легла тяжеленная ладонь, я медленно оглянулся. На метр надо мною возвышался широкоплечий краснокожий демон с бараньими рогами, облаченный в военную форму точно такого же вида, как у Валафура-старшего, только на кокарде был изображен комар.
– Ты куда-то собрался, солдат?
Я сглотнул.
– Соль, познакомься. Это друг моего мужа, командир Легиона генерал Яиловар. Он настаивает, чтобы ты обязательно прошел КМБ, раз служба в регулярной армии тебя не прельщает.
– Чего прошел? – высунул голову Белочка.
– Курс молодого бойца! Каждый уважающий себя демон по закону должен отслужить хотя бы две недели! – рыкнул генерал.
– Военком, мля! – буркнул змей и закопался в волосах.
Вот только этого мне еще не хватало! Служить в армии – фиг вам!
– Во-первых, я пацифист! Во-вторых, я не демон!
– А кто? – удивился тупой вояка, напрочь проигнорировав мои политические взгляды.
– Я – черт! – гордо ответил ваш покорный слуга, выпячивая грудь и расправляя плечи.
– Но ты типичный демон! Только не могу понять, какая у тебя специализация…
– Я черт! И специализация у меня чертовская, – начал на ходу сочинять я. – В моем мире все, кто живет в России с рогами на лбу и с хвостами на заднице – черти! Это намного круче, чем какой-нибудь затрапезный иноземный демон! И нам, чертям, закон не писан!
Я нарывался, ну и что! Меня ведь тут женят, а это страшнее, чем гнев какого-то генералишки. В конце концов, я патриот и не собираюсь обзываться каким-то там демоном. Зря я, что ли, в детстве сказки читал? Не хочу быть демоном! Хочу быть чертом! Имею все права! Русский я или не русский? На морде генерала отразилась борьба мысли с мозгами.
– Хорошо. Но, если передумаешь, двери моей учебки для тебя открыты! И учти, служба в армии списывает все преступления!
С этими словами он наконец-то отчалил. Это на что он намекает? Но я не передумаю!
– Пронесло, – прошипел Белочка.
Глава 7
Тем временем герцогиня затащила меня на возвышение, как раз между скульптурами нагой пятиголовой девицы, корчащей пять жутких рож, и мужика с огромным пузом, пытающегося сесть на шпагат. Анери требовательно хлопнула в ладоши, вокруг наступила тишина. Все это, так сказать, благородное высшее общество повернулось в нашу сторону и начало откровенно пялиться на меня, такого красивого, в черном костюме и с перекошенной рожей.
– Дорогие друзья! – раздался приятный голос моей будущей тещи. Хотя сейчас он мне казался грозным набатом, возвещающим о наступлении конца света. – Представляю вам жениха нашей младшей дочери Афродиты. Соль. – По залу раздались удивленные возгласы. Надо выяснить у Вала, чего это на мое имя так все реагируют. Может, Азазира мне не полный перевод дала? – Он же – Василий, черт из инферно Земля.
Мы спустились в зал, к нам присоединился Валафур-старший в сопровождении расстроенного Вала, и мы пошли вдоль выстроившихся гостей.
– Соль, черт, – кивал я всем этим Зузилитам, Аксонитам, Истрафарам и прочим зубодробильным демонским именам. – Черт Соль. Очень приятно. Соль, черт с Земли.
– Царь, – подхихикивал где-то наверху Белочка. – Очень приятно. Царь.
Юморист, блин. Меня тут, можно сказать, заживо хоронят, убивают все мои светлые мальчишеские мечты, сажают в золотую клетку, надевают строгий ошейник, а ему хиханьки!
Наконец мы добрались до группы девушек.
– Познакомься, Соль, это мои сестры, – вступил в разговор Вал. – Сафара, – высокая стройная, деловая. – Земфира, – смотрела на меня с любопытством. – Сулима, – по этой сразу видно, что парней терпеть не может. – Короса и Геронита, – кудрявые близняшки, с глупыми улыбками. – Корица, – длинная, словно жердь. – Марида, – с улыбкой Моны Лизы и зубами аллигатора. – Неяда, – эта вообще раздевала меня взглядом.
Все девушки, кроме старшей, взяли стать и красоту папаши. Если верить народным приметам, то девочки, похожие на отцов, будут счастливыми. Судя по всему, эти семеро будут очень, очень счастливыми! Сафара и Афродита внешностью пошли в мать. Слава Тому! Если бы меня женили на Земфире, я бы точно покончил жизнь самоубийством. О стенку головой! Три раза подряд!
– Какая же красивая моя Афродита! Кстати, а где она? – зашипел Белочка откуда-то сверху.
– Прошу за стол!
Меня подхватили с двух сторон Короса и Геронита и поволокли в соседнее помещение, где уже были накрыты длинные столы, украшенные какими-то кактусами. Девушки, ехидно хихикая, усадили меня на высокий стул во главе центрального стола, напялили на голову венок из каких-то колючек, от которого змей расчихался, и, всунув в руки бокал с красным вином, со смехом убежали. Я завертел головой, выискивая Вала. Товарищ стоял с сестрами, но, увидев мои гримасы, подошел к несчастному жениху.
– Сядь рядом! – зашипел я. – Я же ничего не понимаю в ваших обрядах! Будешь подсказывать!
– И держать меня за руку в самые страшные моменты, – свесился вниз Белочка. – А первая брачная ночь нам положена?
– Заткнись! – заорали мы с Валом в два голоса.
– Я же просто интересуюсь! – Змей обиженно уполз на затылок, бубня: – Мне же надо знать: чешуйки отполировать, клыки почистить…
– Заткнись!
– Молчу, молчу. И чего вы такие нервные? Ладно, пойду вспомню все, что знаю о совращении малолеток…
– Заткнись!
– Вал, что мне нужно знать?
– Да не трясись ты так. Я твой шафер и все уже приготовил. Серьгу для тебя, клеймо для Афродиты.
– Какое клеймо? – подозрительно спросил я. Белочка зашуршал обратно в сторону рогов.
– Жен всегда клеймят именем мужа, у вас не так? – Вал посмотрел на меня с недоумением.
– Что? Мою жену, словно какую-то племенную кобылу, клеймить? – Я почувствовал, как у меня изо рта полезли клыки. Гости вокруг зашевелились, а когда Белочка на весь зал зашипел: «Не позволю портить безупречное тело нашей девочки!» – народ стал с опаской расползаться к стеночкам. Послышались уважительные шепотки:
– Иностранец!
– Варвар!
– Собственник!
– Еще ухо не проколол, а уже «нашей»!
– А что с него взять? Черт!
Все переживания последних часов выплеснулись из меня волной безумной ярости. Валу бы налить мне пару стаканчиков той волшебной настойки, что была у него во фляжке, я бы и успокоился, но вместо этого друг безразлично пожал плечами и произнес, глядя на свадебный торт:
– Ну не хочешь ставить клеймо на видное место, поставь на том, где только ты будешь любоваться.
При этом он похабно усмехнулся, за что и поплатился первым. Я легко, словно