Читать интересную книгу Через тернии – к звездам. Исторические миниатюры - Валентин Пикуль

В этой фразе не только автобиография автора – в ней дань уважения скромным труженикам, фанатично преданным любимому делу и оставившим заметный след в многотрудной истории нашего Отечества.

Из уст критиков в адрес Пикуля часто слышались упреки в перегруженности его исторических романов действующими лицами. Для умного человека в этих упреках – восхищение! Ведь в исторических произведениях именно недостаток, а не избыток разысканных материалов требует фантазии и вымысла.

У Пикуля было наоборот.

Щадя читателя, умело дозируя информацию, автор исторических романов не останавливался подробно на некоторых личностях, причастных к описываемым событиям. Но собранный материал оказывался настолько богатым, что Валентин Саввич не мог лишить читателей удовольствия познакомиться с ним, тем более что каждый персонаж был весьма достоин пера историка. Так возникла литературная портретная галерея, которую Пикуль назвал историческими миниатюрами.

В ней он открыл десятки имен, почти стертых из нашей памяти, от которых незаслуженно, несправедливо, а может, нечаянно отвернулась Россия.

Миниатюры довольно различны по теме, сюжету и форме. Объединяет их только литературное обаяние и историческая ценность судеб людей, посвятивших свою жизнь “во пользу отечества”.

Это ультракороткие романы, в которых биография личности спрессована до предела выразительности.

Впервые миниатюры вышли в Ленинграде в 1976 году в издательстве “Детская литература” отдельной книгой, которую В. Пикуль очень точно назвал – “Из старой шкатулки”. В старину шкатулки предназначались для хранения драгоценностей, реликвий. В нее и вложил Пикуль двадцать семь первых исторических миниатюр, драгоценных (если использовать слова Карамзина) “своей древностью и достоверностью”.

Валентин Саввич был очень рад, что миниатюрами заинтересовалась именно “Детская литература”. Чем раньше в человеке проснется любовь к истории, тем больше уверенности в возрождении лучших российских традиций. А Пикуль писал свои миниатюры так, чтобы они были легко читаемы человеком любого возраста, любого образования. А это, поверьте, совсем непросто. Для него было важно одно: дать воспринимающим события в одной плоскости понимание, что мир многомерен, и помочь услышать стереофонию звуков истории.

Однако напрасно ждал автор интереса к его творениям со стороны молодого поколения. Молодежь встретила выход книги полнейшим молчанием. Зато люди старшего и среднего возраста, много повидавшие и испытавшие на жизненном пути, приняли книгу с большим вниманием и неподдельной заинтересованностью. Автору шли письма с добрыми отзывами, советами, дополнениями и уточнениями к некоторым миниатюрам. Это был несомненный успех.

Стотысячный тираж книги, прекрасно оформленной талантливым художником Рудольфом Яхниным, разошелся быстро. В 1983 году издательство вновь обратилось к пикулевским малым формам, издав книгу “Миниатюры”, содержащую 37 произведений.

Наверное, и сам автор не предполагал, что в последующие годы миниатюры займут весьма заметное место в его творческой биографии.

В 1987 году вышли сразу два сборника миниатюр: в киевском издательстве “Молодь” и во Владивостоке (“Дальневосточное книжное издательство”) – под названием “Эхо былого”.

В 1988 году Карельское книжное издательство повторило ленинградское издание образца 1983 года.

“Душистая симфония жизни” – так назвал В. Пикуль сборник миниатюр, вышедший в 1989 году в издательстве “Прометей”. В том же году “ДОСААФ” порадовал читателей своим литературно-художественным изданием “Этюды о былом” в подарочном исполнении.

Даже объемистым комментарием нет возможности охватить все многообразие лиц и судеб, описанных Пикулем в миниатюрах, которых осталось после него более ста пятидесяти.

Валентин Саввич любил писать миниатюры.

На заинтересовавшую Пикуля личность он заводил карточку и годами (а иногда десятилетиями) заносил в нее библиографические источники, в которых встречался материал, необходимый для полного раскрытия образа будущего героя миниатюры. Иногда библиография составляла 60–70 источников. Когда накопленная информация обеспечивала простор его творческой мысли, Валентин Саввич брался за перо. Очень часто всего одна ночь требовалась Пикулю, чтобы перенести на бумагу собранное, осмысленное и выстраданное годами.

Печально, что Валентин Саввич не успел увидеть вышедший в 1991 году в издательстве “Молодая гвардия” двухтомник исторических миниатюр, которые он сам с любовью готовил к печати и с нетерпением ожидал их выхода в свет.

В этом издании практически все миниатюры были впервые собраны воедино и сопровождались репродукциями портретов из коллекции писателя.

Эта работа так захватила Пикуля, что после сдачи томов в производство он поделился со мной: “Ты знаешь, появилось огромное желание продолжить работу над миниатюрами и написать еще один том. Как ты на это смотришь?”

– В общем приветствую, – ответила я. – Но тогда ты задержишь сдачу в редакцию рукописи “Барбаросс”.

– Ничего, подождут, – продолжал он. – Просто я сейчас еще более почувствовал, что миниатюры – совсем не пустяк. А напишу я третий том быстро, за зиму, потому что он в голове у меня… А весной сяду за Сталинград.

На том и порешили.

С 11 ноября 1989 года Валентин Саввич приступил к работе над миниатюрами.

Работал он очень плодотворно. Сама не знаю, почему так получилось, но последний год жизни Валентина Саввича зафиксирован в моем дневнике с особенной подробностью.

Вот фрагменты записей, сделанных в феврале 1990 года:

1 февраля 1990 г. написал небольшую миниатюру “Ярославские страдания”. Просил принести путеводитель по Ярославлю…

2–3 февраля 1990 г. работал над миниатюрой “Мангазея – златокипящая”. Требуется доработка. Просил достать две книги…

4–6 февраля 1990 г. работал над миниатюрой “Вологодский “полтергейст”, которая явилась откликом на телепередачу о “барабашках”. ВС вспомнил, что в прошлые времена тоже бывали подобные случаи, и сел за миниатюру. При изучении материалов по истории Вологды встретил разночтение в написании места, где происходят события. Просил выяснить: как точно называется место – Фрязино или Фрязиново…

7–9 февраля 1990 г. “Русский аббат в Париже”. Миниатюра шла тяжело…

10–11 февраля 1990 г. долго мучился, пока не нашел заголовок – “Бесплатный могильщик”. Писал легко, закончил быстро. Доволен. Говорит, что “получилось”…

12–14 февраля 1990 г. пишет о Якове Карловиче Гроте. На столе его портрет и карточка со стихами —

“Я перед ангелом благимДобру и правде обещаюВсегда служить пером моим…”

14–15 февраля 1990 г. написал “Сандуновские бани”…

15–17 февраля 1990 г. углубился в династию Демидовых…

18–23 февраля 1990 г. “Цыц и перецыц”. Не уверен в том, что получилось…

23–25 февраля 1990 г. написал “В очереди за картошкой”. Считает, что получилось скучновато…

26–28 февраля 1990 г. в два приема написал миниатюру “Куда делась наша тарелка?”…

Для тех, кто не знаком с ритмом работы Валентина Пикуля, поясню свои записи. 14–15 – это не два дня февраля. Это зимняя ночь с 14-го на 15-е.

В отличие от исторических романов, требующих строгостей фактического и хронологического порядка, миниатюры давали Пикулю эмоциональную разрядку, предоставляя возможность высказать свои сокровенные мысли, личные впечатления и отношение к жизни через характеры выбранных им героев, с поступками которых он в большинстве случаев был полностью солидарен.

Поэтому так много общих черт можно найти у автора и любовно изображенного им в литературной миниатюре героя.

Взять хотя бы уже упомянутую “шкатулку”. В предисловии к первой книге миниатюр Пикуль пишет, что они расположены в хронологическом порядке. Это правда. Но, думаю, совсем не случайно открывает книгу миниатюра о протопопе Аввакуме, необычайно близком автору по характеру, по духу и даже… по судьбе.

Миниатюра под названием “Книга о скудости и богатстве” также весьма характерна для понимания этой грани творчества Валентина Саввича. Автор как бы заново устанавливает памятник на затоптанной временем могиле поборника русского просвещения Ивана Посошкова. Этот “правды всеусердный желатель” восхищал В. Пикуля, полностью разделявшего запись в дневнике Погодина: “Благодарю судьбу, которая доставила мне случай ввести такого великого человека в святилище русской истории”.

А в слова Лобанова-Ростовского (“Потомок Владимира Мономаха”) Валентин Саввич вкладывает мысль, поясняющую его любовь к выбранному жанру: “Днями встречая подлецов и мерзавцев, я по ночам зарываюсь в прошлое России, отдыхая душой на привлекательных чертах предков, которые ограждены от злословия потомков надгробной плитой из мрамора…”

Пикуль возвращает в умы читателей не только имена и судьбы, но и многие любопытные эпизоды из жизни и быта старины. Огромным трудом добытые сведения позволяют ему без самолюбования, с уверенностью в правоте сказанного преподносить их так: