В январе 1906 года на одном из заседаний правительства Витте жаловался членам Совета министров: когда он желает напечатать извещение или разъяснение существующих законов, ему приходится приложить немало усилий, чтобы найти, кто бы это напечатал[180]. В таких условиях стала ясной необходимость создания официальной газеты, которая поясняла бы публике точку зрения правительства. Официальный «Правительственный вестник» для этих целей явно не подходил. В результате долгих обсуждений было решено издавать газету «Русское государство» под редакцией верного премьеру А.Н. Гурьева[181]. Уже в том же январе 1906 года выход «Русского государства» анонсировался в официальных изданиях империи. Но, вопреки широкой рекламе и серьезной подготовительной работе, с первых же дней выхода газеты возникли серьезные проблемы с ее распространением. 3 февраля Гурьев докладывал Бельгарду, что «за первым номером газеты никто из газетчиков не явился, несмотря на неоднократные предупреждения о предстоящем выходе. Несомненная злоумышленность явствует уже из того, что газетчики не брали издания даже даром, ссылаясь на отсутствие разрешения со стороны своих контор и старост»[182].
Тогда же, в феврале 1906 года, А.В. Богданович записала в своем дневнике: «Новую газету “Русское государство” все считают безобразной газетой. Ее ведет Гурьев, протеже Витте; ассигновано, чтоб ее поставить, 600 тысяч рублей, сотрудники там – Колышко, Мамонов – все клевреты Витте»[183]. Степень участия графа в издании этой газеты действительно не была секретом, многие, в их числе и В.И. Ленин, справедливо оценивали «Русское государство» как «виттевский орган»[184].
Одно из стихотворений известного журналиста А.В. Амфитеатрова, имевших широкое хождение, было посвящено «Русскому государству»:
Хвален еси, сочинивший ны «Русское государство»!Девять тысяч на завтраки, – что может быть слаще?Восписуем же, братие, что – несть власти аще!Девятьсот тысяч бюджета! – пляшите, зовите:Славься сим, болярин, граф Сергей Юльевич Витте![185]
Эти стихи, судя по всему, были весьма популярны: в 1906 году их выпустили в Париже отдельной книгой[186].
Витте продолжал работать и с крупной печатью. По воспоминаниям его секретаря, А.А. Спасского-Одынца, Сергей Юльевич внимательно следил за текущими публикациями – российскими и иностранными: «В сводках обзора иностранной печати, которые подавались мною графу два раза в неделю, красный карандаш графа изображал то знаки вопроса, то восклицания, то пометку на газете: “Необходимо опровергнуть!”»[187]
Разуверившись в возможности мирного пути успокоения страны, Витте перешел к жесткому подавлению революции. В конце ноября 1905 года были арестованы члены Петербургского Совета рабочих депутатов, а в декабре – подавлено Московское вооруженное восстание. Подобный переворот тактики министра был воспринят либеральной общественностью как подтверждение его двуличности и лицемерия. Эта тема стала центральной для сатирических журналов конца 1905-го – 1906 года:
Умом Вам Витте не понять,Аршином чести не измерить…Но время, кажется, сказать:Он может только лицемерить[188].
В сатирической печати главными чертами Витте оказывались лукавство, лицемерие, беспринципность и отсутствие четкой политической позиции. В популярном журнале «Спрут» была напечатана эпиграмма на Витте:
Когда господь тебя творил,Он миссию твою предвидел:Стыдом тебя он не обременил,Но языком лукавым не обидел[189].
Репутация Витте как беспринципного политика легла в основу стихотворения А.В. Амфитеатрова «Акафист смутителю неподобному Сергию Каменноостровскому» (дом графа находился на Каменноостровском проспекте в столице):
Радуйся, на два фронта играние всегдашнее!Радуйся, забвение сегодня про вчерашнее!Радуйся, готовность лгать в ежеминутие!Радуйся, Хлестакова за пояс заткнутие!Радуйся, друзей своих и сотрудников предательство!Радуйся, новоиспеченное сиятельство!Неподобный отче Сергие Каменноостровче,Радуйся![190]
Вскоре после публикации этого стихотворения в газете «Русь» она была закрыта полицией. Неизвестный корреспондент в марте 1906 года писал Амфитеатрову в Париж: «Ваш акафист графу Каменноостровскому, однако, продолжает продаваться на улицах»[191]. «Акафист» получил впоследствии широкое нелегальное распространение во многих городах России, а за его хранение привлекали к судебной ответственности[192]. Стихотворение, основываясь на уже сложившейся к тому времени репутации сановника, само в свою очередь подпитывало ее.
Стремление Витте одновременно и угодить старым порядкам, и приноровиться к новым обыгрывалось в известной карикатуре «Отставка и с левой и с правой», помещенной в журнале «Жупел». Граф изображался с двумя флагами в руках: в правой – российский трехцветный, а в левой – красный. Подпись под карикатурой в «Альбоме революционной сатиры» гласила: «Его двуличная политика репрессий и поблажек не удовлетворила левых, а после подавления революции не нужна стала и правым (самодержавию)»[193]. Рисунок поместили в журнале в качестве анонимного, но его автором был Б.А. Кустодиев[194].
Как лицемерие расценивались и отдельные действия премьер-министра. В ноябре 1905 года Сергей Юльевич обратился к Петербургскому Совету рабочих депутатов с воззванием, начинавшимся словами «Братцы рабочие!»[195]. Оно не имело успеха, а Совет откликнулся на этот призыв телеграммой, выражая «крайнее изумление бесцеремонности царского временщика, позволяющего себе называть петербургских рабочих “братцами”. Пролетарии ни в каком родстве с графом Витте не состоят»[196]. По мнению камергера И.И. Тхоржевского, это обращение было одной из «политических безвкусиц» Витте[197].
Этот эпизод дал повод для критики многим оппозиционным изданиям, и, в частности, на него откликнулся Саша Черный:
В свет пустил святой синодБез цензуры святцы,Витте-граф пошел в народ…Что-то будет, братцы?..[198]
По-видимому, воззвание С.Ю. Витте все же повлияло на некоторых представителей рабочего класса, с пролетарской грубостью выразивших свое отношение к министру на стенах уборной Александровского сада в Санкт-Петербурге:
Это, братцы, не годится:Ж… пальцем подтирать.А так надо изловчитьсяЯзыком ее лизать[199].
На мой взгляд, этот факт красноречив сам по себе: очевидно, обращение действительно достигло своего адресата, но имело прямо противоположный желаемому результат.
Примечательна карикатура «Я знаю, как спасти Россию». В цитируемом издании под рисунком размещена подпись: «Карикатура изображает графа Витте, за спиной которого находятся П.Н. Дурново в жандармской шапке, а также пушки и плетки, символизирующие карательные отряды»[200]. В карикатуре обыгрывается беседа между премьер-министром и делегатами от «Союза 17 октября», в ходе которой Витте якобы обронил фразу «Я знаю, как спасти Россию», усматривая рецепт спасения в союзе общественных сил с правительством[201].
По поводу того, произносил ли премьер подобную фразу или это не более чем выдумка оппозиционной печати, мнения разделились. В.И. Гурко в своих мемуарах не ставит под сомнение, что слова эти принадлежат Витте[202]. А.С. Суворин в одном из «Маленьких писем», напротив, заявлял: «Я имею основание утверждать, что граф Витте никому не говорил этой фразы…»[203] Сам Сергей Юльевич в одном из недатированных писем Суворину, уже будучи в отставке, убеждал издателя: «Я вопреки газетным уверениям никогда и никому не говорил, что знаю, как спасти Россию»[204].
Так или иначе, эта фраза неоднократно цитировалась на страницах либеральных газет и сатирических журналов, использовалась несколькими провинциальными газетами в откликах на смерть государственного деятеля[205]. Приведенные данные свидетельствуют о широкой известности сюжета.
Не добившись желаемой поддержки, граф был вынужден составить свой кабинет из представителей прежней бюрократии. Назначение на пост министра внутренних дел бывшего директора Департамента полиции П.Н. Дурново, пользовавшегося репутацией ретрограда, настроило общественность против правительства. «Мы не понимаем лишь одного, – вопрошали “Русские ведомости”, – как граф Витте не видит, что при таком управляющем Министерством внутренних дел, как Дурново, призывы к успокоению теряют всякий смысл»[206]. Сходным образом объяснил отказ сотрудничать с правительством А.И. Гучков: «Мы в этом отношении [в качестве членов правительства Витте. – Э.С.] бесполезны, потому что тот капитал, на который вы рассчитывали, будет в пять минут растрачен, если противник всякой общественности становится во главе министерства»[207]. Репутация, которую имели члены кабинета, неизбежно распространялась и на графа.