Она отчаянно хотела делать то, что делают все нормальные пары, не скрывая своих чувств. Это была отличная возможность. Она доверилась ему, когда он предложил держать их любовь в секрете до той поры, когда ей исполнится восемнадцать и она окончит школу.
Какой взрослой она себя чувствовала, прогуливаясь рука об руку с мужчиной, который в будущем должен был стать ее возлюбленным! Как же наивна она была!
Они пообедали в шикарном отеле, и она оплатила счет. Они не обратили внимания на то, что в холле отеля слонялось как минимум полдюжины папарацци, ожидая прибытия одного из самых перспективных голливудских холостяков. Но они сразу опознали ее. Их обличительные снимки на следующий день вышли во всех итальянских газетах. На этих фотографиях они держались за руки и целовались украдкой, и их торопливые поцелуи выглядели куда менее невинными, чем они были в действительности.
В тот день она видела этого труса в последний раз. Дед и брат были в Нью-Йорке, и до конца выходных она одна держала осаду против репортеров. Они толпились у входа, когда на виллу приехала жена Хавьера. Она колотила в дверь до тех пор, пока Алессандра, придавленная чувством вины, не открыла дверь, желая принести искренние извинения. Но ей не дали шанса сказать хоть слово. Как только она открыла дверь, женщина плюнула ей в лицо, ударила ее по щеке и выкрикнула слово puttana – проститутка. Папарацци не упустили ни единого кадра.
Когда брат и дедушка вернулись, ничего уже нельзя было исправить.
– Почему ты не попыталась оправдаться? – спросил Кристиан.
– Рокко и nonno запретили мне. – Она вымученно засмеялась. – Они были страшно злы на меня.
– На тебя? Твой учитель воспользовался твоей неопытностью. Было бы разумнее злиться на него.
– Да, они были в ярости от его поведения. Но это не отменяло того факта, что я шаталась где-то с мужчиной вдвое старше меня. Они запретили мне общаться с прессой, заявив, что я и так навлекла на семью достаточно позора.
Пробормотав ругательство, Кристиан поднялся. Ее шее, где только что лежала его ладонь, внезапно стало холодно. Вздрогнув, она поднялась и встала перед ним:
– Если я улечу с тобой сегодня, моя карьера рухнет. Ни один редактор, ни один модельер больше не согласится мне доверять. А работа – единственное, что для меня важно, единственное, что придает моей жизни смысл.
– А как насчет нашего ребенка? Ему в твоей жизни найдется место?
– Не переворачивай мои слова с ног на голову. Когда родится ребенок, все изменится, я это отлично понимаю и готова к этому. Но сейчас я здорова и вполне могу работать.
– Меня это беспокоит. Ты не должна рисковать своим здоровьем.
В своей жизни я сама принимаю решения. Не надо так навязчиво заботиться о моем здоровье. Ты сам помнишь, что сказал врач: я вполне здорова и могу жить обычной жизнью. В конце концов, я найму телохранителя и буду выходить из дома лишь в его сопровождении. Я обещаю, что сумею защитить ребенка.
– Я сам найму тебе телохранителя. – Кристиана не слишком успокоили ее слова. – И дай мне честное слово, что при любых опасениях ты тут же позвонишь мне.
– Обещаю.
Он посмотрел на нее долгим, испытующим взглядом, затем кивнул:
– Что ж, придется поверить, что ты сдержишь слово.
Она заслужила эти слова.
«Добро пожаловать в Афины!» – подумала Алессандра.
Как только Алессандра сошла с трапа частного самолета, принадлежавшего Кристиану, как два охранника, словно материализовавшись из воздуха, подхватили ее багаж и вместе с ней двинулись к пуленепробиваемому автомобилю с затемненными стеклами.
Еще неделю назад она считала бы, что это слишком. А она-то считала своего брата и деда склонными к гиперопеке! После истории с Хавьером они не спускали с нее глаз. Многие годы она потратила на то, чтобы обрести свободу, и, наконец добившись ее, начала сама распоряжаться своей жизнью. И вот теперь она оказалась во власти мужчины, который желает взять ее жизнь под такой же контроль, от которого она бежала!
Кристиан возвел гиперопеку в ранг искусства.
Он не просто прикрепил к ней телохранителя. Он нанял целый элитный взвод суровых отставных вояк. Они были неотличимы друг от друга, никогда не улыбались и не позволяли себе обменяться с ней хотя бы невинной шуткой. Стоило ей переступить порог квартиры, как один из них неслышно возникал рядом с ней. Их присутствие смущало Алессандру, и все же, несмотря ни на что, она была благодарна Кристиану. Пресса бушевала куда сильнее, чем в то время, когда ей было семнадцать. Тогда, восемь лет назад, ее осаждали в основном итальянские репортеры да немного британцев. В этот раз вокруг нее толпились журналисты из Греции, Америки, Франции… Она могла поклясться, что однажды ей пытался задать вопрос какой-то японец. Она заранее знала, что новость о ее помолвке с Кристианом вызовет бурю, но не была готова к подобному безумию.
Внучка великого Джованни Монделли, сестра Рокко Монделли, знаменитого и весьма успешного главы модного дома, только что женившегося на одной из знаменитейших супермоделей, Алессандра Монделли, знаменитый модный фотограф, еще в семнадцать лет оказавшаяся в центре скандала, выходит замуж за выходца из низов, греческого миллиардера, финансового гения с внешностью голливудской звезды!.. Для репортеров это была просто-таки история мечты.
Для Алессандры это был сущий кошмар. На людях она не снимала темных очков, успевая ответить едва ли на один вопрос из сотни обращенных к ней.
– Вы радуетесь предстоящей свадьбе?
– Конечно. – Она старательно изображала загадочную улыбку.
Точно так же репортеры осаждали Кристиана, тоже не снимавшего темных очков, и Рокко, который их просто-напросто игнорировал. Слухи о драке между двумя мужчинами, появившиеся несколько дней назад, подогревали ажиотаж.
Радуясь, что она наконец выбралась из этого кошмара, Алессандра откинулась на сиденье и стала разглядывать Афины. Старинные стены – некоторые не тронуты временем, другие покрыты трещинами, уродливые многоэтажки и великолепные виллы… Этот город одновременно был космополитичным и древним. Воистину город контрастов!
Она ощутила, как радостное волнение овладевает ею.
Ей предстояло провести в Афинах шесть дней, оставшихся до свадебной церемонии. Она опасалась, что, не зная здесь никого, будет отчаянно скучать. Но теперь она поняла, сколько возможностей таит в себе этот город. Разумеется, если она сумеет хоть куда-нибудь добраться. Ей начинало казаться, что им вряд ли суждено попасть в гостиницу до заката. А она-то считала, что в Милане ужасное движение!..
Однако в конце концов автомобиль притормозил перед воротами с охраной, которые медленно раздвинулись, открыв огромное белое здание с колоннами по обе стороны двери. Казалось, именно в таком доме могли жить греческие боги.