут разносить открытки, ваши валентинки! Думаю, и мои коллеги не откажутся принять участие в праздновании Дня всех влюбленных! Давайте попросим профессора Снейпа показать, как варится Любовное Зелье! А профессор Флитвик, несомненно, сможет поведать многое о том, как очаровывать девушек!
Слышно, как у половины собравшихся трещат и рвутся шаблоны. Флитвик очаровывает девушек… кстати, как по правильному именуется гоблин женского рода? Гоблинша или гоблиниха? Снейп варит Любовное Зелье — да, Локхарту реально надо меньше пить. Ну или хотя бы закусывать через одну.
— Праздник объявляю открытым! — хлопает в ладоши Гилдерой.
— Ура, можно поесть! — восклицает Рон.
И начинает атаку на появившуюся еду. Хвала магистрам, хоть в каше и картошке сердечек нет. Гномы разбегаются по залу, грубят, хамят и вручают валентинки. Интересно, чем их Локхарт подкупил? Что вообще может нравиться гномам, которые размером с ладонь и больше всего напоминают картофелину с руками и ногами? Вспыхивающий тут и там смех свидетельствует, что школьникам нравится представление. Локхарт сияет и едва ли не дирижирует волшебной палочкой, тогда как остальные преподаватели посматривают на него злобно.
Лучше бы он, хе-хе, и дальше пил с Филчем, вместо того чтобы наряжаться в розовое.
Не спорю, есть порода людей, и тем более магов, которым нравится нырять в огонь, дергать тигра за усы или «низводить и курощать» преподавателей Хогвартса. Ну не хватает некоторым адреналина в жизни, что ж тут сделаешь? Но Гилдерой Локхарт трусоват, жаден и весьма осторожен. Такой, как он, никогда не пошел бы на прямой конфликт с преподавателями, если только не видел в этом личной выгоды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но в чем тут выгода Локхарта?
Пока завтракаю и размышляю над странным поведением Гилдероя, один из гномов подруливает к Гарри. Ну да, ну да, товарищ Поттер — предмет воздыхания минимум одной девушки, хе-хе. Как повзрослеет, так еще девицы набегут, кто на славу Гарри, кто на загадочную внешность, кто на толстый банковский сейф. C'est la vie[10], как говорят в народе.
Подруливает, значит, гном и лезет к Гарри на колени.
Тот моментально ложку роняет, вскакивает и давай махать руками. Ну да, я бы тоже охренел, если бы какая-то мелочь лезла мне на колени. Гном неизбежно отлетает, ломает крылья, теряет арфу и рассыпает остальные валентинки веером. О, это надо видеть: вместо гнома, притворяющегося Купидоном, теперь перед нами гном, отнюдь не притворяющийся злобным.
— 'Арри Поттер! Стой смирно!
— Еще чего!!! — кричит Гарри и выхватывает палочку.
Хех, приятно видеть, что тренировки «Ежиков» не проходят зря.
— Ну, ты эта, — пищит гном, — палку-то спрячь! У меня для тебя персональное музыкальное послание!
— Оставь его себе! — на полтона ниже, но все равно громко сообщает Гарри. Палочку не прячет, молодец.
— Что тут происходит?! — расталкивая учеников, подбегает префект Уизли.
Расталкивая — потому что многие встали, дабы насладиться бесплатным зрелищем. Гарри и гном с признанием в любви, картина маслом, так сказать. Кто-то уже хихикает и тычет пальцами на заднем фоне, кто-то, как и Перси, пробирается ближе. В числе последних наши дорогие близнецы Уизли, которые — ну кто бы сомневался? — не упускают шанса и хватают разлетевшиеся валентинки. Гарри стоит с самым мрачным видом и палочку опускать не собирается. Персиваль уже готов начать пропесочивание Поттера на предмет того, что нельзя доставать палочки в Большом зале, и вообще, он — префект, так что всем бояться!
Если кто не заметил, то Перси слегка одержим своим титулом префекта.
Но для своих братьев он просто «зануда Перси», и никакого пиетета они ему не выказывают. Вот и сейчас близнецы, схватившие валентинки, хитро улыбаются друг другу. Потом Фред раскрывает одно из писем и, громко подвывая, начинает читать:
— Дорогая, ненаглядная, милая Пенелопа!
При звуках этого имени Перси резко разворачивается, чуть ли не прыжком. Хоу? А, та девушка с Рэйвенкло, с которой он обжимашки делал на Новый Год?
— Не проходит и минуты, чтобы я не думал о тебе и твоей милой улыбке.
Перси, рыча, выхватывает палочку. Так, сейчас вот точно будет драка, и префекту не поздоровится. Джордж отобьет закл, Фред бросит читать и вступит в схватку, и Перси вынесут отсюда вперед ногами. Уж я-то видел, на что способны близнецы в связке, особенно если заранее успели переглянуться! Вообще так над братом не шутят, но близнецы с самых каникул никак не могут остановиться. Семейный конфликт Уизли и не думает затихать, а разгорается и разгорается.
Причем все пятеро, такое впечатление, охотно прикладывают силы к его разжиганию.
К счастью, появляется МакГонагалл и быстро прекращает ссору. Валентинки отобраны и вручены гному с новыми крылышками. Префект Уизли вежливо отправлен наводить порядок среди первокурсников. Близнецы получают минус баллы и отработку. Гарри Поттер получает «пятьсот первое китайское предупреждение». Толпа быстро рассеивается, и видно, как гном, сопя и переваливаясь на коротких ножках, поспешает к той самой Пенелопе. Близнецы хитро улыбаются и потирают руки, видимо, предвкушая массу шуточек над старшим братом. Не выдерживаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})