Читать интересную книгу Восход Сопряжения (СИ) - "Hangingman"

— Я не смогу бежать долго с этими штуками… — Честно признался парень, но учитель был непреклонен:

— Я говорю — ты делаешь! 10 кругов — марш!

Делать было нечего, Ларри побежал. Уже на второй минуте лёгкого бега у него начало сбиваться дыхание и подкашиваться ноги. Но парень не сдавался. Возможно из страха перед учителем, а может и собственная воля, наконец, проснулась. Князев кое-как осилил два круга, и свалился на траву. Неш подошёл к нему, и одобрительно сказал:

— Впечатляет. Я думал, ты и круга не осилишь, расплачешься. Молодец! Для начала — неплохо! Это будет твой рабочий лимит на первое время и домашнее задание на ближайшую неделю.

— Как — домашнее задание?! — Простонал парень.

— Вот так, просто. Ты будешь приходить на стадион в любое удобное время каждый день и бегать по два круга. Отказы не принимаются. Если тебе что-то не нравится — принимай приглашение на не смертельную дуэль. Победишь — волен делать, как считаешь правильным. — Объяснил Неш.

— Я понял… — С хрипотой в голосе согласился Ларри.

— А теперь вставай! 40 секунд на отдых, и приступаем к уклонениям!

Это упражнение представляло из себя игру в вышибалы. Ларри был поставлен на одну часть поля, а учитель стоял напротив него с огромной корзиной мячей. Они были небольшие, размером с теннисный.

— Уклоняйся, ученик! За каждый мяч, что попадет в тебя — одно приседание! — Неш хрипло рассмеялся, и принялся бросать мячики в парня. Самый первый угодил Князеву в живот. Парня чуть не вырвало от силы броска. Удар был схож на попадание пейнтбольного снаряда по незащищенному месту, хотя мячи были мягкие на ощупь. Ларри согнулся пополам, падая на колени.

— Одно приседание ты заслужил! Если так пойдёт и дальше — будешь приседать до самого вечера! В корзине 150 мячей! Вставай! — Неш кинул второй мяч, Ларри едва успел инстинктивно уклониться, — Во! Был бы стимул, правильно? Лови подачу!

Неш бросал мячи в парня, не зная усталости. Каждый третий мяч достигал цели, оставляя на теле Князева внушительный синяк. Когда корзинка опустела, Ларри едва стоял на ногах, весь побитый, еле дышал.

— Молодец! Уклонился от большей части мячей! Когда придёшь в сознание — сделаешь 50 приседаний, и соберёшь за собой мячики!

Последние слова Неша потонули в ушном звоне. Князев отрубился, падая на мягкую траву.

Ларри очнулся во второй половине дня, когда на поле пришли заниматься дети постарше. Ребятня собралась вокруг Ларри, и чуть ли не тыкали в него палкой из любопытства:

— Сер! Вы живы там? Может, медиков позвать?

— Ему не нужны медики! — Доверительно сказал за их спинами учитель, — Вот увидите — он поднимется на ноги, и даже приседать будет! Правда, Илларион?!

Неш выжидающе смотрел на Князева. Парень, кряхтя, встал, и принялся со злым видом делать приседания. Дети были в шоке от этого зрелища: избитый до полусмерти сер продолжал тренировку.

— Видели? Какие же удивительные создания, эти серы… Всем следует брать с них пример!

«Издевайся, издевайся, бегемот старый! Пока можешь!», — Ларри с ненавистью смотрел на учителя, доделывая последние приседания. Как и было ему велено — парень собрал все мячики с поля в корзинку, и отнёс её на склад. Князев зашёл в кабинет Неша, скинул окровавленную грязную форму, и переоделся в чистое. Сильно прихрамывая, Ларри направился к себе в таверну. Злой на весь мир, и сильнее всего — на самого себя. На мосту через реку его догнала Йольна, увидела побои, и ужаснулась:

— Какой кошмар! Вы подрались с учителем Нешем?! Тебе нужно в госпиталь!

— Нахер госпиталь… Нахер Неша… — Каждое слово «нахер» Ларри говорил во время прихрамывания, — Оставьте меня! ВСЕ!

— Я думала, что ты захочешь поговорить про других серов… — Смутилась сова.

— И серов нахер и сыров нахер! — Продолжал Ларри, стремительно ковыляя домой.

— Наверное, у тебя был сложный день… Я лучше пойду домой. — Сдалась Йольна, отставая от хромающего Ларри.

Уже начало темнеть, когда Князев добрался до таверны. В общем зале было непривычно оживлённо. Большинство столиков были заняты жителями городка. Саял в числе служанок бегала между столиками с подносом. Она заметила Ларри, помахала ему рукой, но парень только бросил на девушку короткий взгляд, и поковылял к себе. «Нужно было, во что бы то ни стало, принять горячую ванну!», — Скривившись от боли подумал Ларри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Князев дополз до ванной комнаты, даже не стал закрывать за собой дверь на щеколду, начал раздеваться, попутно включая горячую воду набираться. Парень попытался аккуратно залезть в ванну, но мышцы ног подкосились, и он плюхнулся туда, едва не ударив голову. Сколько он пролежал в состоянии овоща — неизвестно. На шум воды прибежала освободившаяся Саял. Она увидела, что Ларри лежит в ванне, из которой начинает выливаться вода, и быстро подбежала. Девушка закрыла кран, выдернула пробку на дне ванны, чтобы немного спустить уровень воды. Ларри настолько размяк в воде, что не мог даже говорить.

— Ларри! Что случилось?! На тебе живого места нет! — Заботливым голосом говорила Саял.

— Ничего страшного… Я буду в порядке, Саял… — Вяло отозвался парень.

— Я могу тебе помочь?

— Можешь… Не беспокой меня…

— Слушай… Если ты всё ещё обижаешься за вчерашнее… Отец, он со всеми такой грубый. Не принимай его слова близко к сердцу…

— Он прав. — Нехотя признал Князев, — Не во всём, конечно, но прав. Вам не за что извиняться. На правду не обижаются…

— Мастер Де Гриас всегда говорит — нельзя судить других по их прошлому! Каждый имеет право на второй шанс!

— Я никчёмный человек, Саял, и я это сегодня понял против своей воли. — Ларри попытался встать, но безуспешно.

— Если будешь так говорить — так и будет. Ты слишком строг к себе! Давай, я помогу тебе подняться! — Саял с лёгкостью вытащила Ларри из ванны, и принялась вытирать полотенцем.

— Я сам смогу одеться. — Заявил Князев, когда Саял закончила.

— Точно? Мне не надо сопроводить тебя до комнаты? — Недоверчиво спросила девушка.

— Ты и так много для меня сделала. — Улыбнулся Ларри, — Я справлюсь. Ступай.

Саял покинула парня, тот через боль во всём теле оделся, и вернулся в комнату. Князев плюхнулся на кровать, не забыв поставить в интерфейсе будильник, и провалился в глубокий сон. Он и не заметил, как его нулевой уровень превратился в единицу

Воспоминания 4

Найти красотку-байкершу оказалось легче, чем предполагал Ларри. Сразу же после выходных, их роковая встреча случилась возле палатки с шаурмой неподалёку от банка. Князев вышел за своим привычным перекусом на обед, и случайно встретился с Ольгой. Девушка беззаботно сидела на своём мотоцикле, и поедала «гамбургер», совершенно наплевав на манеры. Ларри остановился перед ней и замер. «Что сказать? Как начать диалог?! Нельзя просто так стоять и пялиться!», — Нервничал Князев. Ольга заметила на себе его взгляд, и бесцеремонно сказала:

— Чего уставился, хлюпик?!

Паника в голове парня только усилилась, даже проступил холодный пот на висках. Князев собрался с силами, и ответил:

— Ты же Ольга, верно? Я… — Он не успел договорить, как словил на себе презрительный взгляд девушки. Она отложила недоеденный бургер, и подошла к Ларри:

— Ты ещё кто такой? Следишь за мной?! Или ты пришёл по поводу штрафов?!

— Постой, я просто хотел сказать, что ты обронила свои права в прошлую пятницу… Я хочу тебе их отдать. Ничего больше. — Неуверенным голосом сказал парень.

— Какие права? — Удивилась Ольга, и начала хлопать себя по карманам. Через несколько мгновений она поняла, что документов нет, и сказала: — Так давай их сюда!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, вот они… — Ларри достал из нагрудного кармана рубашки ламинированный документ, и передал Ольге. Та выхватила их на полпути, и уставилась на Князева.

— Ну? Ты награды хочешь? Чего уставился?

— Обычного спасибо — хватило бы. — Мрачно сказал Ларри. Эта девушка резко разонравилась ему. Воображение рисовало её как такую вольную птицу, которая не представляет себе жизнь без полёта. В её случае — без мотоцикла. Но на деле она оказалась грубой хамкой без намёка на наивную романтику. С виду, она была ничем не старше Ларри, однако вела себя как прожжённая тридцатилетняя женщина.