Читать интересную книгу Под золотым водопадом - Беннетт Глория

– И что, завела собаку?

– Да у меня их целых три. Я после каждого своего романа собаку заводила. Маленькая – Тина, средняя – Бренда и здоровый ротвейлер – Чак. На ферме остались. За ними Барри с женой смотрят, мои помощники. Я тебе могу много таких сказок рассказать. Ты знаки судьбы не пропусти. Тебе вот был знак – бусы забыла. Надо было вернуться, а ты не стала. Решила гордость показать. Ополоснулась бы и опять к нему под бочок. Да что говорить, обратно не воротишь. Теперь нового знака жди.

В один из дней Линда получила по почте целых три приглашения на новую работу. К письмам прилагались рекламные буклеты двух университетов и одного колледжа. В Филадельфию ей ехать не захотелось. Тот же большой город, и, говорят, там преступность выросла за последнее время. Штат Айова ее тоже почему-то не привлекал. А что это за Фелтон-колледж? Какая-то деревня под Бостоном. Да еще колледж, а не университет. Но, когда Линда внимательно прочла письмо, она просто не поверила своим глазам – астрономическая зарплата, медицинская страховка оплачивает все, чуть ли не лечение домашних животных и услуги дантиста. Не говоря об оплачиваемом отпуске и каникулах, преподаватель колледжа имеет право на одну бесплатную поездку в год за границу и одну – в любой штат Америки. Такое разве бывает? Она развернула рекламный проспект. Конечно, это же частный колледж, своя рука владыка. Основан в 1812 году семьей Верстрейт, свое название получил от местечка Фелтон-виллидж. Ректор колледжа сэр Уильям Бенджамен Верстрейт, доктор наук и профессор истории, почетный член таких – то академий наук и прочее, прочее...

А что они мне лично пишут – должность профессора на кафедре философии. А почему бы и нет? Под Бостоном? Новая Англия, сдержанная чопорность, хорошие манеры. Красивая природа – лесной массив.

Кстати, они даже предоставляют жилье – на территории колледжа есть дома для преподавательского состава. Плата – только за коммунальные услуги, единственное условие – дом нельзя продать, передать в наследство и владеть им после перехода на другое место работы. Если я получаю пожизненного профессора, то могу там жить до самой смерти.

Я думаю, когда мой сын вырастет, он будет в состоянии купить себе жилье сам. Надо срочно позвонить туда, а то они возьмут кого-нибудь другого.

Линда дозвонилась до отдела кадров и договорилась с ними приехать на собеседование сразу после презентации своей книги. Но через час ей перезвонил сам ректор и сказал, что собирается лететь в Нью-Йорк и, если она не возражает, постарается сам быть на ее презентации.

Как Линда ни уговаривала тетю пойти с ней на презентацию в один из пресс-клубов, снятый издателем под торжество, та наотрез отказалась.

– Я посижу с Олли, не люблю я эти приемы...

– Лин, ты меня обидишь. Можно пригласить бэбиситтера на пару часов.

– И ты будешь дергаться все это время. Да еще денежки будут капать, как в такси. Ты должна быть спокойна и думать только о своем успехе, а не о том, подогреет нянька молочко или холодным даст ребенку. Да и мне головная боль – буду думать, как бы чего не ляпнуть лишнего, тебя не опозорить, да ну, не хочу... А телевидение будет? Я по телевизору посмотрю.

– Будет, если издатель раскошелится. Он и так что-то бурчал про превышающие доходы расходы. Книга-то не коммерческая, а академическая, научная...

На презентацию Линда надела свое парижское платье. Она совсем не поправилась, даже, наоборот, похудела после родов. Только грудь стала чуть-чуть больше.

Какая интересная женщина, подумала Линда, глядя на себя в зеркало. А вдруг чудо случится и он придет? Ну, пожалуйста, дайте мне знак, силы небесные! Я так хочу его видеть!

Когда Линда садилась в машину, над новым магазинчиком загорелась неоновая надпись: «Все, что хочешь – твое!».

Линда обрадовалась. Хорошо бы, если так!

В зале было столько народу, что Линда растерялась. Издатель, моложавый мужчина лет под шестьдесят, подхватил Линду под руку и потащил на небольшое возвышение к микрофону.

– Гарри, кто еще будет? – шепотом спросила Линда.

– Вокруг твоей книги какой-то странный ажиотаж, мне звонили из Госдепа, ЦРУ... Кстати, я пригласил телевидение. Знаешь, сколько это стоит? Если мы переиздадим книгу в мягкой обложке, может разделим расходы на рекламу пополам?

– Гарри, ты решил меня ограбить? Ну, грабь беззащитную мать-одиночку...

– Теперь ты под охраной американского правительства и Красных бригад... Скоро будешь богатой и знаменитой. Женщины-террористки будут слать тебе цветы со всего света...

– С часовым механизмом? Спасибо, не надо.

У меня обыкновенное серьезное научное исследование со статистическими выкладками. Его прочтут одни яйцеголовые эксперты.

– Нет, в твоей книге есть что-то эротическое, честное слово. Очень сильный энергетический заряд. Иначе бы я не стал ее издавать...

– Может, тебе уже пора начать издавать порнографический журнал? Возраст подошел?

– Мы это обсудим... Все, пора начинать...

Линда вышла к микрофону и произнесла обычные слова благодарности, не забыв и про тетю, сидящую сейчас с ее сыном. Потом, обратившись к залу, она сказала:

– Мы давно уже не обсуждаем вопрос – почему женщина идет в политику? Когда-то в девятнадцатом веке общество не хотело давать женщине право голоса. Хотя королева Виктория достаточно хорошо справлялась с государственными делами, политические возможности женщин ставились под сомнение. Это время ушло безвозвратно, и мы с удивлением вспоминаем: неужели это все было? Мы теперь понимаем, что женщина идет в политику не для того, чтобы что-то доказать мужчине или компенсировать свою несчастную личную жизнь. Она так же, как и мужчина, занимается политикой, потому что чувствует в этом свое призвание. Женщина по сути своей прирожденный политик. И если она не может реализовать свои таланты политика, она выбирает другой путь: идет в антиполитику – в терроризм. Именно то общество, где женщина испытывает не только физическую, но и моральную дискриминацию, непонимание и давление, дарят нам этих бесстрашных ангелов смерти. Кем была Юдифь – легендарной героиней своего народа или первой террористкой? Где эта грань, отделяющая подвиг от подлости? В этом нам еще предстоит разобраться. Но скажу лишь одно – в террористических организациях нет дискриминации по половому признаку.

И пускай это будет для нас всех горьким уроком.

Раздались аплодисменты. Вспыхнули вспышки теле – и фотокамер.

Линда присела за столик, и к ней тут же выстроилась очередь за автографами. Довольный издатель сновал между журналистами и, кажется, уже давал кому-то интервью.

– Здравствуйте, я очень рад, что попал на вашу презентацию. Разрешите представиться. Профессор Уильям Верстрейт.

Линда подняла голову от книги. Перед ней стоял высокий мужчина лет шестидесяти, вероятно очень красивый в молодости. Но и сейчас он был довольно интересен. Седина, синие глаза, ямочка на подбородке... Кого-то он ей напоминал. Господи, он чем-то похож на Эдварда! Наверно, тот же тип мужчины. Жаль, что не того же возраста.

– Я собиралась к вам на собеседование...

– Считайте, что вы уже у нас работаете. Нашему колледжу просто повезло, что мы вас заполучили. С этого учебного года вы можете читать курс хотя бы по материалам вашей книги. Я уверен, что самое интересное так и не попало под этот переплет. И отнюдь не по вашей вине. Так что летом и переезжайте. Я могу уже сейчас предложить вам чек на оплату дороги и еще аванс от Попечительского совета колледжа в размере месячного оклада – на обустройство. Ну а все бумаги мы подпишем, когда вы приедете.

Линда даже немного растерялась. Она тепло поблагодарила профессора Версгрейта. Извинилась, что не может прямо сейчас встать и пойти угостить его бокалом шампанского.

– Ничего, ничего, мы еще успеем. Не хочу вас сейчас отвлекать. Что может быть приятнее этого весьма утомительного дела – подписывать собственную книгу.

К Линде подошли Мэг и Кора с Айком с книжками в руках.