— Я готов принести присягу, если только он докажет, что действительно является наследником королей. Я не верю детским штучкам вроде разноцветных лучиков.
Чани насупился.
— А что убедит тебя?
Ледяной, наконец, снизошел до ответа ему. До сих пор он обращался исключительно к Морскому королю.
— Ты должен сам знать это. Не мне говорить потомку королей, что составляло тайну владык Золотого королевства.
И в словах его, и в тоне сквозили неприкрытое презрение и издевка. Чани рассвирепел так, что не заметил ехидной усмешки Морского Короля. Сначала он стал в тупик перед неожиданной задачей, но потом решил, что заниматься ею должны другие.
— Значит, ты отказываешься? — угрожающе спросил он.
— Ничуть, — по-прежнему бесстрастно ответил Ледяной. — Я знаю, что Хозяина Тумана больше нет, что должен появиться новый король. И мы сейчас идем как раз к тому, кто заменит повелителя на время. Я буду там ожидать прихода настоящего короля.
— Волки, ко мне! — приказал Чани. Тотчас рядом с ним выросли угрюмые телохранители. Когда Эвигезайс увидел их, на мертвенном лице промелькнуло мимолетное удивление, и Чани успел заметить его.
— Вы с ним? — Эвигезайс повторил вопрос Драуга.
— Да! Он надел корону!
— Куда же она делась?
— Исчезла, — объяснил Сноу Девил.
— Но… — начал было Эвигезайс, однако Морской Король оборвал его:
— Этого достаточно.
— Ладно, — сдался Эвигезайс. — Я согласен. Но как только мы придем в Железный Замок, им с… хозяином… придется выяснить, кто же именно будет править.
— Ты говоришь о живой статуе?
— Это лишь одно доказательство. Я говорю об ином.
Чани мрачно слушал этот диалог. Они разговаривали так бесцеремонно, словно его здесь не было. И когда вялый спор закончился, разъяренный Чани пригрозил:
— Зато, если я докажу, что я настоящий король, ты очень дорого заплатишь за свою сегодняшнюю дерзость. Тебя казнят в тот же день.
— Это как? — презрительно усмехнулся Эвигезайс. — Мне не страшно никакое оружие. Я не боюсь жары и света.
— Ты ведь говорил, что в Железном Замке отменные кузнечные мастерские? — вместо ответа спросил Чани Морского Короля. Тот молча кивнул. — Вот и отлично. Мы проверим, устоишь ли ты перед кузнечным молотом, — посулил Чани лейтенант-фельдмаршалу. Тот окончательно смутился, зато волки обрадованно завыли. Похоже, они недолюбливали Ледяных. Казалось бы, родственные создания мрака и холода — а не выносили друг друга на дух.
Ледяные тоже присягнули Чани. Хоть он и не верил в крепость этой клятвы, ежеминутно подозревая их в обмане, но все-таки воспарил на седьмое небо от счастья. Начинали сбываться самые дерзкие мечты. Он король, у него своя армия… И он рассчитается с мятежниками, оскорбившими его.
Впрочем, долго блаженствовать ему не пришлось. Приехал мрачный Драуг. Чани заметил, что ульфхеднары крайне неохотно слезали с медведей и предпочитали, где только можно, не ходить, а ездить. Чани твердо решил, что у себя во дворце он этот обычай поломает, в присутствии короля никто не имеет права сидеть.
Вожак человеко-медведей долго рычал что-то непонятное, прежде чем обратиться к Чани.
— Повелитель…
— В чем дело?
— Когда вы догоняли нас… Волшебный луч… поразил многих воинов. Сейчас они ослепли и не могут двигаться. Если повелитель будет милостив и соизволит вылечить их… Мы не можем…
Чани обернулся к Морскому Королю.
— Что посоветуешь?
Тот пожал плечами.
— Не знаю. Велика сила волшебного меча, и мне неизвестны секреты его магии. Я ничего не могу сделать.
Чани обнажил меч. Тот послушно вспыхнул синим огнем. Медведь Драуга оскалил желтые клыки и недовольно зарычал. Снежные волки теснее сомкнулись вокруг Чани и тоже зарычали в ответ. Чани задумчиво поглядел на пламенеющее лезвие и спросил Драуга:
— Много их, слепых?
— Около трехсот.
— А всего вас?
— Две тысячи.
— Маловато.
— Значит, поможешь нам?
Чани вскинул голову.
— Помогать? Вздор. Убейте их.
— Как убить? — опешил Драуг.
— Это не мое дело, как, — брезгливо ответил Чани. — Выбирай сам. Армия должна выступить в поход немедленно, и следует избавиться от обузы. Я надеюсь, что они умрут без лишних мучений.
— Вот решение подлинного владыки, — поддакнул Морской Король.
— Да, я так решил! — гордо повторил Чани.
И тотчас дико вскрикнул. В глаза ударил пронзительный свет, лицо обожгло огнем. Чани зажмурился, но беспощадный свет проникал сквозь опущенные веки. Чани закрыл лицо руками, выронив меч, однако не было спасения от немыслимого света.
Сколько это длилось — он не мог сказать: мгновение или вечность? Когда Чани вновь увидел мир, все вокруг было затянуто розовой пленкой, перед глазами плясали радужные пятна, в ушах звенело.
— Что это было? — спросил Чани, но его никто не услышал, так слаб стал его голос. — Что случилось?!
К нему подошла темная фигура.
— Что с тобой? — Чани узнал голос Морского Короля.
— Этот огонь…
— Никакого огня, повелитель.
— Ты ничего не видел?
— Нет.
— Но я едва не ослеп.
Морской Король помолчал и сказал:
— Действительно. У тебя из глаз течет кровь.
Чани поспешно вытер лицо, и рука стала липкой. Он так и не смог разглядеть, в чем выпачкал руку, хотя догадывался, что это кровь.
— Опять колдовство?
Морской Король торжествующе ответил:
— Ты сам не себе испробовал то, что обрушил на ульфхеднаров — огонь волшебного меча.
— Почему же раньше он не поражал меня?
— Потому что лишь сейчас ты окончательно порвал со злокозненным светом и бесповоротно перешел на сторону мрака. Раньше на тебе лежала тень, зато теперь ты сам можешь омрачить любую жизнь. Ты наш!
— Молчать! — рявкнул Чани, разом позабыв про боль и слепоту. — Ты забываешься, дерзкий раб! Я прикажу содрать с тебя кожу и набить ее соломой! Никто не смеет судить мои поступки!
Он так рассвирепел, что зрение вернулось к нему. Первое, что он увидел, была ухмыляющаяся физиономия Морского Короля. Не помня себя, Чани влепил ему оглушительную затрещину, король покатился по земле.
— Запомни это! — крикнул Чани. — А ты чего ждешь?! — Обрушился он на Драуга. — Почему не исполнен мой приказ?! Тебя прикончат вместе со слепцами. Запомните, с этого дня я начал командовать армией, и за любое ослушание кара будет только одна — смерть! Смерть, невзирая на прежние заслуги и положение. Волки, за мной!
Он подобрал меч и удивился. Синий пламень угас. Лишь слабый, еле различимый ореол окружал клинок.
Однако последствия светового удара сказывались еще долго. Весь день Чани двигался, слегка покачиваясь, смотрел на мир сквозь туман, плохо слышал и, когда к нему обращались, частенько отвечал невпопад. Впрочем, о трех сотнях трупов он не вспоминал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});