Кондор спикировал и тяжело приземлился. Грифы, убедившись, что находятся в безопасности, тоже слетели вниз Гигантский кондор приблизился вплотную к распростертому телу, волоча исполинские крылья и вытягивая голую шею, безобразная голова вращалась по сторонам. Он жадно уставился на закрытые глаз Бишу, выжидая. Потом проковылял вокруг и посмотрел на другой глаз, напрягая длинную мощную шею для нанесения молниеносного удара; слюна заливала острый клюв. Другой кондор – самка – присоединилась к нему Она растопырила перья, давая понять, что готова умертвить жертву. Но стоило ей сделать шаг вперед, как самец угрожающе выбросил голову в ее сторону. Самка отскочила, пронзительно заверещав; в этот миг Бишу очнулась.
Она увидела целую дюжину уродливых птиц, слетевшихся к ней; тяжелые крылья заслоняли все небо, как крылья смерти
В следующее мгновение Бишу вскочила и начала сражаться за свою жизнь – она инстинктивно понимала, что отврати тельные стервятники осмелились напасть, чувствуя, что она умирает. Резко, с быстротой молнии Бишу выбросила вперед мощную лапу. Страшный удар поверг огромного кондора на землю. Бишу одним прыжком бросилась прямо в стаю грифов Жертва превратилась в охотника; Бишу дралась когтями и зубами, щелкая челюстями и нанося разящие удары лапами Прижав старого кондора к земле, она разорвала зубами тонкую шею. Остальные птицы, отчаянно вопя и хлопая огромными крыльями, неуклюже взлетели в воздух.
Голова старого кондора была оторвана, и из шеи фонтаном хлестала кровь. Десятифутовые крылья судорожно трепетали Бишу набросилась на погибающую птицу и начала яростно разрывать когтями туловище, утоляя мучительный голод.
Насытившись жестким мясом, Бишу прилегла в прохладной траве на краю озерка с чистой свежей водой. Ее стошнило, и она закашлялась, но нашла несколько целебных травинок и съела их, чтобы облегчить рези в животе.
Поначалу она боролась с сонливостью. Но вскоре дневная жара спала, и начало смеркаться. Птицы засыпали на верхушках деревьев, тени которых все удлинялись; хищники вылезли из убежищ и приступили к охоте. Бишу услышала крики ночных обезьян и поняла, что наступила ночь; ей было слишком тяжело открыть глаза.
Вскоре она заснула.
Глава 8
Терпение Урубелавы было неистощимо.
Для индейца завтрашний день ничем не отличался от предыдущего Следующий день, а за ним еще один и все последующие дни будут такими же, ведь сельва существовала всегда, и индейцы не знали, что время имеет пределы.
Нарубив ветви для плота, Урубелава прилег поспать – жаркому солнцу потребуется два дня, чтобы высушить ветви.
Когда много веков назад холодный климат оттеснил людей к югу, перед человеком стояла проблема выживания. Здесь ему выжить было просто. Более двадцати тысяч видов растений произрастало в бассейне Амазонки. Солнце давало человеку тепло, и всюду, где бы он ни ступал, находилась вода. Высокие деревья предоставляли тень, а кустарники с мягкой корой – одежду. Из древесины генилы человек мастерил стрелы и копья, а из прочных рыбьих костей – наконечники для оружия. Желтоватые ветки капироны служили для разведения костров, из ветвей бальсы человек делал плоты, а исполинские сейбы указывали ему направление на время странствий. Из пальмовых листьев человек сплетал хитроумные ловушки для рыбы, если же ему лень было их делать, к его услугам имелись бесчисленные парализующие яды. Здесь было великое множество фруктов и лечебных трав.
Но самое главное, здесь почти не водились опасные для человека хищники. Крокодилы не страшны, если держаться от них подальше; кровожадные пираньи представляют угрозу только безумцу, безрассудно опустившему руку или ногу в воду поблизости от их смертоносной стаи; единственный по-настоящему опасный хищник, ягуар, предпочитает более легкую добычу и редко нападает на человека. Даже насекомые, казалось, жалили только чужеземцев, чья кровь имела странный привкус; индейцев же они почти не трогали, разве что на открытых отмелях по берегам рек. Но ни один человек в здравом уме не появится на отмели, кишащей черными массами дневных москитов пиум, мушек мотука с копьевидными хоботками или отвратительных жалящих барбейро.
* * *
Марика разрезала плод хлебного дерева и накрошила ломтики в котелок. Сверху она долила речной воды, поставила котелок на огонь и присела рядом, наблюдая за пламенем и время от времени помешивая беловатую кашицу. Дождавшись, пока варево остынет, девочка обмазала им нижние ветви дерева на песке, возле которого раньше заприметила следы куропаток. Подумав про «бедное создание», Марика опечалилась, но потом вспомнила про ярко-красную ткань и спросила отца:
– Когда ты найдешь ягуара, мы пойдем считать гевеи?
Урубелава кивнул:
– Конечно. За этим мы и пришли сюда.
Перед заходом солнца Урубелава еще раз перевернул бальсовые ветви, чтобы они высыхали равномерно. Найдя плоский камень, он заточил о него свой нож. Когда сгустились сумерки, они зажарили и – съели трех куропаток, пойманных на птичий клей. День, неотличимый от всех остальных, подошел к концу, отец и дочь легли, накрылись одеялом и уснули.
* * *
На рассвете Бишу проснулась. Ее окружал аромат влажной теплой древесины и резкий запах папоротников. Инстинктивно потянувшись, она взвизгнула от боли, и тут же вместе с воспоминаниями обо всем, что произошло, к ней вернулась бдительность.
Она учуяла поблизости добычу. Желудок был пуст, и Бишу стала осторожно подкрадываться по влажной от утренней росы траве, ориентируясь на нюх. Какой-то мелкий зверек – Бишу даже не заметила кто – метнулся в сторону, услышав приближение хищника. Вскоре Бишу увидела следы тапира четыре пальца на передних ногах и три на задних. Рядом валялись наполовину съеденные пальмовые орехи. Подняв голову, Бишу услышала фырканье уродливого, с обрубленным телом, тапира, плюхнувшегося в воду. Она повернулась, чтобы последовать за ним, болезненно хромая и пытаясь подчинить своей воле не слушавшиеся лапы. Тапир двигался медленно, и она была уверена, что легко его догонит. Проковыляв по проделанному тапиром проходу в кустах и выйдя к воде, Бишу увидела, что тапир стоит на мелководье, повернув голову, и смотрит на нее.
Запах тапира был настолько сильным, что Бишу, испытывая голодные рези в желудке, бросилась в воду. Блестящую на солнце водную поверхность устилал ковер зеленых листьев и желтых кувшинок, сомкнувшихся за головой Бишу. Тапир же нырнул и больше не появлялся. Он был способен пробыть под водой довольно долго и мог вылезти на берег далеко от места, где нырнул.