Читать интересную книгу Курляндский бес - Дарья Плещеева

– Подождем. На месте разберемся, что к чему.

– Подождем. И вооружимся.

– Верно. Если в письме не было прямых указаний, значит, скоро будет другое письмо. С приветами от парижских каштанов… Только – знаешь ли? Что-то мне кажется странным и нелепым этот рыцарский роман, который вы с графом разыгрываете.

– Мне самой он кажется странным и нелепым, – призналась Дениза. – Но каждый из нас, грешных, играет какую-то роль. Графская – еще не самая худшая. Лишь бы он не взялся оборонять нас от ветряных мельниц и драконов. А такое желание у него есть…

– Помнишь – ты говорила, что он не тот, за кого себя выдает? Очень легко сыграть роль рыцаря – довольно прочитать Корнелева «Сида».

– Это самая простая из ролей, – согласилась Дениза, – если запомнить наизусть и высказывать к месту небольшое количество глупостей. Кардинал не мог предусмотреть, что граф станет нашим покровителем. Будем внимательны и осторожны…

В корчме «Под липами», которую граф считал гостиницей, им отвели единственную отдельную комнату. Час спустя прибыли баулы и сундук. И бегинки наконец-то улеглись в постели, которые не ходили ходуном и не вставали дыбом по десять раз за ночь.

В ожидании ответа от герцога Якоба граф нанимал подводы и экипаж, так что через неделю, когда привезли письмо, образовался целый обоз. Бегинки всю эту неделю отдыхали, гуляли, сопровождаемые танцовщиками, и, сидя во дворе корчмы под большими липами, читали друг другу вслух «Хромого Беса» на испанском языке и пытались разгадать намеки автора на неведомые мадридские события.

– Мои сеньоры, нас ждет развлечение, – сказал граф, появившись во дворе с распечатанным письмом. – Во-первых, его высочество приказывает ехать в Митаву. А во-вторых, в Митаве мы увидим московитов. Вы когда-нибудь встречали московитов?

– Только на гравюрах, – ответила Дениза.

– И я тоже.

– Но что понадобилось московитам в Митаве? – удивилась Анриэтта.

– Насколько я понял, привезли подарки от своего царя. Вы же знаете, сеньоры, дипломатия вынуждает королей и герцогов обмениваться дарами…

– Представляю эти дары! Хотя, если они привезли белых медведей или, по крайней мере, шкуры белых медведей!.. – Анриэтта сразу стала мысленно приспосабливать роскошную шкуру в своей воображаемой спальне, которую надеялась когда-нибудь, после смерти Мазарини, устроить в тихом провинциальном французском городке.

– Соболей они привезли! Это гораздо лучше! Помнишь, ты хотела соболиную муфту?

– У меня будет соболиная муфта! Знаешь, это дело начинает мне нравиться!

– Я слыхала – они дарят собольи шкурки связками, а в каждой – по сорок штук.

– Сорок штук! Это же зимняя накидка! Но, знаешь, если только соболя – это получится очень мрачная накидка… или лучше казакин с белой оторочкой? И соболий капор?

Они искали применение для мехов, которые герцог вскоре подарит Анриэтте, пока граф не отошел, чтобы отдать распоряжения.

– Так вот оно что – московиты, – сказала шепотом Дениза.

– Его преосвященство вряд ли интересуется мехами…

– Пожалуй, и мехами тоже…

– Теперь я начинаю понимать…

Но разговора не вышло – во двор был подан экипаж, а тогда пришлось следить за тем, как увязывают багаж. Все делалось не так, плохо, неловко, неудобно, Анриэтта раскричалась. Дениза понимала, что с ней творится, – близилась встреча с герцогом, и подруга заранее злилась на весь белый свет. Наконец обоз из шести телег и одного экипажа двинулся в дорогу. Граф раздобыл для себя и Яна лошадей и возглавил обоз с большим достоинством. Дениза пошутила, что ему недостает лишь рыцарского копья в руке и шлема на голове. Граф на это отвечал, что и без копья сумеет защитить прекрасных дам.

– Хорошо бы заснуть в Либаве, а проснуться в Митаве, – сказала Анриэтта. Она была очень недовольна – пришлось взять в экипаж Дюллегрит, а танцовщики расселись на подводах. С ними были лоцман и повар. Дениза охотнее взяла бы в экипаж повара, умевшего презабавно читать латинские вирши и воображавшего себя вторым Горацием. По крайней мере, смех бы скрасил дорожные тяготы. Но поэтический повар не проявлял к бегинкам особого интереса. Его в пути больше привлекала мужская компания.

* * *

Дороги в герцогстве оказались прескверные, да еще проливной дождь вмешался, – до Митавы добирались почти неделю.

Когда миновали Добельн, граф ван Тенгберген послал вперед Яна, доверив ему обязанности квартирьера.

– От Добельна до Митавы менее пяти лье, – сказал он Анриэтте и услышал в ответ:

– Лучше бы мы пошли пешком – скорее оказались бы там, чем в этой грязной колымаге!

Граф не нашелся, что ответить, и молча отъехал от экипажа.

– Потерпи, милая, еще два часа – и мы наконец разденемся, – утешала Дениза сердитую подругу, пока старая карета колыхалась на ухабах и колдобинах. – Граф обещал нам комнату в лучшей гостинице – надеюсь, хоть там-то она получше придорожного притона… Гляди! Нас, кажется, встречают!

Анриэтта высунулась в окошко и увидела вдали всадников.

– Что за странные люди! Погоди! Так это и есть московиты? – удивленно спросила она.

– Кажется, да…

Отряд из семи человек приближался к обозу. Двое были одеты прилично – в шляпы, хотя и без перьев, в темные колеты, широкие штаны, высокие сапоги. Прочие выглядели причудливо – небольшие шапки с отворотами, яркие длинные кафтаны, прикрывающие ноги, так что даже неизвестно, есть ли на всадниках штаны, и разноцветные сапожки с загнутыми вверх носками – у кого красные, у кого зеленые, у кого и желтые, без малейшего понятия о хорошем вкусе и гармонии. Кроме того, все они были бородаты.

– Гравюры врут! – воскликнула Анриэтта. – На гравюрах нет этих жутких сочетаний – боже мой, пестрые сапоги!..

– Да, этих господ черно-белыми не назовешь, – согласилась Дениза, – и их не граверу изображать, а какому-нибудь подмастерью Франса Хальса, из тех мальчишек, что пытаются подражать итальянцам.

– И из-за этих уродов мы потащились на край света…

– Что делать, милая, такова судьба.

Глава четвертая

Человек, который затеял в порту драку и ловко ушиб графскую ногу, где-то раздобыл лошадь – необычного для здешних краев вида, невысокую, крепкую, с мощной шеей и торчащей вверх на три вершка гривой, со здоровенными копытами, – и широкой рысью несся в сторону Митавы. В седле он держался отменно – казалось, мог сутками наземь не сходить, да и вороной конек был под стать хозяину – резвый и неутомимый.