А не воруешь ли ты, любезный, столовое серебро у своего хозяина?
Передо мной опустилась деревянная миска с зажаренными свиными колбасками и квашеной капустой с малосольными огурцами. Рядом бухнулась высокая деревянная кружка с желтой шапкой пены.
А стоило мне взяться за этот дешевый ужин, напротив меня возник щуплый парень с щербатым ртом и приметным шрамом через весь лоб. Носил он такие же обноски, как и все окружающие, на лице сияла радостная улыбка пьяного человека, только что добравшегося до нужной кондиции, но двигался он слишком легко и уверенно.
– Ты кто такой, мальчик? – старательно изображая пьяного, спросил он шепотом и, не дожидаясь реакции, покачнулся на стуле.
И хотя мы были примерно одного возраста, один только вид шрама намекал, что мой собеседник, подсевший явно не просто так, пережил куда больше, чем Киррэлу досталось за все его бедное детство.
– А тебе чего? – спросил я, делая вид, что пью.
– Ходят тут всякие, нюхают, – шмыгнув носом, сообщил тот, заодно вытирая несуществующие сопли рукавом. – Люди хотят знать, что ты тут забыл, красавчик?
Я улыбнулся в ответ и махнул рукой, привлекая внимание разносчика.
– Еще пива для моего друга!
Шестерка передо мной одобрительно сверкнул глазами, а в следующую секунду показал мне маленькую черную монетку. Мне хватило взгляда, чтобы распознать дешевый артефакт защиты от подслушивания. Работал он пару минут всего, потом рассыпался в пепел, да и радиус действия только метр.
– Что здесь забыл целый барон? – перешел на нормальную речь уголовник, чуть пошатываясь.
Вот тебе и конспирация, Киррэл «Чертополох». Городское дно уже меня вычислило, значит, и поиски нужно сворачивать. Вопрос только в том, кому они могут донести о моем интересе.
– Ты свои побрякушки девочкам показывать будешь. Я бы такую халтуру посоветовал выбросить, а тому, кто ее спаял, руки вырвать, чтобы не позорил профессию артефактора.
Парень ухмыльнулся.
– Маг, значит? Работу ищешь?
Я не стал ни опровергать, ни подтверждать его предположение. Если ворье действительно ко мне уже пригляделось, они должны знать не только что я маг, но и что я вхож к Аркейну.
– Завтра приходи сюда после заката, разговор будет у уважаемых людей к тебе, барон.
Он оскалился и, раскачиваясь, как моряк после долгого плавания, побрел к выходу. Я же проводил его взглядом и, отставив так и не тронутое пиво, выложил на столешницу еще пару монет.
Если у аристократов ничего не узнал, так, может, поискать сведений у криминалитета?
Глава 9
Гостиница «Прах и Пепел» .
Марцин выслушал очередной отчет и кивком отпустил искоренителя. Столица преподнесла сюрприз, но ордену он оказался на руку. Его величество больше не пытался торговаться, а сразу подписал необходимые Аркейну бумаги. Теперь вот еще энтузиазм одержимого направить в нужное русло, и вообще замечательно получится.
Разумеется, никакого культа барон не найдет – за этот месяц даже Аркейн концов не отследил. Куда тут сопляку? Но за ним все равно присматривают, и уже непонятно, что мальчик хочет найти. То он к слугам липнет, то с ворьем общается. Впрочем, пока что – пусть развлекается. Начнется учеба, и ему станет не до развлечений.
Вагнер иллюзий не питал, культ Хибы не идиотом управляется, и все возможные свидетели уже пущены на алтарь, а действующие поклонники кровавого божества давно покинули Херцштадт. Он бы сам так поступил, а врага недооценивать нельзя.
Зато Киррэл занят работой, практикует чары и разбирается в устройстве магии. Да, он только один из более чем дюжины адептов, которым предстоит обучаться в академии, но Марцин не хотел, чтобы барон столкнулся с отсутствием знаний или опыта. Аристократов учат с детства, и отрыв в образовании слишком большой, так что практика и только практика.
Все же это Вагнер решил превратить мальчика в одержимого. И теперь его протеже обязан демонстрировать такие результаты, чтобы ни у кого не возникло сомнений – старая магия должна быть возвращена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В конце концов, только с ее помощью можно вернуть Катценауге людям. А именно для этого орден и создавали.
Однако всякую задачу нужно решать постепенно. Поэтому одного только Киррэла мало. Потребуются десятки и сотни темных чародеев старой магии, чтобы возвратить секрет создания этерния. А это дело не одного поколения магов.
Конечно, у ордена в каждом анклаве лежит по несколько тонн ценного ресурса, однако эти запасы конечны. Если же Аркейн научится создавать камни сам, весь мир склонится перед ним.
Когда‑то Янис Вагнер стал одним из самых успешных искоренителей одержимости. И будет в чем‑то даже иронично, что ее возвращением занимается наследник его фамилии.
Марцин медленно поднялся из‑за стола и, опираясь на трость, зашагал к кровати.
Этой ночью мальчик будет развлекаться с бандитами, а поутру декан с ним поговорит на эту тему. А заодно будет повод попенять за отсутствие результатов в поисках виновных.
С молодежью так всегда – если не давать им периодически по рукам, такого наворотят…
* * *
Барон Киррэл «Чертополох» .
Сегодня в трактире не было лишних людей. Бандиты переставили мебель, и теперь посреди зала стоял чистый круглый стол с резным деревянным креслом. По углам помещения расставили остальное. Шестеро мордоворотов расселись по залу, еще двое стояли за спиной вожака.
Я вошел один, хотя демон и предлагал сразу начать с запугивания.
За центральным столом сидел невысокий толстячок лет сорока. В отличие от стоящих за его спиной откровенных вышибал в черных куртках, главарь одевался с претензией. Красный китель не сходился на пузе, зато сверкал начищенными серебряными пуговицами. Аккуратная черная бородка на лысой голове, маленькие глазки и толстый мясистый нос. Ему бы не бандой руководить, а купцом быть.
Впрочем, одно ведь другому не мешает?
– Заходи, барон, – чуть улыбаясь, он махнул мне рукой. – Не стесняйся!
На столе имелись тарелки мясной нарезкой, жареными колбасками, желтой квашеной капустой. Рядом стояли два кубка и два стеклянных графина – один с желтым, как моча, пивом, второй с черным квасом. Надо же, знают даже, что я не пью? Молодцы, хорошо подготовились.
Усевшись на свободный стул, я сложил руки перед собой и, постучав пальцами по столешнице, лениво подпер подбородок левым кулаком.
– Слушаю.
Я постарался говорить так, чтобы сидящий напротив главарь правильно расценил мой тон. Он проситель, я аристократ, снизошедший до общения с быдлом.
– Сурок напел, что ты разбираешься в артефактах, барон?
Я ответил, глядя ему в переносицу.
– Ты не найдешь в Херцштадте никого, кто бы разбирался в них так, как я. Естественно, из тех магов, кто сможет выполнить твой заказ за плату.
Толстячок рассмеялся, сложив руки на выпирающее брюхо. Стоящие за его спиной подчиненные угодливо заржали, вторя своему лидеру.
– Ох, насмешил, барон! Плату! – хохотнул главарь и резко стал серьезным. – Взять его!
Но они не успели.
Ченгер возник за спинами бандитов и просто столкнул громил висками. Сочный хруст сообщил, что эта парочка уже никого не схватит.
Я даже оборачиваться не стал на тех, кто подскакивал с мест за моей спиной.
– Адорэ шеалис , – глядя в лицо главаря, четко выговорил я.
Стена черного пламени обратила в пепел и бандитов, и стол между ними, и стулья.
Оставшиеся четверо замерли, в ужасе нащупывая висящие на поясах дубинки. Их главарь сидел, выпрямившись, будто кол проглотил. По его виску побежала капля пота, и толстяку понадобилось дважды сглотнуть, чтобы взять себя в руки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Отзови свое чудовище, барон, – хрипло попросил главарь, глядя краем глаза, как Ченгер поднял одно из тел и, никого не стесняясь, выковыривал вставные золотые зубы.