– Я знаю, вы хотите развести нас! Не выйдет!
– Да, хочу, – кивнул он. – Илья, в принципе, согласен.
– Что?! – встрепенулась она.
– А почему он, по-твоему, возглавил комбинат? Если бы он от тебя не отказался, разве я поставил бы его директором? У меня своих людей на это место хватает. Илья, конечно, мне не друг, скорее враг, но я выдвинул условие, он его принял, а договор дороже денег.
– Не принимал он ничего!
– Ну, это он тебе так сказал… А по факту, он возглавляет комбинат, я вижу, как он работает, вижу, что старается парень. Зама к нему крепкого приставил, ну, на всякий случай…
– Он не мог отказаться от меня!
– Напрямую он не отказывался, но должность принял.
– Зачем вы это мне говорите? – запаниковала Кристина.
– Ты должна знать, с кем живешь.
– Это все неправда!
– Вот я и говорю, что с неправдой ты живешь.
– Вы нарочно мне все это говорите!
– Что есть, то и говорю… Да, я хочу, чтобы ты ушла от мужа. Да, я хочу, чтобы ты была со мной. И я прямо тебе об этом говорю.
– У вас ничего не получится!
– Поживем – увидим… Если честно, я и сам устал от этой истории, бегаю за тобой, как молодой и дурной, – вздохнул Штагов. – Что-то пытаюсь доказать… А нужно?..
– Оставьте нас в покое!
– Вот я и думаю… Может, и надумаю. Посмотрю, как у вас тут, если все хорошо, то, может, и отстану. Плохо это, когда сын без родного отца растет… А Илье про наш разговор не говори.
– Почему?
– Мне, в общем-то, все равно, а он дров наломать может. Начнет доказывать, что не верблюд, психанет, напишет заявление. Где он еще такую работу найдет? А если я на принцип пойду, то и вообще ничего не найдет.
Кристина кивнула, соглашаясь. Штагов действительно вошел в силу, если он мог спокойно покупать заводы и фабрики, увольнять старых директоров, назначать новых. И в Илью он вцепился, как клещ, не отпускает. Но и кровь из него высасывать не торопится. Создал ситуацию и ждет, чем все закончится. А Илья действительно может взбунтоваться, наломать дров. И как тогда жить – без денег, без жилья, без перспектив? Как ребенка растить?
– Оставили бы вы нас в покое, – умоляюще посмотрела она на Штагова.
– Я же говорю, подумаю.
– Мы же с вами из одного поселка. Вы родителей моих знаете. Я с вашим Семеном в одной школе училась. Я ничего не скажу Илье про наш разговор! – Она готова была на все, лишь бы он оставил их с Ильей в покое.
Штагов в ответ лишь пожал плечами, тяжело поднялся из-за стола, извинился, и был таков.
Гулять Кристина не пошла, осталась дома. И расстроилась она, и обед нужно было приготовить. За плиту, правда, становиться не хотелось. Она будет готовить борщ, а Илья в это время – стресс под Риммой снимать.
Обед она все-таки приготовила. И словом о своем разговоре со Штаговым не обмолвилась, но про Римму спросила. Видела, мол, она, как соседка к нему в машину садилась.
– Но я же ее выгнал! – повеселел Илья.
Но Кристина даже не улыбнулась. Радуется он, героем себя чувствует. Обманул жену, и весело ему…
– А зачем она к тебе в машину села?
– Ну, чтобы я ее подвез… Ты что, ревнуешь? – насторожился он.
– Она секретаршей у тебя работает?
– Та-ак! – нахмурился Илья.
– Да, спросила, да, сказали… А сам почему сказать не мог?
– А зачем? К тому же она еще у Курманова секретаршей работала.
– Курманова уволили.
– Я его не увольнял. И я перед ним в долгу. А он Римму из уважения к ее родителям держал.
– А ты ее из уважения к чему держишь?
– Ну, хочешь, я ее уволю!
Кристина покачала головой. Не нужно ей ничего объяснять, не поверит она ему. А оправдываться он умеет, она хорошо помнила его песню о взаимном доверии, без которого семейная жизнь превращается в кошмар. Красиво он говорил, но лживо. Нельзя ему верить…
Зима осталась в архивах календаря, птицы с юга летят, и тянется за ними шлейфом теплое дыхание весны. Снег с полей и с газонов еще не сошел, но нет уже в нем прежней пышности, просела белая шуба. Да и не шуба это уже, а рваная дерюга. На дорогах, тротуарах и вовсе ничего не осталось – коляска катится легко, ноги не скользят. Солнце яркое в небе, светло, сухо и даже тепло, капель звенит, как будто «козьими ножками» по брускам ксилофона стучат. Кристина хотела расстегнуть пальто, но не решилась. Вдруг застудится, а ей болеть никак нельзя. Не столько о себе думать нужно, сколько о ребенке…
Алешку ей на ноги поставить нужно, все мысли об этом. Потому и терпит она похождения мужа. Не спрашивает больше ни о чем, не лезет к нему с расспросами о Римме. И о Штагове она разговор не заводит. Не приходил он к ней, не было ничего. Да и зачем? Почти три месяца с тех пор прошло, у Ильи все хорошо, никто его не трогает. Он уже почувствовал себя директором – важный ходит, строгий, на Кристину сверху вниз посматривать стал. И в постель все реже зовет. А зачем ему это, если у него Римма есть. Она, говорят, много всяких разностей знает, хоть уроки у нее бери. Только не собирается Кристина учиться, пусть Илья и не надеется…
Высоко поднялся Илья, все больше отдаляются они друг от друга, и она это чувствует. Нет, он ее любит, даже клянется в этом. Но зачем клясться, вот в чем вопрос.
Смирилась она со своим положением, успокоилась, знать, судьба такая – терпеть измены мужа. Не пьет, не бьет, и ладно… Да, терпеть она будет, но любовь уже, кажется, остывает в душе…
– Да, дорогой! – донесся до нее вдруг знакомый голос.
Кристина не смотрела по сторонам и не увидела бы Римму, если бы не услышала ее голос.
Та стояла у крыльца с мобильным телефоном возле уха в коротком пальто, сапожки на высоких каблуках. Кристина остановилась как вкопанная. Вдруг она сейчас разговаривает с ее мужем?
– Какое совещание? Какой Штагов?.. Я тебя жду!
Не замечая Кристину, Римма поднялась на крыльцо, открыла дверь и скрылась в доме.
Кристина пошла дальше, не чувствуя под собой ног. В небе светило солнце, а ей казалось, будто случилось затмение. Мимо проходили люди, а она никого не замечала. Где бродила, сама не помнила, но к дому возвращалась по той же улице, где увидела Римму. Во дворе стояла черная «Волга», на которой ездил Илья. Она узнала машину по номерам…
Оказывается, Римма действительно ждала Илью. И понятно, о каком совещании шла речь.
А еще Кристина увидела новенький черный «Мерседес» с затемненными окнами. Из машины никто не выходил, но стоило ей оказаться в квартире, как в дверь позвонили. Точно, Штагов!
– Можно? – виновато спросил он.
Кристина обессиленно махнула рукой – да чего уж там, пусть заходит.
– Ты чем-то расстроена? – спросил он, глядя, как она укладывает ребенка в кроватку.
– У вас сегодня совещание?
– Да. Илья должен меня ждать, – кивнул он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});