рукой:
— Ладно, потом куда?
— Не знаю. Подыщу себе за это время что-нибудь.
— А я знаю, — она встала, упёрла руки в бока, и в упор на меня посмотрела, — у тебя дом есть и квартира есть. Даже не думай ничего искать. Муж твой пусть ищет себе жильё и сестра твоя — змея подколодная, пусть выметается из твоей квартиры. Я ей сама позвоню и всё ей скажу. И Зое позвоню. Дин, прости меня, — она всхлипнула, — я ведь знала, что она сволочь хорошая, но даже представить не могла, что она до такого опустится.
Я обняла её:
— Тебе нельзя волноваться, успокойся, — погладила её красивый животик…
— Мой проглот, парень закалённый, — она фыркнула сквозь слёзы, — к маминым истерикам привык. Кремень парень будет. — вытирает слёзы тыльной стороной ладони.
— Дать сопливчик?
— Давай, и себе возьми. Да побольше… — Узнаю неунывающую подругу.
Наконец исчезло напряжение, витавшее между нами, когда она зашла. И мы дружно высморкавшись, продолжили мои сборы.
— Хочешь сплетнями тебя развлеку, раз уж плакать ты отказалась на моей груди?
— Давай, — в голове моей появилась ясность и я уже осознанно начала упаковывать чемодан, — что там у тебя?
— В общем, там Зоя наша, гадина такая, и правда связалась с владельцем Орнамента — конкурентом, — она замялась, прокашлялась и посмотрела на меня.
Я кивнула, разрешая ей говорить.
— Не знаю, что их связывает, не думаю, что любовь вселенская у неё открылась вдруг к этому дяденьке, он ей так-то в отцы годится. Скорее всего — деньги. У неё же с детства идея фикс была, помнишь? Богатый муж, по любому. Её неблагополучное детство, просто так для неё не прошло, оставило свои отпечатки. Я не оправдываю сейчас её, — Эля поднимает руки, — ты не подумай. Я просто констатирую факты. — я киваю, соглашаясь.
Я знаю всё про её детство. Мы со школы вместе. Мои родители не приветствовали нашу дружбу, но мне было с ней интересно. Она для меня была, как окошечко в другой мир. Запретный для меня мир. Там, в её мире, было всё для меня незнакомо: ново, немного странно и страшно, но очень интересно.
Мы знали про её непростую ситуацию в семье и всегда её поддерживали и помогали ей. Она даже жила какое-то время у Эли, когда ей жить было негде. И деньгами мы ей помогали. От этого сейчас вдвойне больно.
— Может я конечно чего-то не знаю или не понимаю, но кроме денег причин их связи не нахожу. — продолжает рассказ подруга. — Он дядька взрослый. И, — она останавливается и поднимает палец, — бывший друг папы твоего…мужа. Почему они больше не общаются — не знаю. Тайна, покрытая мраком. У него, у этого кренделя, говорят жена шизанутая — страшная как чёрт, на полжизни его старше. Когда-то, она его отбила у девочки, которую он очень любил. Сделала с этой девочкой что-то нехорошее и женила на себе этого перца. Но детей у них общих нет. Он гуляет сейчас не по-детски, даже не скрывает этого. Но живут они почему-то вместе, не разводятся.
— А с девочкой что? — перебила я её
— С какой?
— С той, которую он любил.
Она пожала плечами:
— Уехала куда-то. Никто не знает.
— А что она с ней сделала? — мне почему-то стало не по себе от всего этого. Я даже про свои проблемы на время забыла.
— Да кто ж знает? Это ж было сто лет назад. Никто уже толком ничего и не помнит.
Зазвонивший телефон прервал нашу беседу. Мы начали оглядываться в поиске источника звука. Наконец Эля нашла свою сумку. Посмотрела на экран, прищурилась, и громко и чётко произнесла в трубку:
— Пошёл в жопу…, а потом продолжила, как ни чём не бывало, — Вот и скажи мне, зачем он ей? Только деньги.
— Может любовь? — предположила.
— У неё — вряд ли. У него — кто знает? Свидетели говорят, что он очень тепло к ней относится. — она развела руками. — Может молодость вспомнил. — И резко сменила тему. — Сколько у нас времени?
Я даже не спросила, кого это она сейчас так размашисто послала, глянула на часы:
— Минут десять-пятнадцать. Заболтались мы.
— Чемоданы закрываем и рванули отсюда, — командует она. — Смотри, мне всё равно сейчас делать нечего. — говорит на ходу, — Ты успокаивайся и пиши мне. Сестру твою из квартиры твоей я выгоню, даже не сомневайся. С домом я тебе помочь не смогу, но советую тебе дом мужу не отдавать. Ты его заслужила. Ни о чём не переживай. Отдыхай. Развлекайся. Если что, какое-то время поживёшь у меня или на даче. Потом решим.
Я махнула рукой:
— Давай потом об этом…
Мы присели «на дорожку» и побежали на выход…
— О, чёрт! — тихо воскликнула она, — в машину Дин, — подтолкнула меня к машине, помогая мне запихать чемоданы в багажник.
— Кто? — шепнула я ей на ухо, обнимая.
— Давай рви когти и не оглядывайся…
Глава 13
Срываюсь с места со свистом. Не оглядываюсь.
Я итак знаю, кто там…
Чувствую.
Сердце заходится в бешеном ритме. Кровь приливает к голове, до боли в висках. Но паники и страха нет. Всё внимание на дороге. Концентрация на пределе. Выполняю привычные манёвры, благо дорога мне хорошо знакома. На подсознательном уровне уже всё прописано, даже думать не надо. Только внимание.
Да и с машиной своей я срослась уже давно. На слух её чувствую, глаза не нужны. Сколько раз муж мне пытался купить что-нибудь посолиднее, как он выражался, но я свою малышку люблю. Да и без надобности мне солидная машина. Я никуда особо и не ездила. Только по городу. Даже к родителям он меня с водителем отправлял. Иногда правда я своевольничала и гоняла сама, когда он был в отъезде. Ругал он меня всегда за это, если узнавал. Типа опасно же ехать по трассе. Волнуется он. Гад!
Еду с превышением, но мне везёт — ни машин, ни людей в это время особо нет.
Он не должен за мной поехать. Не должен. Не будет за мной бегать. Зачем я ему с такой-то скамейкой запасных?
Но хочется уже побыстрее доехать до места и сесть в автобус, а лучше — в самолёт.
Ехать совсем недалеко и в обычные дни я хожу на работу пешком — люблю прогуляться. С чемоданами же далеко не убежать.
На въезде на стоянку филармонии, звоню Венеру, чтобы помог мне разобраться с багажом.
Дружу с ним практически с первого дня моей работы здесь. Своеобразный он конечно, манерный весь такой. Но у