Котий открыл один из мешочков и вынул маленький полотняный кошелек — в каждом таком кошельке лежало сто тысяч сестерциев.
— Я вижу, что вы приехали не с пустыми руками, — произнес держатель харчевни. — Пойдем со мной.
Теперь они побежали к низким строениям, которые располагались за харчевней и стояли параллельно складу и сараям, крыши их были уже во многих местах разрушены. Литиас ввел туда Котия и открыл нечто похожее на большой сундук. Ветеран увидел, что в нем лежали те форменные туники, которые носили провинившиеся легионеры, бывшие охранниками-каторжниками на руднике, а еще каски, поясные ремни и предписанные уставом портупеи.
— Долгое время я собирал это обмундирование, вещь за вещью, — сказал Литиас. — Я даже хорошенько не знал, для чего я это делаю, но сегодня нам это послужит. Одень своих людей, пока я поговорю с Поллионом.
Котий посмотрел на Литиаса.
— Зачем ты это делаешь? — спросил бывший легионер. — Не лучше ли тебе спуститься вниз вместе с женой и дочерьми? Разве твоя жизнь не стоит больше, чем сто или двести тысяч сестерциев?
Литиас выдержал испытующий взгляд ветерана.
— Я — торговец, — сказал он. — Мы заключили сделку. Литиас всегда выполняет обещанное. В противном случае торговли бы не существовало. Да и вулкан, кажется, решил нам помочь. Не будем упускать случая.
Они бегом бросились вон из кладовой, затем Котий опять спустился в цистерну, а Литиас направился к воротам. В этот миг с другой стороны ограды раздался громкий взрыв. Содержатель харчевни тут же бросился к воротам, чтобы схорониться под черепичным навесом, державшимся на бревнах, и из укрытия посмотрел на кратер. Котий, наблюдавший за всем из цистерны, тоже спрятался. Кратер подплавился с одной стороны, и вдруг между двумя его черными губами потекла огненная масса, озарившая утреннее небо ослепительным красным светом. Это была лава!
Огненная река должна была смыть и лагерь, и рудники...
Узнав Литиаса, люди, охранявшие маленькую зарешеченную дверь, пропустили его за ограду, и он увидел то, что и ожидал увидеть. Вся охрана укрылась в гротах, за долгие годы вырытых заключенными в горном склоне, содержавшем серную породу. Мулы и лошади были запряжены в нагруженные телеги. Люди перебегали из одного укрытия в другое, все время наблюдая за небом, пытались уберечься от смерти, летевшей с неба им на головы. Из бараков, где были заперты осужденные, доносились крики и звон кандалов, которыми они отчаянно пытались разжалобить извергов, оставлявших их на милость огненной реки. Поллион и другие охранники должны были с минуты на минуту отправляться прочь.
Литиас добежал до длинного здания, где у Поллиона было конторское помещение. Здание уже загорелось с одного конца. Содержатель харчевни пробежал по коридору до двери, за которой он надеялся увидеть Поллиона. Тот в форменной тунике, с мечом на боку и в бронзовой каске, защищавшей его от горячих головней и не очень тяжелых камней, собирал в сумку пергаментные свитки и связки табличек — все это составляло его архив.
— Поллион! — закричал задыхающийся Литиас. — Я хотел прийти к тебе на днях, чтобы предложить тебе одно дело. Но теперь надо действовать быстро, или деньги уплывут у нас из-под носа. Речь идет о галле, ты знаешь его, об этом Сулле, который тогда переспал с девушкой... У меня с собой сто тысяч сестерциев для тебя, если ты сегодня поможешь ему бежать.
— Тому самому? — спросил Поллион, который тряс своей сумкой, чтобы утрамбовать все, что он туда сложил. — Для меня он стоит гораздо дороже ста тысяч сестерциев. Тем не менее можно подумать. Деньги у тебя?
— Вот здесь, — сказал Литиас, вынимая из-под туники привязанный к поясу кошелек Котия. Он положил его на стол, пока Поллион завязывал сумку. — Сейчас придут мои люди, одетые как твои стражники, — продолжал содержатель харчевни. — Ты передашь им осужденного, и они уведут его в кандалах вон из лагеря. Никто ничего не заподозрит посреди такой неразберихи... Это можно сделать за секунду. Сто тысяч, Поллион! Это все-таки сумма!
— А сколько получишь ты? — спросил Поллион, который обошел стол и подошел к Литиасу.
— Я получу двадцать тысяч, как только галл окажется на свободе, — соврал содержатель харчевни.
Поллион открыл кошелек, чтобы удостовериться, что там лежали золотые монеты, потом резко обернулся, вытаскивая меч из ножен, и быстро всадил его, не говоря ни слова, прямо в живот Литиаса, глаза которого округлились от ужаса и боли. Тот ударил его еще раз и с большей силой, а потом, вытаскивая меч, отступил на шаг назад, чтобы его жертва, падая, не испачкала его кровью. Литиас ударился головой о стол и сполз на пол, где начал хрипеть.
Его убийца вышел из комнаты, унося сумку с архивами, которую ему пришлось еще раз развязать, чтобы положить туда кошелек Литиаса.
* * *
Котий из цистерны увидел, как обе створки ворот медленно разошлись и из гротов, высеченных в серных породах, выехали повозки, запряженные мулами и окруженные людьми", кричавшими на животных и гнавшими их к воротам. Под непрекращающимся каменным дождем, который изрыгал Везувий, поток пеших и конных охранников лагеря, телег, мулов, вырвавшись из ворот, мимо харчевни устремился к дороге, спускавшейся к Помпеям и морю.
С вершины вулкана, нависая над убегающими, медленно ползла лавовая река, она надвигалась неумолимо, и не существовало в природе силы, способной остановить ее. Котий решил, что Литиаса больше ждать нельзя. По его знаку ветераны и персы вылезли из цистерны уже в военной форме, превратившей их в солдат-охранников. Они побежали к воротам, навстречу последним конным и пешим, торопящимся покинуть лагерь. Под постоянным градом из камней и горячих головней никто не обратил на них никакого внимания. Они остановились посреди площадки, между гротами, вырытыми в сере и уже свободными от уехавших повозок, и опустевшими зданиями, в которых жили солдаты и офицеры. Из-за изгороди, окружавшей бараки заключенных, вслед отставшим стражникам неслись ругательства и проклятия, но солдаты мчались мимо, догоняя колонну, идущую маршем к Помпеям.
Котий приказал Тоджу и персам быстро отыскать Суллу в бараках среди других заключенных, а сам направился к конторе Поллиона. Он был уверен, что того не было в толпе всадников, вырвавшейся из распахнутых ворот, и, так как Литиас не вернулся, он предположил, что содержатель харчевни и продажный офицер все еще торгуются, решая судьбу Суллы.
Котий вошел в здание, пробежал по коридору, прислушиваясь к голосам. Открыл две двери, обнаружив пустые комнаты. Третья дверь была приоткрыта. Распахнув ее, Котий наткнулся на агонизирующего Литиаса, лежавшего под столом, видимо принадлежавшим Поллиону.