Читать интересную книгу Настя (СИ) - Журин В. А.

— Первым дежурит Седой потом Чех на утро я. Распорядок знаете, отбой.

Укладываясь под одеяло, Настя, незаметно для окружающих положила взведенный пистолет себе под руку и вынула нож из ножен. Возбуждение бешенства прошло, теперь душу сковывает липкий страх. Да страх, что эти люди озверев, набросятся на нее и она, не справившись с ними будет беспомощной и беззащитной, а в след за этим произойдет то, чего она боится до жути. Как потом жить с заплеванной душой и смотреть людям в глаза. Все будут тыкать ей пальцами в спину, довольно произнося всякие оскорбительные слова и кривя ехидные улыбки. Скалясь и поясняя известное всем, эту суку драли во все дырки, как мандвошку крутя по кругу. Как она визжала сукой резанной, тащилась, наверное, шалава. Чувствуя, как ее сердце начало бухать молотом в груди, лежа на боку, Настя, приподняла пистолет под одеялом, направляя его на стоящего на посту спиной к ней Седого. В голове всплыло, хер вам сукам, а не моего позора. Палец начал выбирать свободный ход спусковой скобы, но за мгновение до выстрела, раздался голос Чеха, лежащего в противоположном углу гаража и похоже почувствовавшим происходящее в душе женщины.

— Настя, если будешь меня убивать, просьба большой к тебе есть. Разбуди перед этим, мне помолиться надо.

Затем, перевернувшись спиной к женщине, демонстративно натянув на себя одеяло, устроился спать. Только теперь, расслабив кисть и опустив пистолет на пенный коврик, Настя, осознала происходящие. Седой, стоя к ней спиной, явно подставлялся, вон даже голову в плечи тянет, ожидая выстрела. А Ректор, ничего не понимая в происходящем, просто чуя нутром, прожившего немалую жизнь человека смертельную угрозу, забился в дальний угол и с ужасом поглядывает в сторону Насти, не зная, что от нее ожидать. Сделав три глубоких вдоха, женщина произнесла.

— Отпустило похоже. Спать давайте, завтра еще топать и топать.

Все с облегчением выдохнули, включая саму Настю, убравшую в кобуру пистолет и засунувшую нож в ножны.

На следующий день пути, после обеда, набрели на недавно прилетевший кластер с городской застройкой. После внимательного осмотра которого, Настя, заприметила буквально у границы кластера, с торца пятиэтажки, охотничий магазин с яркой вывеской поверх входа. Расположившись группой в ложбине, она внимательно изучала место. Понятно, что скорее всего данное место разграблено рейдерами из Рассвета. Но по мелочи как правило можно поживиться, потому как вся мародёрка проходит в бешенной спешке, соответственно что-то да упускается из загребущих рук добытчиков. Все тихо, зараженных не видно поблизости, расстояние до входа метров пятьдесят, легкий ветерок и шелест листвы над головой. Вот только часть души, отвечающая за страхи и опасения, недовольно бубнила, слишком все хорошо. А вторая часть, с загребущими руками, толкала вперед, возможно внутри много чего ценного осталось. Неожиданно, ситуацию разрядил Седой, примостившийся возле Насти.

— Пахан, я вот что кумекаю за эту тему. Ща разрулим конкретно.

Затем, повернувшись в сторону свежака, негромко заговорил в доверительном тоне.

— Слышь профессор, тьфу мля, Ректор. Ты в Рассвет с голой задницей чешешь, а тебе там на жизнь устраиваться, так что тебе больше всех хабар нужен. Вон, видишь дверь барыжную, чеши до нее, потом не спеша откроешь и вовнутрь зайдешь, а мы тебя прикроем. Если чо не так, вали оттуда без базара. Да не очкуй, фраерок, прикроем как по масти, все срастется ровно. Так что не за фуфел трешься, а за долю с хабара как местный бродяга.

И подтолкнув, испуганно ссутулившегося Ректора с силой в спину, совсем другим тоном, просипел ему в ухо.

— Вперед сука, пока перо в почку не вогнал.

Ректор, понимая свою беспомощность перед матерым уголовником с затаенной надеждой глянул на Настю и Чеха, пытаясь найти у них спасение. Но те, абсолютно спокойно расположившись для его прикрытия, немного поодаль друг от друга не обращали на его молящие взгляды внимания. Понимая, что Седой не шутит, свежак, ссутулив спину и втянув голову в плечи, обреченно потрусил к охотничьему магазину. Поднявшись на крыльцо которого, он утер вспотевший лоб вопреки воспитанию рукавом и потянул за ручку двери. Дверь с противным скрипом поддалась на старания Ректора. Настя, наблюдающая за происходящим все больше и больше напрягалась под нахлынувшим чувством опасности, раз за разом глубоко вдыхая для удерживания ровного дыхания стрелка. Едва дверь с противным скрежетом начала закрываться как из-за угла дома, бесшумной походкой выскочил топтун. Стремительно мчавшийся к попавшейся в ловушку желанной добыче. Убедившись, что зараженный охотник один, Настя скомандовала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сама.

И в след за этим плавно выбрала свободный ход спусковой скобы Винтореза. Топтун, после первых попаданий, резко развернулся в сторону стрелявших и утробно, пробирающее до зубовного скрежета заурчал, набирая скорость. Упал он практически перед Настей, содрогаясь в конвульсиях и продолжая загребать лапами по земле, оставляя глубокие борозды от когтей в попытке добраться до своего убийцы. Мужчины, вцепившись в свое оружие и держа на прицеле тварь, облегченно выдохнули, готов.

Глава 8

Подскочив к еще дергающемуся в предсмертных конвульсиях топтуну, Настя, сверкнув ножом в руке, вскрыла споровый мешок твари, оборвав ее мучения. Три горошины и полтора десятка споранов, не плохой улов с топтуна. Меж тем, в наступившей вокруг тишине, в магазине, протяжно скрипнула дверь и из-за нее показался бледный, ничего не понимающий Ректор, который ссутулившись, испуганно озирался по сторонам.

На удивление группы, магазин оказался не разграблен рейдерами из Рассвета. Самым ценным товаром в этом торговом представительстве какой-то зарубежной, охотничьей фирмы, оказалась очень хорошая трекинговая обувь, которую под руководством Насти, вытаскивали из аляпистых, расписанных рекламой коробок и перегружали в большущие рюкзаки Седой с Ректором. Чех, в это время находился на входе, выглядывая в приоткрытую щель в двери магазина и наблюдая за округой. Навесив полный рюкзак с обувью на Ректора, Настя, шепотом потребовала.

— Попрыгай.

Недоумевающий мужчина, раскрасневшийся как вареный рак, кряхтя и тужась, сделал несколько неуклюжих прыжков после чего встав раскорячившись, произнес возмущенно вопросительно.

— Надеюсь вы не думаете, что это мне по силам все это нести?

Седой, хлопнув по загривку присевшего Ректора, довольно произнес.

— Не фраерок, не думаем, тебе еще и второй рюкзак тащить. Ну и нам с Чехом по баулу хомутать. Паханка налегке пойдет ей поляну сечь в натуре если шухер. Ты радуйся таскун не объезженный, что тут патроны только охотничьи, а то ещё и третий рюкзак тебе бы втюхали.

Покидали охотничий магазин, короткими перебежками под присмотром страхующей Насти, первой занявшей позицию и вскинувшей Винторез к плечу. Седой с Чехом с огромными сто пятидесяти литровыми рюкзаками и болтающийся из стороны в сторону Ректор, с двумя рюкзаками поменьше. Вечером, устроившись на ночлег в овраге, после ужина, очевидно набравшись смелости или наоборот, отринув себя от жизнь, урывками пробуя смотреть на Настю прямо, но не выдерживая взгляда женщины, опуская глаза в низ, высказался Ректор.

— Знаете Настя, вы сегодня поступили со мной бесчестно и подло. Отправить в заведомо предполагаемое опасное место, беспомощного человека и наблюдать, а что же произойдет. От вас, как от женщины, мне такого поступка не ожидалось. Нет, конечно отправлял Седой, но я прекрасно понимаю, что это произошло с вашей молчаливой подачи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Настя, стремительной змеей переместилась к опешившему Ректору, схватив того за отворот нового камуфляжа, надетого на него после разграбления магазина. Выкрутив ворот немного в сторону, она, глядя на придушенного мужчину, шипя от негодования начала втолковывать ему свое видение ситуации.

— Ты, глист научный, поэтому не представляешь из себя никакой ценности. Рисковать своим бойцом при наличии ненужного мяса, опарыш, ты меня за дуру держишь. Ты живешь в мире Улья только потому что встретил нас, ты ешь нашу еду, пьешь наш живчик, ты спишь пока твой покой в ночи караулит кто-то из нас, Чех, убил твою спутницу, оградив тебя от этой паскудной участи. Что глазенки вытаращил как рак вареный, на тебе нет ее крови, ручки чистенькие, а душа непорочна, негодяи тетеньки и дяденьки, бегающие по кластерам. Ты даже просто на живчик сам не соберешь споранов, будешь беспомощно таращиться на бегунов, загибаясь от спорового голодания, и ты, указываешь как мне поступать, учишь жизни, что такое хорошо и что такое плохо. А все почему, потому что ты паразит и привык жить за счет других, указывая и поучая, благодаря занимаемой должности от которой зависят другие. Ты думаешь эта, как ее там, Юленька, любовь с тобой крутила от чувств великих и высоких помыслов. Придурок недоделанный, жизнь прожил, а мозгов ноль. Нашелся покоритель девичьих сердец, мля.