— Ты точно не понял, — усмехнулся он. — Особенно почему их требования в письменном виде я сохранил. Мне нужно было знать, что они хотят получить и кто за ними стоит. Ты уверен, что все это было только из-за той шалашовки?
— Э-э...
— Вот тебе и э-э, — передразнил меня он. — Судя по тому, что они затребовали, кто-то за ними стоял и диктовал, что у Апраксиных нужно отжать. Потому что уж нафига мелкому торговцу всякой рухлядью Потоцкому моя лаборатория «Древо», о реальной деятельности которой знает всего несколько человек, и которая жрет — именно жрет, а не ест — финансы, как не в себя. Очень уж им интересно заглянуть внутрь. А потом просто закрыть и перепродать ее реальному заказчику. Вот столько стоит твоя голова, не считая сотни тысяч золотом и прочих активов.
— Я же их даже не убил и несерьезно травмировал...
— Запомни, сын. Я уже говорил твоему брату, чем выше взобрался — тем больше желающих скинуть туда вниз. Вы всегда окажетесь мишенью, потому что вы — Апраксины. А желающих ославить и опустить наш клан — хоть пруд пруди.
— Какую виру ты им наложил?
— Ничего такого, — пожал плечами он. — Выжал чуть ниже законов Русской Правды. Это и тебе урок — если берешь виру, не зарывайся. Чтобы должник не остался без средств к существованию и предпочел бы иметь дело с тобой, а не с волхвами. Или полностью разоряй, но тогда единственный вариант — уничтожить человека полностью. И его род.
— Серьезно?
— Ты хочешь пощадить загнанную в угол крысу, способную на все? Или всю жизнь ходить с ощущением взгляда через прицел за спиной?
— Ну, насколько я знаю, второй вариант ты не применяешь.
— Применял, — настроение отца резко изменилось. — Но только один раз. И этот род этого заслуживал. Хоть боги и простили, но чувствую себя я до сих пор неуютно. Ты серьезно решил вызвать младшего Донцова на дуэль?
— Да. Пусть гаденыш почувствует, что значит честный бой.
— Император вообще-то этого не одобряет. И дуэльный кодекс под запретом.
— И это говорит мне человек, три раза уложивший своих обидчиков? — спросил я тоном «и эти люди запрещают мне ковыряться в носу».
— Времена были другие, — отмахнулся он. — И потом, я вызывал тех, кто оскорбил мой род, а не клан. С теми я поступал по-другому. Сейчас же одна проблема — за смертоубийство на дуэли можно сесть в острог.
— Не бойся, я придумал как можно решить эту проблему. Он останется жив, но захочет ли жить после этого?
— Понятно. Начитался семейных хроник, где я отчекрыжил графу Полбину...
— Типа того. Но я ничего никому не буду отрубать, чтобы потом было грустно и одиноко жить. Опозорить — это да. И оружие будет — серийники.
— Ты хочешь попробовать на дуэли волшбу?
— Именно так.
— Ну-ка, расскажи, что задумал...
— Вряд ли вы одобрите это, папенька.
— А ты расскажи, а я скажу свое мнение.
— Ну так вот...
Глава 7
В бурсе я появился как герой. Еще бы, оприходовал троих хулиганов старше и крупнее себя. Ничего, скоро, когда выйдут с больничного, им предстоит публичное унижение — извиняться на общем собрании передо мной.
— Лихо ты отмазался, — уважительно покачал головой Василий.
— Это все папахен. Он главам кланов устроил выволочку без вазелина.
— Ну да, вазелин еще надо заслужить.
Я оглянулся. Нет, Сойки нигде не было видно.
— А где эта дура?
— А ты что, не в курсе?
— Что, взял манеру отвечать вопросом на вопрос?
— Таки да, — хохотнул он. — Иногда помогает. Отчислили ее. Быстро и без затей. За неподобающее, и тэдэ, и тэпэ.
— Обычно так поступают с пламенной революционно настроенной молодежью, у которых из искры возгорелось пламя в заднице.
— Ну и с некоторыми асоциальными элементами тоже. Вылетела из Школы быстрее собственного визга с волчьим билетом в...
— Дальше можно не указывать, — усмехнулся я. — Поделом.
— Ничего, не пропадет. Навыки, полученные с аристо, помогут устроиться в жизни и без образования. К мадам Лулу устроится.
— Если та ее возьмет, — хмыкнул я. — Ну да ладно, хрен с ней. Меньше народу — больше кислороду
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вот уж точно, деньги решают все. Не знаю, сколько проплатили родители троих мелких аристо чтобы их отпрысков не выгнали, но за девушку с пониженной социальной ответственностью никто впрягаться не стал. Нужен был козел отпущения, точнее овца.
— Если бы, — сказал Васька. — Ты вон туда посмотри...
Мысли у меня моментально смешались, а сердце ухнуло под... Ну, короче, вниз. ОНА. Безумно красивая рыжая девушка, стройная и подтянутая. Видно было, что не только природа щедро одарила ее, но и она работала над собой. Вряд ли фитнес — осанка спортсменки, значит чем-то себя держит в тонусе. Интересно, какой вид?
— Кто это? — почему-то шепотом спросил я.
— Княжна Мария Разумовская, — так же шепотом ответил Васька. — Одаренная. Но ее покровитель — Лада, не Китоврас.
— А что же раньше она с нами не училась?
— В военной академии Перуна она училась. Сюда не взяли из-за дуэли с графиней Андреевой.
— Дуэли???
Женские дуэли были редкостью. Но случалось и такое — в Империи женщины были равны мужчинам. Эмансипе, значит...
— Ну да, дуэли. Скандальная история получилась.
— Что, она ее прибила?
— Нет, хуже, — осклабился Васька. — Дрались на эспадронах, она с соперницы ухитрилась трусы острием снять. На этом и закончилось.
— Эспадронах? Она???
— Она — бывший чемпион их академии по пятиборью. Так что та еще штучка, — пояснил он.
Все лучше и лучше. Я почувствовал, что влюбляюсь в нее по уши. Эх, молодость, гормональный фон...
— А сюда как приняли?
— Ну место же освободилось. Сойка вылетела, а у нее с перуновцами что-то не задалось. Теперь будет учиться с нами. Э, ты смотри в нее не влюбись! А то смотришь на нее как на аппетитный кусочек, аж слюни капают.
— Почему? А что так? — спросил я у Васьки. — Или не так?
— Разумовские — очень темные личности. Всю жизнь работали на Империю и только на нее. Достаточно сказать, что о ее бабке ходят легенды, больше похожие на байки. Так что у них матриархат. И клан у них небольшой, практически равен роду, посторонних почти нет.
— А ее родители?
— Неизвестно. Сгинули где-то. Говорят, не здесь. Так что она сирота.
— Это ты все пояндексил? — да, тут гугла нет и в помине, а вот яндекс живет себе и здравствует.
— Не все. Что-то я раньше слышал, но да, и в имперсети тоже полазил.
— О-па, декан идет, — сказал я. — Либо представлять новую студентку будет.
— Или тебя драть, — осклабился Васька.
— Ню-ню, — ответил я в тон. — Сейчас и узнаем.
Мы зашли в аудиторию. И будущий предмет моих тайных — а впрочем, почему тайных — воздыханий занял место Сойки за ее партой.
— Группа! — скомандовал декан.
Все встали. Хоть не по стойке «смирно» — все-таки не сапоги из той же академии Перуна.
— Садитесь, — сделал он жест рукой. — У меня для вас два важных объявления. Первое. Вы наслышаны о конфликте между студентом Апраксиным и тремя студентами с третьего курса. Апраксин!
Я встал и взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Я смело глянул в глаза княжне, и увидел в них легкий интерес.
— Конфликт был исчерпан за досудебным соглашением сторон. Апраксин полностью оправдан, а к виновникам будут применены меры дисциплинарного воздействия, причем до самых строгих. Еще раз напоминаю, что за подобные действия следует наказание вплоть до отчисления. Это первый подобный инцидент за последние три года, и, надеюсь, последний.
— Садитесь, господин Апраксин, — махнул рукой декан.
Я аккуратно опустился на стул
— Второе. Представляю вам вашу новую сокурсницу, княжну Марию Разумовскую.
Ну тут уже встала она, неловко поеживаясь от всеобщего внимания.
— Княжна обучалась в академии Перуна на факультете общевойсковой волшбы, но по некоторым причинам была переведена в наш гражданский вуз.