Читать интересную книгу Монастырь призрачных шахидов (СИ) - Волынская Илона

- Звидки ты так добре про монастырь знаешь? Я думала ты лише пиитами займався!

- Собираешь материал, роешься в старых книгах. Попадается то одно, то другое, любопытно, вот и читаешь. А у меня информация хорошо держится. Хотя мой бывший шеф говорил, что у меня голова всяким хламом забита.

Янка и Рико переглянулись:

- Наше новое приобретение может оказаться даже лучше, чем мы надеялись.

- А премия – бильше, - с энтузиазмом заявила Янка.

- Я бы на твоем месте не стал на это рассчитывать. Размер премии фиксированный.

- Если вчасно платить! А если зажать на два года, так за не абы яки достоинства кандидата треба ж надбавить! Полковнику його фортель ще встанет у копийчину!

Дорога стала совсем неразличимой и Рико остановил машину.

- Где-то здесь, - сказал он.

- Точно. Здесь, - глухо ответил Роман.

Темное, кажущееся нечеловечески длинным тело покачивалось под почти неощутимым ветерком. Рядом с повешенным застыла еще одна, такая же длинная, темная фигура. Увидев вылезающих из машины Янку и Рико, вторая темная фигура дрогнула и тихо заскользила прочь, поминутно оглядываясь.

- Кто это? – хрипло спросил Роман.

- Да хтось з монахов, мабуть. Караулили, а как нас побачили, так и прочь. Чистоту блюдут, с богопротивными делами не якшаются.

Они подошли поближе. Роман мельком глянул в лицо повешенного и тут же испуганно отвел глаза. Господи, совсем молодой еще парень! Лица и не разберешь, страшно искажено удушьем, глаза почти вываливаются из орбит… Старушка-пушкинистка, Павел, теперь вот этот, почти мальчишка. Неужели вся его работа будет – смерть, кровь, трупы? В груди глухо заломило, будто ворочалось нечто твердое, с острыми гранями. Роман украдкой глянул на своих спутников. Рико коротко, по-военному склонил перед мертвецом голову, осенив себя аккуратным четким крестом, и теперь невозмутимо оглядывал повешенного юношу, словно и не лишенное жизни человеческое существо перед ним, а кукла, манекен. Янка вообще смотрела в сторону, мечтательно любовалась черным переплетением ветвей на темном фоне зимнего неба.

- Прошу, - Рико сунул Роману в руку фонарь. Роман вдавил кнопку, широкий столб золотистого света метнулся по окрестным кустам. И тут же длинная темная фигура метнулась в сторону, мелькнул край одеяния. Роман судорожно дернулся.

- Шо таке?

- Да опять тот монах, - с досадой буркнул Роман, - Чистота чистотой, а любопытство сильнее. Впечатлений-то никаких.

Никто не таился в кустах, но Роман чувствовал, что аж кожа чешется от чужого взгляда, уставившегося на него из темноты. Похоже, монах никуда не ушел, а затаился, решив потешить любопытство. Будет потом тайком, воровато оглядываясь, не идет ли настоятель, рассказывать остальным. Их приезд обрастет тысячей подробностей, станет самой популярной темой на весь ближайший год.

- Слушайте, я тут шарюсь, а вы мне хоть скажите, что искать?

- Что-нибудь, - пожал плечами Рико. Он медленно, миллиметр за миллиметром осматривал землю под повешенным, - Все, что способно объяснить нам, по какому такому случаю этот юноша здесь висит.

Роман невольно метнул взгляд на несчастного парня и тут же неловко отвел глаза:

- Может, снимем его? – меньше всего Роману хотелось прикасаться к телу, но и невозмутимо стоять здесь, рядом с повешенным тоже было невозможно. Мертвец тянул к себе, будто насильно заставляя всматриваться в выпученные глаза, упираться взглядом в тяжелые синие складки кожи, словно бы натекшие на тонкую струну веревки, спускаться ниже…

- У него штаны спереди разрезаны – это «что-нибудь» или нет? – стараясь не дать голосу дрогнуть, спросил Роман.

Тут же два ярких луча бесстыдно уперлись покойнику в ширинку.

- Кастрация? – невозмутимо предположил Рико, - Нужно проверить. У меня в машине резиновые перчатки…

- Почекай, - Янка повела лучом фонаря вниз, потом присела, наклонилась до самой земли, совершенно не обращая внимания, что макушкой почти касается болтающихся ног повешенного. – Никто его не кастрировал. Навпакы, им нужно было его семя. Семя, павшее в землю.

- И как, пало? – хрипло поинтересовался Роман. Рукой он невольно ухватился за горло. Неужели действительно, у повешенных наступает… О боже!

- Так хто ж тепер разбере, пало воно, чи ни. – с досадой ответила Янка. Она резко выпрямилась, макушкой наподдав покойнику под пятки. Труп неторопливо закачался, ветка, на которой висел он, отчетливо заскрипела.

- Надо полагать, пало, иначе не стоило и occultum* начинать. Кое что проясняется, - бодро заявил Рико.

- Что проясняется? – спросил Роман. Душу все больше захватывал тоскливый, выматывающий ужас, а присутствие того, кто упорно наблюдал за ними из кустов, становилось просто невыносимым – так и пристукнул бы монашка, чтоб неповадно было.

- Раз нужно семя, значит, здесь собирались нечто родить. Или скорее – возродить. Нам бы сейчас узнать, кто он такой – для каждого ритуала нужна своя, особая жертва, по этому несчастному о многом можно догадаться. Янка, займись.

- Ото я без ваших дуже цинных указаний не здогадаюсь, - повешенному в лицо нацелился объектив цифровой камеры, сухо щелкнуло, и Янка тут же нырнула в теплый салон машины и принялась загружать ноутбук.

Роман постарался подобраться поближе к освещенному салону. Хотелось прочь из этой жуткой черноты, туда, в теплое и кажущееся безопасным нутро автомобиля. Чужой взгляд из кустов заставлял невольно передергивать лопатками. Да что ж он вылупился, зараза, уйдет в свой поганый монастырь или всю ночь будет тут сидеть?

- Между прочим, он здесь давно уже висит, - еще раз оглядев труп, заметил Рико, - То ли нашли его монахи не сразу, то ли звонить не решались.

- Может они сами парня и повесили, а? – тоскливо спросил Роман.

Рико поглядел на него с брезгливым изумлением, так смотрят на убогих.

- Служители божьи не занимаются черной магией, да еще с человеческими жертвоприношениями!

- А чем они вообще занимаются? Не понимаю я монашества, по-моему, на редкость себялюбивое занятие. От старых монахов хоть польза была – лечили там, учили, а нынешние… - Роман махнул рукой.

- Мне не вполне ясно, отчего монашеское самоотречение вы именуете себялюбием, - со сдержанным гневом сказал Рико.

- Да какое самоотречение! Ну засели они в довольно холодном и не слишком чистом помещении, жуют на обед кормовую брюкву и строго по часам пристают к богу с одними и теми же монологами! Ну и что с того всему остальному миру? Если в своих духовных исканиях что и находят, так оно с ними и остается, дальше не идет. Ей-богу, от студенческой курсовой больше толку. А в обыкновенной мамаше, которая выбирает: себе сапоги или ребенку куртку – больше самоотречения. А, ладно. Может, я чего и недопонимаю.

- Годи на святых отцов языком мести! Ну шо ж мне за несчастье такое? Один напарник – латыньщик, а другой, ось тоби, еретик! – из салона высунулась раздраженная Янка, - Ты запамьятай соби – в Обществе поважают церковь, ясно?

- С корпоративной этикой мы после разберемся, - прервал ее Рико, - У тебя что, Янка?

- Дывысь, - Янка повернула к ним экран ноутбука, в голосе звучала затаенная гордость, - Убрала все искажения: ну там глазки на место вернула, предсмертную судорогу сгладила, раздутость… Та и маемо ж!

С экрана на них смотрел смуглый черноволосый парень. Высокие выступающие скулы, чуть раскосые глаза…

- Внешность восточная… Не понимаю, - покачал головой Рико, - Янка, свяжись с информцентром, пусть выяснят…

- Авжеж. З ними только звьяжись. Шляхетный пан забувся? Новый год, все программисты в тех клятых «Осокорах» водку пьют!

- Дьявол! О Mon Dieu, что это я нечистого духа на святой земле поминаю… Предупреждал же я их – оставьте дежурного! Как мы теперь узнаем, кто он такой, наш повешенный?

- Я вам скажу, - глухо ответил Роман. На труп он больше не смотрел. Ему было невыносимо стыдно. Он стоял здесь, а этот парень беспомощно висел, и Роман даже не смог сразу его узнать. – Его Маратом зовут. Звали… Он из Симферополя. Чемпион Украины по фулл контакт карате. Мы с ним в этом году на чемпионате встречались. Я на полуфинале вылетел, а он… Очень сильный боец, очень. Мог бы и дальше…