находку я не захотела.
– Заберу, – кивнула я, двумя руками обнимая клетку.
Она оказалась невероятно, просто до невозможности тяжелой. В зобу дыханье сперло, а мышцы разом закаменели. Но, даже осознав, что мне требуется помощь, я упрямо потащила птичий домик наверх.
Мне не терпелось показать мою находку капитану.
– Вот! – радостно выдохнула я, демонстрируя притихшее волшебное существо.
– Давай на борт, – мотнул господин Айверс головой, лишь мазнув по животинке взглядом.
Увидев опустевший корабль, я осознала, что осталась в числе последних, кто еще не покинул торговое судно. Точнее, я была последней из тех, кто перетаскивал награбленное. Остальные уже перешли обратно на «Морского Дьявола».
– До новых встреч. С вами было приятно иметь дело, – смешливо поклонился интендант, пока у меня пытались отобрать клетку другие матросы.
Но я в нее вцепилась как в родную, хоть она периодически и стекала вниз к моим ногам. Правда, хватило меня ненадолго. В конце концов, с громким «Бух!» я поставила клетку рядом, чем снова привлекла к себе внимание.
– Спокойного плаванья, – пожелал капитан и перешел по доске на нашу палубу.
Последними уходили вооруженные матросы, что держали торговцев и команду на мушке. Вслед за ними убрали и доски.
Корабль отплыл мгновенно, едва Арс отдал распоряжения.
– Вот ты где пр-р-рохлаждаешься! – Заприметив меня, из дверного проема, ведущего в камбуз, вылетел Рич.
Выглядел он довольнее обычного, но на меня смотрел, как и всегда, требовательно.
– Быстро давай иди на кухню! Жр-р-рать скоро выдавать! – возмущался птиц, зорким глазом осматривая сундуки, мешки и прочее добро, честно отобранное у торговцев, но напрочь игнорируя клетку.
– Не жрать, а кушать! – исправила я, отчего-то обидевшись на его тон.
Но тут же об этом пожалела, потому что голос мой дал петуха и получился каким-то уж слишком девичьим или… детским.
Мгновенно втянув голову в плечи, я глянула на капитана.
– Иди, – разрешил он мягко.
Только после этого я отправилась в камбуз. А помогать, между прочим, было почти нечем. Запеканка уже приготовилась. Тертым сыром кок ее и без меня при помощи магии посыпал. И с огня тоже сам снял, разделяя на две части железную конструкцию, имитирующую печь.
Через несколько минут в камбуз спустился Арс.
– Вкусно пахнет, – шумно втянул он носом воздух и поставил рядом со мной клетку, где сидела моя находка, взирающая на нас высокомерным взглядом. – Рич, еще один помощник под твой пригляд.
– Я таки дико извиняюсь, но какой помощник? – возмутилась пернатая заключенная, мгновенно всполошившись. – Да шебы я? Да работала на кухне? Да ви таки знаете, кто я?
– Кто? – насмешливо спросил капитан.
– Соус горит! – рявкнул Рич мне под ухо.
Подпрыгнув от неожиданности, я кинулась к котелку, в котором бурлил молочный соус. Помешивать его нужно было постоянно – кок мне это повторил дважды, но я слишком увлеклась наблюдением за новыми лицами в камбузе. Мне просто повезло, что ничего не сгорело, а меня таким образом элементарно проучили.
– Ловите ушами моих слов. Я таки была первой и единственной помощницей Пирата-призрака! – с гордостью и придыханием произнесла хвостатая, всем своим видом показывая, что ожидает определенной реакции на свои слова.
Наверное, присутствующие должны были ахнуть, удивиться или испугаться, но увы. Рич и Арс только рассмеялись в ответ, хотя я в словах морской свинки ничего смешного не услышала. Вот говор у нее был забавный, а слова – нет.
– Ви мине не верите, – насупилась пернатая, грозно ударив крыльями по железным прутьям клетки. – А я вам докажу! Мине доподлинно известно, где он закопал свой клад! Тот самый. Клад «Тисячи кораблей».
Смеяться эти двое перестали мгновенно. Переглянувшись всего лишь на миг, они как-то по-особенному, оценивающе посмотрели на рыжую. И она поняла, что попала в самое сердце.
– Если ви освободите меня от работы и… скажем… обеспечите мине груши на ежедневной основе до тех пор, пока я таки не сиграю в ящик, то я продемонстрирую вам это место.
При чем здесь груши и о каком кладе шла речь, я, честно говоря, не понимала совершенно, но любопытно было до жути. И главное, звучало так интересно – «Клад „Тысячи кораблей“». Впрочем, «Пират-призрак» тоже равнодушной меня не оставил. Настоящих призраков я не видела ни разу в жизни.
– А не жир-р-рно ли вам будет, мамзель? – возмущенно замахал Рич крыльями, чтобы зацепиться лапами за свою веревку. – Ишь ты, груши ей каждый день подавай.
– Харю захлопни, пернатый, – неожиданно рявкнула птичка, да так, что у меня ложка в котелок упала, я сама пальцы обожгла, а кок со своей веревки едва не свалился и теперь хватал ртом воздух, пораженный чужой наглостью до глубины своей пернатой души.
Невозмутимым оставался только господин Айверс, чьи сильные руки были сложены на груди.
– Кэп, а давай ее зажар-р-рим, а? Видно же, что вр-р-рет облезлая, как дышит.
– Сами ви облезлый! Шли бы ви кибитки красить, – не осталась морская свинка в долгу и обратилась непосредственно к капитану: – Чи шо? Как вам это нравится?
– Обсудим условия договора в моем кабинете, – внезапно согласился мужчина, чем очень меня удивил.
Открыв клетку, он, как галантный кавалер на балу, протянул даме ладонь, куда та с важным видом перелетела. Камбуз они покинули вместе. И чего, спрашивается, приходил?
– Клетку убер-р-ри в кладовку, – скомандовал Рич, но на меня не смотрел.
Взгляд его был устремлен на лестницу, где уже никого не наблюдалось. Ох и проехалась эта дамочка по его самолюбию! Да и мои ожидания не оправдались. Вместо милой волшебной зверушки я притащила на судно матерую наглую птицу. Будто одной мало.
– А что, правда такой клад существует? – спросила я как бы между прочим, наблюдая за тем, как левитирует по воздуху котелок с соусом.
Про ложку собиралась молчать до последнего.
– Да вранье это все, – махнул птиц крылом, и железные подносы с запеканкой взмыли вверх. – Просто работать не хочет, вот и выдумывает.
– А про призрака тоже вранье?
Переложив нарезанный хлеб на другой поднос, я прикрыла его чистым полотенцем.
– Да как сказать. Среди пиратов история эта давно ходит. Мол, жил на свете пират, что обладал магическими способностями и не имел команды: она ему была просто не нужна. Ходил по морям-океанам один на своем корабле да на судна нападал и каждый раз захватывал.
– А дальше что? – оживилась я, обнимая поднос.
– Помер, – усмехнулся Рич. – Но говорят, что перед смертью он все награбленное закопал на одном из диких островов, но где именно – никто не знает. Да байки это все, кочер-р-рыжку мне в ухо… Пошли уже кормить эту ораву вечно голодных. Скоро узнаем, насколько мы в этот раз р-р-разбогатели.
Мне отчего-то было совестно стоять на палубе после завтрака вместе с командой. Так или иначе, капитан собрал всех, чтобы озвучить примерную стоимость награбленного, а я вроде как и матросом не была, и в захвате судна толком не участвовала.
Именно по этой причине, забрав часть грязных тарелок, я намеревалась вернуться в камбуз, но капитан меня остановил. Пришлось становиться на место к бочкам, которые заменяли стол для раздачи на этот раз.
Когда общая цифра прибыли прозвучала, пираты ликовали несколько минут. Только по их довольным лицам я и поняла, что заработали они много.
Сама я в деньгах разбиралась плохо, а если точнее, то не разбиралась вообще. В имении у нас был управляющий, а за бюджетом графства следил отец.
– Тридцать процентов уйдет в общий котел, пять мне, а остальное на всех, – тем временем продолжил Арс, и матросы возликовали повторно, вдруг начав обниматься и подкидывать вверх свои платки и треуголки.
Конечно, насколько я поняла, цифры были озвучены примерные, но даже я могла посчитать, что в «общий котел» отправится около полутора тысяч золотом, капитану – чуть меньше трех сотен, а команде – где-то по пятьдесят золотых каждому.
Да, в деньгах я не разбиралась совершенно. Не знала, сколько стоит мешок сахара или бальное платье. Но с математикой дружила с детства. Мой учитель – некогда обедневший из-за карточных игр аристократ – называл этот предмет искусством, познав которое человек