Читать интересную книгу Этническая катастрофа. Россия без русских? - Константин Полторанин

В условиях увеличения числа диаспор, этнических культурных центров, национальных школ и детских садов владение русским языком постепенно перестает быть обязательным условием комфортного существования в России, что вызывает естественное раздражение коренного населения, подрывает единый социокультурный фундамент общества и безусловно представляет угрозу безопасности страны, отмечает Носкова.

Такое обоюдное стремление к обособлению и изоляции негативно влияет на все сферы жизнедеятельности российского общества: политическую, экономическую, социальную, культурную, морально-нравственную.

Но самое опасное последствие для социума — это потенциально возможный социальный взрыв на этнической почве, подобный тем, что случились в Косово, предместьях Парижа, карельском городке Кондопоге, предупреждает профессор Антонина Носкова.

Алгоритм развития событий, приводящий к социальным катаклизмам с этнической окраской, сегодня четко прослеживается. Война в Косово, погромы во Франции показывают, как суженное воспроизводство населения, при котором численность коренного населения сокращается, а доля этнических мигрантов (которые во втором поколении становятся коренными жителями) растет, может повлиять на дестабилизацию социального порядка.

В таких условиях, по мнению ученого, отсутствие твердого, целенаправленного государственного контроля миграционного процесса приводит к формированию социальной напряженности и этнической конфликтогенности. Миллионы мигрантов России не нужны, если цель власти — модернизация страны, а не воровство и стагнация.

Экономических аргументов в пользу миграции нет, уверена профессор Антонина Носкова. Она замедляет технологический прогресс. Усиливает социальное неравенство. Искажает финансовые пропорции: выгоды от дешевого труда достаются предпринимателям, а социальные издержки перекладываются на общество. И в таком подходе нет ничего расистского; он сводится к банальной истине: общество, переживающее органичный хозяйственный рост, способно само решить свои проблемы. Более того, в ходе их решения оно станет сплоченнее и мотивированнее, успешнее внедрит технологические новшества и преодолеет демографические ловушки. Ничего страшного ни в старении, ни в депопуляции нет, отмечает профессор Антонина Носкова. Если французское общество хочет стать численно меньше, но жить при этом лучше — не товарищам из Камеруна или Алжира корректировать его желания.

Если же страна хочет совершить рывок, то тут без миграции не обойтись — но ее давно научились регулировать. Стоит взглянуть на опыт ОАЭ, где граждан среди жителей всего 15 %, а мигрантов — 85 %; при этом они живут в закрытых городках, и раствориться в никуда, как выходцы из стран СНГ в России, не могут. Если хотим в экономике «вершить большие дела» — вот приемлемый вариант. А если мы просто хотим помочь предпринимателям поставками дешевых рабочих, то куда вернее и безопаснее снизить налоги.

Поэтому для поддержания безопасности и устойчивости ситуации в стране сегодня нужна продуманная твердая, целенаправленная, комплексная (в частности языковая, этнокультурная) политика в этнонациональных вопросах, направленная на национальную интеграцию и консолидацию.

Популярный писатель Захар Прилепин во многом солидарен с ученым в оценке национальной политики российской власти. Прилепин подробно высказался о «статистической афере российских властей» на страницах издания «Свободная пресса».

Статистические службы любезно докладывают нам, писал Прилепин, что рождаемость в России впервые с 1991 года превысила смертность. В 2012 году родилось 1586,9 тысяч детей (в 2011 году — 1482,8 тыс.), умерло 1586,1 тысяч (1610,2 тыс.). Итого население России только за счет естественного прироста увеличилось на 8 тысяч человек.

Вопреки статистическим фанфарам, подавляющее большинство русских семей как прекратили толком рожать с началом перестройки, так и не торопятся начинать заново. Никакой особенной статистики для этого приводить не надо: оглянитесь вокруг, и заметите, что каждая вторая русская семья имеет только одного ребенка, отмечает Прилепин.

Когда затеваешь подобный разговор с демографом, призванным доказать легитимность либеральных реформ в России, он буквально засыпает вас одному ему понятными данными об изменении календаря рождений в сторону повышения возраста материнства и увеличения интервалов между рождениями, подробно рассказывает о концентрации рождений 2-й и последующих очередностей, делится европейским опытом, который просто призван доказать, что российская ситуация — в пределах нормы, а пресловутый «русский демографический крест», это вовсе не крест, а симпатичная графическая штука, никакого скорбного значения не имеющая.

«Демографическая яма» — это по-прежнему исторический центр обитания великорусской народности — Северо-западный федеральный округ и Центральный федеральный округ. В целом пресловутому «демографическому взрыву» Россия обязана северокавказским республикам, Ставрополью, Калмыкии и ряду поволжских народов.

Мы, безусловно, рады всем детям нашей многонациональной страны, но элементарное наблюдение за рождаемостью на Рязанщине или в Тульской области не дает веских оснований для безудержного оптимизма, но, напротив, вызывает смутное желание ударить железной линейкой по пальцам всем составителям победных сводок с демографических фронтов.

Вообще о «росте» рождаемости наши массмедиа говорят уже минимум лет десять. Периодически — как правило, накануне выборов — государственные телекомпании вдруг начинают, захлебываясь, рассказывать про некий «беби-бум», который у нас случился.

Здесь надо уяснить одну очень простую вещь — о росте рождаемости можно говорить только тогда, когда людей рождается больше, чем умирает. Но если в один год убыль населения в стране составляет полмиллиона человек, а на следующий год — «только» триста тысяч, «ростом» это называть может только дурак или подлец.

Именно эти категории «статистов» и рассказывают нам о том, что в СССР рождаемость «падала» (хотя она никогда не падала ниже критической точки), а сейчас — «растет» (хотя она за 25 лет либеральных реформ не достигла элементарного уровня воспроизведения населения), отмечает писатель.

То, что назвали «ростом» в 2013 году — в конечном итоге, всего лишь ловкость рук статистических служб, которые получили явное задание подбить дебит и кредит, сравняв прибыль с убылью.

Некоторые результаты были обусловлены структурной трансформацией модели рождаемости: советские дети 70-х годов рождения переживали в последние несколько лет так называемую «компенсационную волну позднего деторождения».

Проще говоря, часть разменявших четвертый десяток россиян еще сохранила желание и, главное, здоровье, чтоб запоздало завести второго ребенка.

Но, как мы помним, с началом перестройки детей начали рожать все меньше — поэтому мы не успеем оглянуться, как закончится наш нынешний демографический фарт. Старение населения в России происходит стремительными темпами. Чтоб поддерживать ситуацию даже на нынешнем уровне, детям, рожденным в «нулевые» годы, нужно будет иметь от четырех и выше детей. Кто-то всерьез верит, что чада, выращенные в семьях, где папа с мамой «брали от жизни все», спрашивает Прилепин, вдруг решат плодиться и за себя, и за своих прекрасных родителей, которые когда-то выбрали «пожить для себя»?

Всех же, кто продолжает ссылаться на мифическое вымирание западных стран, по мнению Прилепина, нужно брать за пуговицу и доверительно сообщать, что Россия — единственная страна в «восьмерке» крупнейших развитых государств, где в минувшее десятилетие убывало население. Согласно прогнозу ООН, на который наши предвыборные бюджеты не распространяются, к середине текущего столетия численность населения России уменьшится до 101 млн человек.

В том числе и потому, что Узбекистан с Таджикистаном — тоже не резиновые, и количество стремящихся оттуда в Россию со временем перестанет удовлетворять запросы кремлевских «стабилизаторов». К примеру, за последние несколько лет 300 тысяч жителей Кыргызстана стали гражданами Российской Федерации, — но даже киргизы имеют обыкновение кончаться.

Кому-то может показаться, что ООН втайне желает нас огорчить. Однако отечественный прогноз, составленный в свое время демографом Е. Андреевым, еще хуже, чем расклады ООН: при сохранении существующей демографической ситуации в России население составит: в 2030 г. — 121,1, в 2040 г. — 108,3, а в 2050 г. — 93,8 млн человек.

Наши «опытные управленцы» пока еще имеют отдельную колоду запасных козырей, которые они с шулерским мастерством вбрасывают в статистическую картину. Легко догадаться, в какую: в стране не хватает, к примеру, триста тысяч детей — ничего страшного, триста тысяч мигрантов получат гражданство, и все будет выглядеть красиво. А лучше даже не ровно триста, а триста восемь тысяч. Чтоб образовалась прибыль с маленьким хвостиком.