А тут где-нибудь нет лестницы? — нарочито шутливым тоном поинтересовалась она, намекая на недавнее опасное преодоление наклонной травянистой поверхности при наличии рядом нормальных ступеней.
— Нет. — Момо слегка шевельнул головой. Несколько ярких локонов соскользнуло с его лба и затерялось в мягкости остальной шевелюры. Проявившийся персиковый аромат, легонько ластясь к Аркашиному обонянию, пропитал воздух, будто шлейф приятной легкой сласти, оставшийся от прошмыгнувшей где-то совсем рядом юной невесты.
— Ты используешь демонский флер? — неожиданно расхрабрившись, спросила Аркаша прямо в лоб. При этом ее не покидала надежда, что подобный вопрос возник всего лишь от невинного желания пополнить копилку своих пока еще скудных знаний о созданиях волшебного мира.
— Ни разу не использовал. — Момо медленно наклонил голову к правому плечу, пристально всматриваясь снизу вверх в ее лицо.
«Значит, это и правда его естественный запашок. — Аркаша стиснула губы, чтобы не начать машинально их облизывать. Сладенько. Везде и всюду. Несмотря на, казалось бы, переизбыток напора от ароматной сладости, от него не становилось плохо или душно и никакого омерзения абсолютно не чувствовалось. — А если Момо задействует настоящий флер? То что? Покоренные поклонники тотчас же возведут в его честь храм? Он явно сильнее Багро и других демонов, ведь те не благоухают так явно, пока по-настоящему не врубят свою демонскую силищу».
Утомившись сидеть на корточках, Аркаша бухнулась на колени, и ее рука непроизвольно опустилась чуть ниже, почти задев все еще чего-то ожидающую ладонь Момо.
— Почему ты спросила, использую ли я флер прямо сейчас?
Сложенные вместе пальцы Момо скользнули по ее запястью, словно лодочка по водной глади. Тепло щекочущего прикосновения пробудило внутри нечто лихорадочное и буйное, с удовольствием отозвавшееся на новое ощущение. Как безумное внутреннее перышко, яростно и неистово вступившее в игру с внешней напористостью чужого касания.
— Тебя влечет ко мне? Прямо сейчас?
— Вовсе нет.
Отрицание выглядело бы правдоподобнее, если бы Аркаша смогла убедить себя отдернуть руку. А ведь Момо ее даже не держал. В итоге «лодочка» поплыла дальше, медленно сдвигая слои рукава кофты, и, под конец утратив изначальную структурированность, распалась на не менее упорные пальцы, тут же поднырнувшие дальше под мягкую ткань. Неспешные касания внутренней стороны девичьей руки, где чувствительность кожи была особенно высока, зачаровывали и завораживали, снова и снова будоража ошалевшее перышко внутри.
К тому моменту, как Момо добрался до предельной точки Аркашиной руки, до которой мог дотянуться, не привставая на цыпочки, — до локтевого сгиба, — мурашки по ее телу уже вовсю устраивали безумные марш-броски, а глаза напоминали два паникующих блюдца. Мимика хотела пуститься в сумасшедший танец, но девушка сдержала ее, усердно закусив нижнюю губу.
А ведь стоило всего лишь отодвинуться и прервать прикосновения...
— Передумала спускаться сюда?
Аркаша дернулась от внезапного контраста между слишком уж сокровенными прикосновениями и внезапно отдающими резкой обыденностью интонациями Момо. К тому же он убрал руку так же быстро, как и начал свое вопиющее приключения по просторам, до которых вообще-то еще никто не добирался.
— Если и правда раздумала, найдешь ведь сама дорогу обратно? — Юноша, будто потеряв всякий интерес к самому факту ее одинокого пребывания на выступе, развернулся и шагнул в сторону с намерением перебраться на следующий уровень.
Раскрыв рот, Аркаша беспомощно всматривалась в спину Момо. Утрата ощущений от его неожиданной нежности хлестнула по ней не хуже острых ветвей в дикой чащобе, нацелившихся на глаза и впивающихся в щеки.
Он вот так и уйдет? Оставит ее здесь?
В последнее время отношение Момо слишком сильно влияло на ее самообладание. И сумбур в сознании воздействовал и на физические характеристики тела. Бесконтрольность в движениях ввергала ее в хаос, а простенькая попытка подняться на ноги обернулась катастрофой. Опорная рука при одном неловком и суетливом шевелении вмиг перестала быть таковой и соскользнула по траве, а Аркаша, копируя изящество дельфина, нырнула головой вперед в пустой пространство. Вот только внизу ее не ожидала водная гладь, а красота морского обитателя растворилась в суматошных взмахах обычных человеческих конечностей.
Удар пришелся на подбородок. Но совсем не так, как прогнозировала кошмарность обстоятельств, и вовсе не в том положении, к которому приготовилась сама Аркаша.
— Надо же, какие трюкачества. Падать было недалеко, а перекувыркнуться разок все же сумела. Рисуешься передо мной, Шмакодявка? Впечатление хочешь произвести?
Аркаша приоткрыла глаза, но так ничего и не смогла поделать с тяжелым дыханием. Держащий ее на руках Момо щурил левый глаз в этаком бесконечном подмигивании, демонстративно спасая его от порывов, порождаемых ее паническим дыханием, а вокруг его скул гуляли малиновые локоны, тоже потревоженные стараниями перепугавшейся девушки. Он полусидел у земляной стены, а за его спиной тянулась вспаханная в траве дорожка — след торопливой спасательной миссии. И, судя по темным пятнам на его брюках, он проделал очень длинный путь на своих коленях.
— Я случайно, — пролепетала Аркаша. Сердце бушевало в груди сразу от десятка разных ощущений. И испуг среди них точно не главенствовал.
— Собираешься то же самое в чарболе проделывать? — Момо чуть сильнее сжал ее талию. — Валиться под ноги соперникам?
— Точнее прыгать к ним на руки, — на автомате поправила его девушка, сопоставляя предложенную модель событий с положением, в котором она оказалась.
Снова.
И вот же, все-таки залезла на ручки.
На лицо Момо наползла мрачность, огонечки в глазах опасно вспыхнули.
— Не пойдет. — Он резко поднялся, и Аркаша проглотила собственное дыхание вместе со свихнувшимся сердцем, потому что тот так и не выпустил ее из жестких объятий. Однако безжизненным камнем притворяться явно было бессмысленно. — Попробуй для разнообразия как-нибудь по-другому принести пользу команде.
— Не хочешь, чтобы я прыгала на игроков другой команды? — При такой близости или паниковать, или быть безумно смелой.
— Ни на кого не прыгай.
— А на тебя?
— Прыгай.
Безумно нелепый диалог. Но от него Аркашу бросало из жара в еще больший жар. Хотелось побыстрее выкарабкаться из теплой кофты. И хорошо бы броситься в