Читать интересную книгу Дикпиковая дама (СИ) - Бонати Джеки

— Господи, Шурка, как тебя угораздило? — ахнул Валера. — Давно это было? — не мог не спросить он и задумался. — Глюков? Да нет… вроде. После одной из аварий со зрением проблемы были какое-то время, как темные пятна на периферии зрения. Но потом прошло, слава богу.

— Темные пятна? — ухватилась за это Саша. — Вот у меня что-то похожее. А как угораздило, при встрече расскажу, но три дня меня в больнице продержали, — ответила она. — Но я уже почти в порядке.

— Ох, Шурка-Шурка! Тебе ничего не нужно? — забеспокоился Валера, прекрасно понимая ее материальное положение. — Может, продукты привезти или лекарства?

— Нет, не переживай, я в порядке, — ответила она. — Хвост пистолетом, сам говорил. Ничего, приду в норму, приеду к вам с Настей.

— Будем ждать! Через недельку сам тебе позвоню, если не выйдешь на связь, — пригрозил Валера, прежде чем попрощаться.

Опустив руку с телефоном на колено, Саша выдохнула и опасливо покосилась на шкаф, в котором у нее было ростовое зеркало. Соблазн не смотреться в него никогда был все сильнее.

— Ну что за детский сад, — сказала она самой себе, сделала глубокий вдох и шагнула к зеркалу. Там не было ничего необычного, только она сама с крайне настороженным взглядом и комната за ней. Саша выдохнула и отвернулась. Надо было просто привыкнуть к тому, что пока ее мозг работает не так как следует.

И мириться с этим, не видя никаких глюков, было значительно проще.

Так как пока что у Саши от просмотра фильмов довольно быстро начинала болеть голова, она решила лечь пораньше. Расстелив постель, она отправилась в ванную и, поднося щетку ко рту, заорала в голос, снова увидев у себя за спиной фигуру в черном.

— Твою мать, твою мать… — повторяла она, выбегая из ванной, но тень никуда не исчезала. Саша и подумать не могла, что у нее столько отражающих поверхностей в доме.

— Этого не может быть, тебя нет, тебя нет, мне только кажется, — говорила она самой себе, прижавшись спиной к стене, самой дальней от всех зеркал. И тут к зрительным галлюцинациям добавились еще и слуховые.

— Подойти сюда, не бойся, — голос был женский, но довольно властный, а еще совершенно точно потусторонний. Саша не могла объяснить это ощущение себе самой и услышала, как у нее стучат зубы от страха.

— Александра! — в бесплотном голосе появились хорошо знакомые Саше учительские нотки. — Подойди к зеркалу. Я все равно никуда не исчезну. И зла тебе не сделаю, ты ведь освободила меня.

— Да блядь, — Саша сделала пару глубоких вдохов и выглянула из своего укрытия. Зеркало ей было плохо видно, но там явно что-то было. Заставить себя сделать шаг было очень сложно, словно она двигалась через кисель.

И все же квартира ее была слишком маленькой, чтобы двигаться к зеркалу до морковкина заговенья. Добравшись до границы, за которой смогла бы увидеть свое отражение, она вздохнула и, словно в омут с головой, пересекла эту незримую линию.

— Александра, повернись ко мне, — то ли попросил, то ли потребовал все тот же голос, поскольку Саша, хотя и добралась до зеркала, но упорно смотрела в стену.

Никогда не считавшая себя особенно верующей, Саша торопливо перекрестилась и медленно повернула голову.

В зеркале рядом со своим отражением она видела ту самую женщину, что видела уже раньше. Саша могла бы сказать, что она даже симпатичная, если бы не пара «но».

Во-первых, она явно не была человеком, раз ее было видно только в зеркале. Во-вторых, она явно была мертвой — судя по цвету лица и следу от удавки на шее. И, в-третьих, ее наряд устарел лет на сто, если не больше. Она была со вкусом одета, но место ей было на каком-нибудь званом вечере конца девятнадцатого века. Разве что наряд был полностью черным. Волосы и макияж — тоже темные. И очень внимательный взгляд, который она не сводила с Саши.

— Пожалуйста, скажи, что мне это снится, — взмолилась Саша, делая очередной глубокий вдох.

— Нет, тебе это не снится, Александра, — дама чуть наклонила голову, ее губ коснулась едва заметная улыбка. — Почему ты меня так боишься, я ведь не сделала тебе ничего плохого. Хотя у меня была уже масса возможностей, поверь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Потому что мой опыт просмотра фильмов ужасов обычно говорит о том, что все это плохо заканчивается, — сказала Саша, пытаясь привыкнуть к сюрреализму этой ситуации.

— Фильмов ужасов? — переспросила дама, явно незнакомая с этим пластом культуры, и покачала головой. — Ладно, об этом позже. Я действительно тебе благодарна. Не думала, что мое заточение продлится так долго.

— Твое заточение? — переспросила Саша, не в силах перестать пялиться на нее. — Кто ты вообще?

— Меня зовут Анна Голицына… точнее, звали при жизни, — ответила дама. — Отчасти по воле судьбы, отчасти по собственной воле я оказалась пленницей того зеркала, которое ты разбила, Александра.

— Мое имя ты, похоже, уже откуда-то знаешь, — ответила Саша. Ей все это казалось дичью, особенно из-за манеры общения этой странной женщины. Высокопарно и немного снисходительно в то же время.

— В момент освобождения я кое-что узнала о тебе, что-то услышала, пока ты была в госпитале, — кивнула Анна. — Но многого об этом мире я не знаю, поскольку коснулась твоего разума ненадолго, и немного успела из него почерпнуть. Надеюсь, ты мне поможешь… а я помогу тебе.

— Поможешь мне? — переспросила Саша. У нее все еще со скрипом укладывалось все происходящее в голове. Она вздохнула и попросила Анну подождать. Через пару минут она вернулась к зеркалу с табуреткой и кружкой чая.

— Так мне будет проще… переваривать. Все-таки, кто ты? Или что, если быть точнее?

— Я бы предпочла быть кем, хотя фактически… стоит признать, я — что, — Анна поправила выбившуюся из прически прядку. — Моя жизнь оборвалась на рубеже столетий, накануне тысяча девятисотого года, в котором мне бы исполнилось двадцать пять. Я состояла в оккультном обществе, тогда это было модно. Я считала этих людей друзьями, — ее голос понизился до свистящего шепота. — Но они поплатились… они все! — ее без того темные глаза, кажется, почернели.

Саша услышала легкий стеклянный звон, по зеркалу пробежала тонкая паутина трещин.

— Так, мне хватило одного упавшего на меня зеркала, давай ты подышишь, успокоишься и расскажешь, что случилось? — Саша отъехала на своей табуретке подальше.

— Прости, — выглядело так, будто Анна действительно выдохнула. — Мы хотели провести ритуал, когда часы пробьют полночь и две девятки сменятся двумя нулями. Но, се ля ви. Мы собрались в доме одного из наших… друзей. Так случилось, что я оказалась единственной девушкой на вечере, остальные гостьи почему-то не смогли прийти. Не буду описывать все, что там происходило. Меня изнасиловали, а потом задушили, — она коснулась шеи над оборчатым воротником.

У Саши перехватило дыхание. Воспоминание о ее собственном опыте накатило так резко, что у нее затряслись руки. Она отвела взгляд от зеркала и пыталась успокоиться сама.

— Это… была часть ритуала? — уточнила она.

— Когда я приходила, чтобы убить их, они утверждали именно так, — Анна зло усмехнулась. — Что ж, ритуал действительно предполагал жертву, но всего лишь курицы. Наверное, я в каком-то смысле и оказалась этой самой глупой курицей.

— Ты приходила, чтобы убить их? — переспросила Саша. Она еще раз внимательно посмотрела на свою зазеркальную гостью и прочистила горло. — Я правильно поняла, что ты в принципе можешь убить?

— Да, я отомстила им! — глаза Анны сверкнули, и она кивнула. — Да, могу, но кроме этих мерзавцев я больше никого не убивала. За свою жизнь ты можешь не опасаться, тебе я никогда не причиню вред.

— Меня это в высшей степени радует, — ответила Саша, потерев лицо. — Но я все равно не понимаю, как могу помочь тебе, с учетом того, что ты и сама неплохо справляешься.

— Справлялась, — поправила ее дама из позапрошлого века. — С тех пор как зеркало убрали на чердак и я утратила контакт с людьми, силы мои истощились. А теперь, когда мое зеркало уничтожено, мое существование полностью зависит от тебя.