по углам несколько шариков, и совсем скоро вредители покинут дом.
Я поблагодарила старушку. Еще раз выслушала, что нужно быть осторожнее, потом приняла из рук дворецкого пакет и, попрощавшись с гостеприимной хозяйкой, отправилась домой. Настроение после визита к леди Райре было противоречивым. С одной стороны, я радовалась, что удалось начать отношения с соседкой. С другой же – она выглядела взволнованной, когда намекала на то, что местные аристократы так просто не отстанут. Как воевать с богатыми и влиятельными соседями, я не представляла.
В дом входила с видом победителя. Вздернула подбородок и окинула крысенышей надменным взглядом, а поймала в ответ недоуменный Эллада.
– Если что, – осторожно заговорил мужчина, – грызуны не способны распознавать эмоции. Если вы думали унизить крыс или заставить их переживать, то не получилось.
– Я отраву принесла, – отмахнулась я. – Леди Райра сказала, что нужно разложить по углам несколько шариков.
Заглянула в пакет, нюхнула. Синие шарики по виду напоминали хлопок. Такие же неровные и пористые. Пахли они отвратительно, и что-то мне подсказывало, что жители дома могут уйти вместе с крысами, лишь бы не задохнуться. Вонь была как из корыта с мыльной водой, которая простояла не одну неделю, смешанная с запахом пропитанных потом чулками.
– О, боги, – Эллад зажал нос, подойдя к пакету и заглянув в него. – Может поживем с грызунами?
– Нет уж! Питомцев нам еще не хватало. Где все?
– Шенни и Мэй на кухне, близнецы чистят снег за домом. Я как раз иду помогать им, нужно сделать тропинку от входа, а то Нюра ругается. Громко ругается, незнакомыми мне словами. Кстати, она ушла в центр, сказала, что вернется вечером.
– А Пирси?
– Та темноволосая девочка? – задумчиво спросил мужчина.
– Да, она.
– Не видел ее после вашего ухода, но, кажется, она в своей спальне.
Эллад забрал лопату из кладовой и отправился чистить снег, чтобы “Нюра не ругалась”. Я-то знала, какими заковыристыми выражениями она может описать свое негодование, поэтому Эллада понимала – когда ругается Нюрка, всем хочется схватиться за лопаты. Все-таки, в Ассоне таких слов еще не придумали.
Мэй и Шенни с радостью вызвались помочь мне, когда я нашла их на кухне. Девчонки пытались отмыть пол, столы и шкафы от следов жизнедеятельности крыс, а те продолжали бегать по уже вымытым поверхностям.
Синие шарики мы раскладывали руками, предварительно надев перчатки во избежание отравления. Уже через несколько минут грызуны занервничали, принялись сбиваться в кучки, а потом разбежались по тем комнатам, в которых отравы еще не было. Яд работал, и это не могло не радовать.
К вечеру, когда двор был чист от снега, а мы с Мэй и Шенни заново помыли кухню, выбросили продукты и почистили полки в кладовой, вернулась Нюра. Детей, да и постояльца нужно было чем-то кормить, поэтому мы с подругой решили вдвоем сходить в лавку за едой.
Вышли поздно, но до закрытия мясной и чайной лавки время еще было, так что мы не торопились. Прогуливались, наслаждаясь тишиной и начавшимся снегопадом. Пушистые снежинки дарили ощущение уюта и покоя. Лениво планируя, они оседали на белоснежный наст, щекотали мои щеки, забирались под воротник. Я улыбалась снегу, а Нюрка ворчала:
– Зря только чистили двор! Ну что это такое, Агата? Ты помнишь, чтобы в нашем родном городе было столько снега? Вот и я не помню.
– Мы жили в южном Краснодаре, Нюр, – засмеялась я. – В Ассоне тоже есть города, где не бывает таких сугробов, как в Мельсоне.
– Давай переедем туда? На юг, а?
– Напоминаю, что на нас ответственность за детей.
– А когда они вырастут, переедем?
Я подавила смешок. Подруга, несмотря на пережитое, все еще оставалась наивной. Ее витание в облаках иногда забавляло, а иногда, как сейчас, заставляло задуматься. Я ведь и правда никогда не представляла себя полноценной жительницей этого мира. Да, хотела домик, но даже тогда видела себя воспитательницей в монастыре. А каково это – просто жить для себя? Ходить на работу или заниматься хозяйством, встречать мужа вечером горячим ужином? Растить своих детей. Завести кошку или собаку. Жить в свое удовольствие, больше не вспоминая родину.
– Ой, смотри! – Нюрка, уже напрочь забыв о том, что двор снова занесет, радостно прыгала на месте, указывая рукой на что-то впереди. – Агата!
Я проследила за ее взглядом. Далеко над крышами домов бесшумно взрывались фейерверки. Красочные цветы распускались в воздухе, озаряя утопающий в полумраке город.
– Магические артефакты! – с восхищением прошептала подруга. – Я думала, увижу их только во сне! Боже, как красиво!
– Лавки скоро закроются, – намекнула я, сворачивая к одному из торговых домиков. Почему-то мне фейерверк испортил настроение, а не поднял. Позади остался сиротский приют, в котором дети на праздник каждый год ели пустую кашу и лепешки, а впереди, еще задолго до праздника, люди тратили баснословные суммы на редкие артефакты.
Снежинки летели в лицо, а потому я не увидела, что в мою сторону шагает мужчина. Он меня тоже не заметил, и мы врезались друг в друга.
– О, простите, – незнакомец перехватил меня за локоть, когда я едва не упала.
– Все в порядке, – поспешила заверить его. Моргнув, прищурилась, чтобы лучше видеть лицо мужчины.
Незнакомый мне господин хорошо выглядел, и был очень симпатичным. А потому я решила, что именно о нем говорила Нюра. Спрашивать у подруги не стала, но, обернувшись, взглянула на нее вопросительно. Девушка стояла с равнодушным видом, будто впервые видит этого человека. Что ж, значит, не Гаррет.
– Простите, – снова заговорил мужчина. – Я ищу сиротский приют, который находится в Пятом северном квартале. Я ведь в северном, верно?
– А зачем вам туда? – Нюрка мигом подскочила. – Если вы к госпоже Миртелле, то она погибла несколько дней назад.
– Нюра! – шикнула я. Но тоже занервничала, потому не стала сразу сообщать адрес. – Если вы подождете, пока мы купим продукты, то проводим вас.
– Благодарю, – улыбнулся мужчина, а потом обратился к Нюре: – Нет, я не к госпоже Миртелле. Мне нужна новая воспитательница.
ГЛАВА 7
Я уже шагнула ко входу в мясную лавку, да так и застыла. Нюрка же пошла в